Война Кланов. Медведь 2 - Алексей Владимирович Калинин

– Да, Андрей, нечего подмигивать. Замутило человека, с кем не бывает. Скоро пройдет, – я обнимаю Ирину за плечи, но та почему-то отстраняется.

Эх, если бы я знал, как скоро это пройдет… Если бы мог заглянуть всего лишь на несколько минут вперед…

– Всё, молчу-молчу. С таким защитником не поспоришь, – скалится водитель.

Охотница толкает водителя сухоньким кулачком и кивает на меня.

– Он у меня парень сурьезный, с ним шутки плохи. Даже когда в туалет идет, то на два шага отходит, чтобы струей унитаз не разбить!

Ну, зачем она так перед Ириной?

Щеки нагреваются, ещё немного и вспыхнет предательский румянец смущения. Остается только подпевать и показывать, что понимаю шутку юмора. Если покажешь, что обиделся, то могут заподкалывать напрочь. И отмолчаться нельзя – ждут, как среагирую.

– Ага, уже пять штук поменяли, поневоле приходится отходить, – улыбаюсь я сквозь силу. – Как из брандспойта хлещет, даже в пожарные звали, говорили, что со мной никакая машина не нужна.

– Мда, сурьезный парень, – соглашается Андрей. – Теперь подмигивать буду из-за нервного тика.

– Я почувствовала ночью силу и мощь твоего брандспойта, – обжигающе выдыхает на ухо Ирина, и я чувствую, как по паху скользнула мягкая рука.

Внизу сразу же потяжелело, яички втянулись, и перед глазами замелькали картинки предыдущей ночи. Обнаженная Ирина в различных позах… дух березовых веников… влажный воздух бани…

– В машине не прелюбодействовать, а то мыть заставлю, – доносится голос Андрея и картинки пропадают.

Приходится закидывать ногу на ногу, чтобы скрыть выпирающую ширинку. Ирина лукаво улыбается. Эх, если бы вернуться в ночное время, я отомстил бы за такую улыбку, я бы заставил её молить о пощаде…

Машину мягко покачивает на ухабах. Солнце жарит так, словно стремится превратить окружающую среду в пустыню. Ласковый ветерок залетает в приоткрытое окно и дарит прохладу. Вместе с ветерком залетает и мелкая пыль, дисперсный песок. На зубах хрустят песчинки. Я провожу пальцем по упругому бедру Ирины.

– Да и в мыслях не было ничего такого. Сидим, перешептываемся, – отвечаю я Андрею в ответ на очередное подмигивание.

Впереди возникает одинокая фигурка человека. Завидев нас, человек тут же вскидывает руку. Андрей не снижает скорости, похоже, что в свою «Волгу» он не так охотно пускает попутчиков, как в «Камаз». Мы подъезжаем к человеку.

– Ой, а можно его захватить? – вскидывается Ирина. – Это мой сокурсник, я заплачу за него.

– Ты бы за себя заплатила, – бурчит Андрей, но притормаживает.

Я вновь ощущаю укол ревности. Сокурсник может позволить себе панибратское отношение к Ирине, а я не хочу видеть, что она общается с кем-то, кроме меня. Уже хотел сказать Андрею, чтобы он не останавливался – и так места мало, когда снова ощутил на паху мягкую ладонь. Слова застывают в горле. Ирина смотрит прямо в глаза и словно пытается заглянуть в душу. Я поджимаю губы. Как всё-таки слабы мужчины перед красивыми женщинами.

Охотница с тревогой посматривает на фигуру парня. Футболка облегает крепкий торс, шорты открывают колени и заросшие густым волосом икры. Черноволосый, белозубый, словно с рекламы зубной пасты. Внутри снова кольнуло.

Ревность?

Вряд ли, укол болезненнее, я напрягся. И в то же время замечаю, как охотница легким движением отстегнула амулет…

– Здравствуйте, люди добрые. Спасибо, что остановились. Подбросите до Юргамыша? Вам же всё равно по пути, а места я много не займу, – парень улыбается как можно обворожительнее. Его лицо находится недалеко от лица охотницы, ладони ложатся на дверь машины, словно он не хочет её отпускать.

– Ну, садись, бедолага, – отвечает Андрей и кивает назад. – Скажи спасибо своей подруге.

– Ирина? – парень всматривается вглубь машины. – Вот это встреча.

Меня не покидает ощущение, что сейчас разыгрывается какой-то спектакль. Тоскливое чувство фальши витает в воздухе. Да и пахло от парня…

Пахло!!!

– Гони!!! – кричит охотница и со всей силы бьет молодого человека в лицо.

Машина не дернулась с места. Раздается хруст. «Сокурсник» отлетает в заросли борщевика, только закачались прошлогодние почерневшие зонтики. Но хрустит не там. Я кидаю взгляд на Андрея, и холодок катится ледяным шариком по внутренностям.

Глаза Андрея смотрят на меня, и из них медленно уходит жизнь. Голова с поседевшими висками повернута на сто восемьдесят градусов. Дальнобойщик так и не понял, что его лишила жизни хрупкая женская рука. Та самая рука, которая недавно поглаживала мой пах…

Охотница не успевает ударить, пальцы с зажатым амулетом перехватывает ладонь Ирины. Девушка улыбается, глядя исподлобья. Ей явно нравится создавшаяся ситуация. Лицо тети Маши кривится от боли, но она не издает ни звука. Свободной рукой она скользнула за пазуху. К иглам.

– Ты-ы… – удивляюсь я, глядя в лицо, которое так страстно целовал этой ночью.

– Я! – весело кричит девушка, откидывается к двери, поджимает ноги к груди, и от сдвоенного удара меня выносит наружу.

Дверца «Волги» смягчает падение в кусты. Ноги окунаются в воду придорожной канавы, когда я вскакиваю с земли. В груди жжет, дыхание выходит со свистом. Похоже, сломаны несколько ребер. Потом с этим разберемся, сейчас нужно помочь охотнице.

– Постой, берендей! – в плечо впиваются две лапищи. – Не лезь.

Я оглядываюсь и икаю, рядом скалятся два огромных перевертня. Здоровые, словно зубры, вставшие на задние ноги. Лапами могут гнуть рельсы, а клыками перекусывать арматуру. И запах… Теперь я понимаю, почему мне не понравился парень – от него пахло перевертнем. Смесью человеческого пота и мокрой псины.

– Да не пошли бы вы на хрен?

Плечо обжигает болью, когда я кидаюсь прочь. Последняя рубашка рвется по швам, оставив в лапах оборотней куски ткани. Из зарослей борщевика выпрыгивает третий перевертень.

Да сколько же вас?

Я за секунды перекидываюсь в берендея. За долгие секунды – перевертни успевают приблизиться ко мне и захватывают лапы в клещи. Третий перевертень с размаху лупит кулачищем по моей морде. Ощущение такое, словно я лицом встретил боксерскую грушу, упавшую с последнего этажа небоскреба. В глазах мутится, но я стою. Перевертень скалится и ещё раз кидает боксерской грушей. В голове вновь взрывается праздничный фейерверк.

Краем уха я слышу удары позади меня, рычание и скрежет металла. Перевертни крепко держат мои лапы. Я чувствую напряжение, когти впиваются в кожу. На этом и нужно сыграть! После третьего удара я резко поджимаю ноги и обессилено падаю на асфальт. Перевертни не ждут подобного маневра и напрягают лапы, чтобы удержать меня.

Это мне и было необходимо!

Я отталкиваюсь от земли и взвиваюсь в воздух, перевертни