Попаданец в Таларею - Серг Усов

Сержант встал на ноги. Вернее, даже не встал, а вскочил. Он чувствовал удивительное состояние почти заново родившегося человека. Его тело словно наполнилось самой сутью жизни.

Чек многое повидал, и про заклинание излечения он, конечно же, знал. Почти на его глазах королевская рабыня-магиня вылечила генерала ри,Трайда, в битве при Малите выбитого из седла и сломавшего себе обе ноги в добавок к отбитой требухе. Но на это у магини ушло почти два дня, и в конце такого интенсивного лечения она почти валилась с ног, а из носа у неё текла кровь.

Та магия, которая поставила его на ноги, была чем-то невообразимым. И Тень, и Лекарь!

— Я не знаю, кто ты, — Чека переполнили эмоции, которые смешивали мысли и мешали говорить, — Спасибо тебе. Поговорить? Я расскажу тебе всё, что знаю. Я тебе нужен?

Сержант пытался смотреть туда, где по его мнению находился Тень, но ответ раздался сбоку.

— Наверное, да. Не знаю. — в голосе Тени послышались сомнения. — А ты можешь что-то предложить? Только сразу скажу, ты мне ничего не должен. И в твоей благодарности я не нуждаюсь. Утолишь мой интерес, и можешь идти на все четыре стороны. Впрочем, если у тебя появится такое желание, то можем поработать вместе.

Появится ли у него такое желание?! Появится ли у него желание быть в команде Тени, да ещё и Лекаря с невообразимыми способностями?! Чек даже чуть не засмеялся.

— Я готов тебе дать клятву. — Чек говорил сейчас абсолютно искренне. Свалившийся вдруг ему на голову шанс он не хотел упускать.

— Даже так? — удивился Тень, — Тогда коротким разговором у нас не обойдётся. Пошли отсюда, я знаю тут недалеко одно местечко, там и поговорим. Иди на выход, я буду рядом. Если что, подскажу.

В главном помещении склада, на месте устроенной Тенью бойни, валялись трупы бандитов, возле окна с остывшей гримассой жуткой боли лежал самый мелкий и самый гнусный из них.

— Я подберу себе какое-нибудь оружие? — спросил Чек, — И поесть бы что-нибудь прихватить. Жрать охота, если честно.

— Возьми, если хочешь. Это я про оружие. А еду, дерьмо это, не бери. Найдётся, чем тебя покормить.

Сержант не долго ворошил бандитов. Выбирать тут особо было нечего. Взял только засапожник у Козаря и короткую дубинку со свинцовой вплавкой на конце.

— Налево, — скомандовал Тень, когда вышли со склада.

Идти, и правда, пришлось недалеко. В районе трущёб,проходя мимо какой-то разрушенной хибары, Тень взял Чека за плечо.

— Это здесь. Подожди. — тихо сказал Тень и через какое-то время с досадой добавил. — Вот, демоны, уже заняли. Нищие. Мужик с бабой. Сейчас я ещё что подберу.

Ожидание долго не продлилось. Скоро, руководствуясь подсказками Тени, Чек дошёл до полуразрушенного сарая. При свете луны, через дыры в крыше и стенах, было видно его внутреннее убожество. Тут лежали обломки сгнивших досок и охапка тёмного от сырости сена, в углу стоял сундук без крышки.

— Вроде тут рядом никого нет. Давай располагайся, ешь и рассказывай, как оказался в гостях у такой весёлой компании.

Словно в сказке, на глазах сержанта, сначала сверху на сундук легли пара досок, а затем на них появилась половина мясного пирога, четыре пирожных и запечатанный кувшин.

— Угощайся, — несколько смущённо, как показалось Чеку, сказал Тень, — чем богаты, что называется, и это, не надо пока, где родился и всё такое, расскажи, из-за чего оказался связанным в этом гадюшнике, у меня времени не так много.

Наёмник кивнул и начал свой рассказ с того, как получил заказ от наставника Адалия. Без лишних подробностей поведал, что от него монахи хотели и как он с отрядом был окружен солдатами барона Гринга. 

Королевство Винор было одним из немногих государств, где феодальная вольница была достаточно сильно ограничена, тем не менее, взаимные распри и даже военные столкновения случались сплошь и рядом. Поэтому найм своего отряда и порученную ему диверсию Чек считал обычным делом, приходилось заниматься делами и похлеще.

Барон, видимо, считал так же. Нет, он, конечно, мог и повесить попавших к нему в плен наёмников, это было его феодальное право. Но, учитывая, что те ещё ничего не успели совершить, решил ограничиться штрафом. Тут, скорее всего, сыграло свою роль и нежелание портить отношения с Синезийской гильдией наёмников. Синезия, конечно, далеко, но мало ли как обстоятельства сложатся.

Выживших наёмников барон отпустил, раненных даже кое-как подлечили. Деньги на выплату штрафа они должны были перечислить через Банк Толбея, самый крупный на континенте и как раз занимавшийся счетами Гильдий наёмников большинства стран Тарпеции. Расписку, в присутствии вызванного специально для этой цели из Нимеи нотариуса, они дали.

Но вот сержанта барон не отпустил. Тот был единственный, кто мог свидетельствовать против монастыря, остальные наёмники при разговоре с настоятелем не присутствовали.

 Сержант остался в замке барона дожидаться официального рассмотрения дела. Из замковой тюрьмы его Гринг выпустил, но покидать замок запретил. Так он и жил всю зиму в казарме и даже упражнялся вместе с местным гарнизоном.

Показания, которые дал Чен королевскому дознавателю, вместе с жалобой барона были отправлены в столицу. Через квартал времени бюрократический аппарат Винора всё же сработал — в Сольт выехал королевский представитель, и вчера состоялся суд. 

Чем этот суд закончился, он не знает. Потому что за день до этого, в гостинице при судебной палате Сольта, его ударили по голове и очнулся он только вчера.

Кто его похитил, и с какой целью, он не знал. Если бы это организовали монахи, то его бы просто убили. Чек считал, что это сделал кто-то из других недоброжелателей барона. Свинью он барону подложил, лишив свидетеля, а после этого ещё мог и с монахов взять деньги, за упокоение сержанта.

Но это были только его догадки, которые лишь частично подтверждались тем, как обращались с ним бандиты. Они не скрывали, что он уже не жилец.

Рассказ Чека, разбавленный иногда и вовсе ненужными подробностями, с перерывами на жевание и глотание еды и выпивание вина, оказавшегося очень и очень неплохим, длилось не более одной склянки

— Вот, в общем-то, и всё. — закончил свой рассказ наёмник. — я правда тебе благодарен. Ты не думай, что я не могу быть тебе полезен. Поверь. Если хочешь, то давай прямо