Желания Элен - Лоуренс Сандерс

– Это я и собираюсь сделать, – горделиво сказала Пегги, и Элен различила нотки превосходства в ее тоне – превосходства женщины, имеющей собственного мужчину. – Слушай, ладно, я пожалуй направлюсь к дому. Как насчет ланча завтра? Я хочу услышать все подробности твоего свидания с Юком.

– Рассказывать особо нечего, но насчет ланча я с удовольствием. Я позвоню тебе завтра утром. И еще раз всего самого наилучшего, Пегги. Я надеюсь, ты будешь счастлива.

– Спасибо тебе большое. Мне только очень хочется, Элен, чтобы ты тоже нашла себе мужчину. Было бы замечательно, если бы мы отпраздновали две свадьбы одновременно, правда?

– Великолепно, – без воодушевления согласилась Элен. – Доброй ночи, дорогая, и спасибо, что позвонила.

Она опустила трубку на рычажок. Посмотрела на Рокко, который спал, свернувшись калачиком в углу дивана.

– Пегги выходит замуж, Рокко, – сказала она.

Он поднял голову и зевнул.

– Рокко, сладкий малыш, – пробормотала Элен. – Ты любишь меня, Рокко, сладкий мой?

Она устало поднялась на ноги и замерла. Квартира внезапно показалась ей огромной, пустынной, пугающей. Она прошлась по комнатам, закрывая все двери и окна, выключая везде свет.

Когда она остановилась перед клеткой попугая с покрывалом в руках, птица вскочила вдруг на верхнюю жердочку и отважно уставилась на Элен.

– Фоку, – защебетала птица. – Фокуфокуфоку.

– Спасибо тебе большое, – с горечью произнесла Элен. – Ты теперь наверное очень гордишься собой, маленький негодник?

Она прошла в спальню, сняла халат и села перед зеркалом. Накрутила волосы на бигуди, намазала лицо кремом и закрепила липкую ленту, которую мысленно называла «Нет двойному подбородку!» Она посмотрела на себя в зеркало.

– Тварь из грязного болота, – проговорила она загробным голосом.

Рокко взглянул на нее, встревоженно заворчал, затем лег на свою подстилку и свернулся там клубком.

– Доброй ночи, Рокко, детка, – вздохнула она.

Она выключила свет, широко открыла в спальне окно и забралась в постель. Она чувствовала себя страшно уставшей. Она лежала, сопротивляясь желанию принять снотворное, надеясь уснуть, пытаясь вспомнить имя мальчика из ее школы, которого исключили за то, что он просверлил дырку в стене женской уборной. Вильям, решила она. Вильям Джеймсон.

Вскоре она задремала, лежа на спине, голая, забыв про одеяло.

Поначалу ей показалось, что жужжание – это часть сна, в который она погружалась: Вильям Джеймсон сверлил дыру в стене ее спальни. Затем она проснулась, сообразив, что это звонок в дверь. Она встала, оступилась в потьмах, выругалась, щелкнула выключателем лампы у кровати, с трудом отыскала шлепанцы и пошатываясь вышла в коридор. Она остановилась у входной двери.

– Кто там? – спросила она.

– Юк. Юк Фэй.

Только благодаря ленте, стягивающей подбородок, у нее не отвисла челюсть.

– Уже поздно, – пробормотала она. – Уходи.

– Нет, не поздно, – сказал он. – Я хочу поговорить с тобой, Элен.

– Я не хочу с тобой разговаривать. Давай, проваливай отсюда.

– Пожалуйста, Элен…

Тут она вспомнила о бигудях, креме и ленте.

– Боже мой, – громко сказала она. Потом: – Ладно. Сейчас я открою дверь. Но мне нужно время вернуться в спальню. Я совершенно голая. Затем ты войдешь, закроешь дверь, накинешь цепочку и пройдешь в гостиную.

– Спасибо тебе, Элен, – покорно сказал он.

– Да все нормально, Дикки, – ядовито сказала она. Она открыла дверь и бегом бросилась в спальню.

Когда через десять минут она появилась в гостиной, на ней были желтые шелковые штаны и мужская рубашка, завязанная спереди узлом. Бигуди она сняла, крем стерла с лица. Она курила сигарету, вставленную в длинный мундштук.

Он поднялся с дивана при ее появлении и не садился, пока она не устроилась, поджав ноги, в мягком кресле. Рокко протрусил в гостиную, сонным взором оглядел их и вернулся обратно в спальню.

Фэй опустил голову и потер руки.

– Ну? – резко спросила она.

– Я не хотел, чтобы так все вышло, – начал он. – Клянусь, я не хотел. Я пытался выставить ее из дому. Я думал, что мне это удалось. Но она проницательная, Элен, и сообразительная. Она наконец выудила из меня, что ты должна зайти, и тогда ее уже было багром не вытащить. Я бросился вниз за элем, надеясь позвонить и предупредить тебя, но ты уже выехала.

Она молчала.

– Такое уже случалось, – в отчаянии пролепетал он. – Она всегда хочет присутствовать.

Элен пристально посмотрела на него.

– Ладно, – наконец проговорила она. – Принимается. Ты не хотел этого. Но если она каждый раз так себя ведет, какого черта ты предложил встретиться у тебя, а не здесь?

Он не смотрел на нее. Он не мог встретиться с нею взглядом.

– Не знаю, – сказал он так тихо, что она едва расслышала его. – Думаю, я просто боялся.

– Боялся? Чего?

– Тебя.

Она презрительно фыркнула.

– Ты уже большой мальчик. Ты явно превосходишь меня в весе, росте и силе. Чего ж тут бояться?

Он набрался смелости и взглянул на нее.

– Ты превосходишь меня в любви.

Она посидела немного в молчании, изумленная, затем пошла на кухню и смешала две порции виски с водой. Она принесла стаканы в гостиную и дала ему один.

– Вот, – сказала она. – Можешь ставить куда захочешь.

– Элен. – Он вздрогнул. – Пожалуйста, не надо. Ты должна понять ее.

– О, я понимаю ее, – сердито сказала Элен, отпивая из стакана. – Она старая, одинокая сука. Но в ней все еще больше энергии, больше сил, чем когда-либо было в тебе. Она крепко вцепилась в тебя своими когтями и ни за что не отпустит, если только ты не вырвешь их у нее вместе с руками. Так ведь, правда?

– Так. Она думает, что это для моего же блага. Она на самом деле думает, что старается ради меня.

– Старая дура, – усмехнулась Элен.

– Да, – согласился он. – Верно… Но что мне делать? Бросить ее? Она

– моя мать. Я – все, что у нее есть. Как я должен с ней поступить? Скажи мне.

– Не буду я тебе ничего говорить. Что ты за мужик в конце концов?

– Что за мужик? – переспросил он, удивленный. – Я не знаю. Честное слово, не знаю, что я за мужик.

Она пристально посмотрела на него.

– Ты когда-нибудь спал с женщиной, Юк?

Он уставился в пол.

– Несколько раз. Со шлюхами. Ничего хорошего в этом не было.

– Хочешь остаться здесь на ночь?

– Я не знаю.

– Я не знаю, я не знаю… – передразнила его Элен. – Ни черта ты не знаешь.

– Элен, – взмолился он, – я пытаюсь. Я правда пытаюсь. Я только начинаю понимать, что со мной происходит. Я вижу, что происходит и это ужасно. Я не хочу, чтобы это происходило, но я не знаю, как остановить это.

– Что происходит?