Солнце Калифорнии - Эмили Маккей

– Не семья, а мафия. Они, оказывается, все знали! – воскликнул Джек.

– Чудесный малыш! – сказал двоюродный брат, кивнув в сторону Тео, сидевшего на коленях у бабушки Кейт.

– Он лучший! – гордо проговорил отец.

– Ты молодец, Сэс! – провозгласил Девлин.

– Почему только Сэс? Мы вместе его делали! – обиженно возмутился Джек.

– Ты прости меня, братишка, но пока для меня очевидна только заслуга Шерил. Быть может, потом…

– Хорош братец, нечего сказать… – покачал головой Джек. – Намекаешь на то, что я, как сын Дэйвида, не самый лучший кандидат в отцы?

– Да ни на что я не намекаю! К чему такая подозрительность? Тем более что тебе не на Дэйвида бы следовало равняться, а на Чарлза, который был для нас куда более убедительным примером отца и мужа. Мне никогда не приходилось встречать мужчину, который бы столько сделал в своей жизни и при этом не погнушался бы отдать пальму первенства своей обожаемой супруге. Просто так, из любви. Потому что такая любовь стоит больших жертв и делить им в мире нечего, кроме времени, проведенного вместе.

– Да ты поэт! – поддел Джек Девлина.

– Я просто много об этом думал, – серьезным тоном ответил тот. – Были причины. – Он смущенно отвел взгляд от молодых супругов и, увидев кого-то в толпе, приподнял брови и спросил: – Валери Шелтон, если я не ошибаюсь?

– Наследница медиагиганта, – подтвердил Джек Хадсон, лично пригласивший эту эффектную даму на свою свадьбу.

– Отлично… Прошу меня извинить, – проговорил Девлин. – Но я собираюсь сделать первый шаг к собственной женитьбе! – объявил он.

– Что?! Ты задумал жениться на Валери Шелтон, братишка? – изумленно прошептал Джек.

– Почему нет? – спросил Девлин.

– А это недурная, знаешь ли, мысль. «Хадсон пикчерс» такой брак пойдет весьма на пользу, – задумчиво пробормотал Джек.

– Ну, конечно же! Я только этими соображениями и руководствуюсь в своих интимных делах! – рассмеялся Девлин Хадсон и оставил их.

Когда кузен удалился, Джек вопросительно взглянул на свою молодую жену, словно требуя разъяснений, та же вместо ответа шутливо стукнула пару раз кулачком по его лбу.

Сэс чувствовала себя разбитой. Ноги отнимались.

Сославшись на усталость, она удалилась в комнату, предоставив Джеку прощаться с гостями.

Сбросив туфли и рухнув на постель, она надеялась надышаться одиночеством, которого ей так не хватало все последние дни активной подготовки к свадьбе.

Сэс привыкла к уютному бунгало в Санта-Барбаре, к тому, что все ее повседневное общение сводится к занятиям с ребенком, к встрече и проводам его няни и лишь изредка к общению с родителями, продюсерами и прочими деятелями киноиндустрии.

Это в юности Сэс могла тусоваться дни напролет. В последние же годы она приучила себя к кропотливому кабинетному труду, требовавшему тишины и сосредоточенности.

Она не обрадовалась, расслышав шаги за дверью, и приподнялась на локтях, когда Джек ступил в спальню. Ей предстояло еще перестроиться на новый лад семейного общежития, к которому она не чувствовала себя способной.

– Ты не можешь прожить без меня ни минутки? Это так мило, дорогой! – шутливо обратилась Сэс к супругу.

– Да, – кивнул Джек. – Я скучал по тебе. Но не эти пару минут. Много больше! – воскликнул он и кинулся к жене.

Сэс села на постели и вновь обула туфли, затем выпрямилась перед супругом и проговорила, подчиняясь не столько сознательному желанию огорошить его, сколько неосознанно вскипевшему гневу:

– Вот как? Скучал, говоришь?! И когда, интересно знать, ты начал по мне скучать? Едва за мной закрылась дверь или когда ты разменял вторую сотню любовниц? Или, может, однажды тебе вдруг стало себя жалко, поскольку одна из них против обыкновения порвала с тобой, не дожидаясь, пока ты ее отвергнешь? Вот тогда-то у тебя в памяти всплыла я, тебе припомнились моя бессловесность, мое терпение?.. Ты, Джек, пеняешь на то, что отец твой повел себя с тобой, Шарлоттой и своими родителями непорядочно. Не устаешь поминать, каким отверженным ты чувствовал себя в своем детстве, хотя у тебя было все, что необходимо ребенку: благополучная спокойная обстановка, а главное, любовь родных. Но нет, ты все свои причуды оправдывал отцовскими выходками. Однако ты до самого последнего времени поступал с женщинами ровно так же. Ты сходился с ними, очаровывал, привязывал к себе, не мешал им возводить воздушные замки, а потом, не вдаваясь в объяснения, просто рвал с ними все отношения. Как ты сам оцениваешь такое поведение? Или, может, думаешь, что я не понимаю, по какой причине ты ускорял эту свадьбу? Твой предприимчивый мозг действует безошибочно. Ты рассудил: если ребенок уже есть, если о нем уже многим известно и широкой огласки, а то и осуждения, не избежать, нужно жениться. Пусть ты потеряешь при этом привлекательность холостяка, зато компенсируешь в респектабельности семьянина, что еще больше поможет тебе в бизнесе. Я хорошо тебя знаю, Джек. И не пытайся убедить меня, будто ты испытываешь ко мне какие-то чувства, помимо естественной потребности удовлетворить свою похоть! – с уничтожающей откровенностью процедила Сэс и зашагала к выходу, но Джек остановил ее за руку, привлек к себе и, заглядывая в глаза, прошептал:

– Ты права, Сэс. Я совершил немало ошибок. Но разве твое прошлое свободно от них?

– Не могу этим похвастать, – ответила Шерил.

– Ты понимаешь, что сегодняшнее событие – поворотный пункт для нас обоих. Если я начну отвечать на твои справедливые упреки, мы только сильнее увязнем в старых счетах. Предлагаю двигаться вперед. Ты со мной, Сэс?

Шерил лишь прижалась к груди своего супруга, а он подхватил ее на руки и отнес на постель. В этот миг она впервые почувствовала себя его невестой, его женой, а не актрисой в бутафорском наряде.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Джек хотел спасть с ней, но… боялся вожделеть. Ведь теперь она была его женой.

В семейных отношениях он стремился быть ведущим, а безумное, алчное стремление к женщине лишило бы его столь желанного хладнокровия.

Но Сэс не умела быть покорной в постели. Если она шла на то, чтобы обнажить тело, то обнажала и всю свою сущность. А сущность оказывалась столь ураганной, что не оставалось ни малейшего шанса не потерять и голову.

Она присела на край постели, занесла над головой точеную руку, перехватила тонкими пальцами густые пряди и отбросила их на грудь, позволяя супругу снять с себя колье и расстегнуть кремового оттенка платье.

Джек положил ладони на ее грудь и поцеловал обнаженное плечо. Неторопливо отвернув ткань платья, он провел рукой по обнажившейся спине и расстегнул бюстгальтер. На это его выдержки хватило, после чего Джек резко развернул ее за плечи, бросил на постель и опустился на нее.