Здесь вам не причинят никакого вреда - Андрей Жвалевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Шеф, разрешите личный вопрос?
– Разведен, – сказал Георг. – Но, наверное, ты не об этом хотела спросить.
«Точно родственники!» – решила девушка.
Глава 10
Все ужасы мира
За хороший экспонат иногда и жизни не жалко.
Синяя Борода. «Последнее слово коллекционера»Эксперт – признанный знаток в области, в которой никто не разбирается.
«Карманный словарь эксперта по карманным словарям»Хозяин квартиры мог похвастаться большими выразительными глазами – результатом удачного сочетания тяжелых толстых очков и охватившего его радостного изумления. Но хвастаться не стал, поскольку, увидев Мари с Георгом, потерял дар речи. Зато обрел дар мимики и жеста. Очкастый дедушка прижал руки к сердцу, потом оторвал их от груди чуть ли не с пуговицами и затряс над головой, а в заключение сделал порывистую – хотя и незаконченную – попытку обнять Мари. Курсантка на всякий случай отклонилась назад, человек в очках еще немного помахал руками для устойчивости и наконец поздоровался:
– Ты все-таки согласился?! Это мне?!
– Это не то, что вы думаете, – хмуро ответил Георг. – И ты тоже не красней. Это не то, что ты думаешь.
Хозяин перестал жестикулировать и засопел, как ребенок, который узнал, что вместо MacDonald's будет борщ.
– Почему? Георг, почему вы такой жадный? Я же создам этому созданию все условия…
– Лео, да вы очки протрите! – рассердился полицейский. – И посмотрите на «это создание»!
Так Мари узнала, что «ненормального собирателя всякой дряни, которого самого нужно поместить в коллекцию психиатрической больницы» (формулировка Георга) зовут Лео. «Хорошее имя, – подумала она, – нашего кота так звали».
Лео снял очки, отчего его глаза превратились в ярко-голубые горошины, и внимательно оглядел девушку.
– Но это же… человек?
– А вы думали, кто? Загрызлый Шморь?
– Загрызлый Шморь?! Ты принес мне Загрызлого Шморя?! Уникальный экземпляр?!
Лео бросился к Георгу и принялся охлопывать его карманы.
– С чего вы взяли, что я вам принесу Шморя?! – заорал старший инспектор, отмахиваясь от безумного старикашки. – Я вам когда-нибудь кого-нибудь приносил?
– Но ведь мог, признайте! Каждый раз мог! Я же тебя каждый раз прошу, чтобы вы что-нибудь принесли!
– А я вам каждый раз отказываю!
– Но ты же мог на этот раз передумать!
– Да с какой стати мне передумывать?!
– Люди все время что-нибудь передумывают, так почему бы и тебе…
Мари огляделась. Прихожая походила не на прихожую, а… девушка не смогла подобрать нужного слова. Поэтому подобрала два: «выставка шкафов».
На выставке были представлены шкафы разнообразных форм и размеров: стенные, одежные, шкафчики из детского сада, тумбочки, полочки для обуви, буфеты…
«Он держит ужасы в шкафах? – удивилась Мари. – Хотя, с другой стороны, надо же их где-то держать. Они ведь все-таки опасные…»
С этой мыслью курсантка приоткрыла ближайшую тумбочку и заглянула в нее одним глазком. Потом вторым. Потом полезла руками. И вытащила увесистую пачку газетных вырезок.
Пресса оказалась сплошь желтая, в том числе от времени. Мари пробежала глазами по заголовкам. Этого оказалось вполне достаточно, если учесть манеру бульварных газетчиков впихивать в название статьи ее краткое содержание.
«Смертельная галантерея! Черная перчатка выходит на большую дорогу!»
«Летний лагерь терроризируют кошмары! Зеленый Ужас из шкафчиков – глупая шутка или происки высшего разума?»
«Безумная ночь длинных иголок в психиатрической клинике! Персонал в панике госпитализирован!»
Но попадались и оригинальные названия, заставляющие читателя задуматься. Например: «А оно как выпрыгнет!», «Довызывались, голубчики?» и даже «Что!».
Последний заголовок заинтересовал Мари. Она несколько раз попыталась произнести слово «Что» без вопросительной интонации, потерпела неудачу и начала читать статью. Автор остроумно высмеивал вспышку телефонной паранойи, которая произошла после показа фильма «Звонок». Он убедительно доказывал, что все это чушь, и брался просидеть целую ночь перед японским телевизором, принимая любые звонки. Впечатление от яркого, живого фельетона несколько портила траурная рамка вокруг фамилии автора. Присмотревшись, Мари поняла, что рамка пририсована от руки.
«То-то у Георга телефона нет, – подумала она, – ни мобильного, ни в офисе».
Курсантка посмотрела на шефа – и вовремя. Георг, забывшись в пылу дискуссии, решительно сунул руку в кобуру.
– Вы что-то принесли мне в кобуре?! – возликовал Лео. – Это Карманодыр? Жеватель Подкладочный! Что там, выкладывай, не томи!
Мари поняла, что пришло время вмешаться:
– Высшая школа полиции, курсант Мари, прохожу стажировку в подразделении 11, – отрапортовала она. – Лео, а почему вы Георга то на вы, то на ты называете? Так ведь и запутаться можно.
Старичок перестал терзать кобуру старшего инспектора и задумался.
– Пожалуй, правильней будет говорить «ты». Мне же Георг в сыновья годится.
Полицейского перспектива усыновления не обрадовала.
– Нет, спасибо, идите к черту! – вежливо отказался он. – Я, может, и гожусь в сыновья, но вы в мои отцы – никогда!
– И зря, – сказал Лео. – Вот курсант Мари наверняка не обидится, если я скажу, что она мне во внучки годится.
– Не обижусь, – немного поразмыслив, согласилась девушка.
Хотя, честно говоря, она не могла взять в толк, для чего Лео пытается привить к своему генеалогическому древу столько инородных веток.
– Вот! – обрадовался Лео. – Видишь, Георг? А ведь она про меня еще ничего не знает…
– Ну почему же, шеф… долго о вас рассказывал, – почти не соврала потенциальная внучка безумного старца.
На лице шефа появилось выражение, которое обычно предшествует плевку.
– Георг! Ты начал ругаться в присутствии детей? А я предупреждал, что твой образ жизни…
– Извините, – не выдержала Мари, – но я была бы признательна, если бы вы были любезны нас выслушать…
Лео всплеснул руками, изобразив одиночный аплодисмент.
– Вежлива, учтива, красива! Бери пример, Георг! Но ты же меня никогда…
– Извините, – Мари решила проявить настойчивость, – но я…
– Да-да, я помню. Ты была бы признательна, но только при условии, что я буду любезен. Что ж, буду любезен. Вы, дитя мое, находитесь в самой полной, самой систематизированной… да чего там – самой единственной коллекции кошмаров!
Самопровозглашенный дедушка сделал торжественную паузу. Мари знала, что из вежливости должна упасть в обморок или хотя бы побледнеть, но лишь отметила про себя, что ее повысили из внучек в дочки.
– Давайте-давайте! – сказал Георг. – Пугайте. Мы с ней уже на Омордня ходили.
Лео разом растерял всю торжественность.
– Взяли?
– Ушел. Поэтому мы и пришли. Нужна информация…
– Можем договориться, – быстро сказал Лео и подмигнул.
Это стало последней каплей. Но даже окончательно выйдя из себя, Георг перешел с «вы» не на «ты» и даже не на «ты, старый маразматик», а на «он».
– Нет, он меня все-таки доведет до смертоубийства! Причем с превышением полномочий! Людям угрожает опасность! Полиция с ног сбилась в поисках преступного субъекта, а он – «договориться»! А просто так помочь людям и полиции, значит, уже нельзя?! А?! Я тебя спрашиваю – а?!
Последний вопрос полицейский адресовал почему-то Мари.
– Так точно! – быстро и четко, по уставу среагировала она.
Георг озадаченно замолчал.
– Лео имеет право!
Теперь озадачился Лео. Мари почувствовала себя человеком, который учит плавать, сталкивая людей с моста.
– Полиции нужна информация об ужасах, а Лео хочет за это новых ужасов. И правильно – чем больше ужасов будет в его коллекции, тем больше информации он сможет сообщить полиции.
– Еще и умна! – воскликнул Лео. – Нет, определенно полиция начинает меняться к лучшему! Согласитесь, Георг. По крайней мере согласись, что спорить со мной глупо.
Полицейский неопределенно двинул плечом и сказал:
– Черт с вами, пойдем договариваться.
И направился на кухню.
– А вы, Мари, пока полюбуйтесь экспозицией, – сказал Лео, кивнул на дверь в комнату и засеменил за Георгом.
Девушка толкнула дверь и наткнулась на жадный взгляд огромных зеленых глаз. Напротив входа висел большой, светящийся по решетчатой границе шар, из темных глубин которого на Мари пялилось совершенно невообразимое страшилище.
Курсантка вздрогнула. Страшилище смачно облизнулось и подалось вперед, чуть не ткнувшись разлапистым носом в световую решетку.
И тут же зашевелилось вокруг. Десятки светящихся шаров, кубов, призм, пирамид, гирлянд заколыхались, и со всех сторон к Мари потянулись оскалы и ухмылки. Мари почувствовала себя Снегурочкой, попавшей на елку. Точнее – в елку.
