Грандвелл (СИ) - Толчин Таня

Графиня отослала Эрмин на кухню, где пришлось чистить казаны, мыть полы… Но монахиня терпела, так как считала, что выполняет свою миссию. Ведь основная задача — следить, шпионить и докладывать в Грандвелл.

И вот сейчас, когда утомленные тяжким трудом слуги крепко спали в общей комнате, а некоторые и вовсе на кухне, Эрмин бесшумно, словно кошка, кралась по мрачным коридорам замка и поднималась на верхний этаж, где находились покои Малинды.

Глаза уже привыкали к темноте, вот настенный факел озарял путь… Монахиня замерла у дверей комнаты графини, прячась в уступе каменной стены. Затаилась в островке тени, как самая настоящая крыса… Ведь не зря же заслужила такое прозвище.

Из покоев Малинды звучали сладострастные стоны. Неужели ее голос?

Эрмин замерла, казалось слилась со стеной, превратившись в камень… Через какое-то время отворилась дверь и из комнаты вышел Кристиан, завязывая шнуровку своих брюк на ходу. Казалось, спешил куда-то… Неужели они делят ложе? Какой ужас! Знал бы граф Эрик… Бесстыдная грешница!

На нижнем этаже послышались какие-то звуки и приглушенные голоса. Эрмин беззвучной поступью спустилась по винтовой лестнице. Прокралась по коридору, прижимаясь к каменной стене, выискивая ее фрагменты, погруженные во мрак…

Из приоткрытых дверей гостевых покоев брезжил свет, кто-то прибыл в крепость под покровом ночи.

Женщина осторожно подкралась ближе и услышала разговор. Кажется, граф Рендл принимал тайного гостя.

— Еще где-то неделя и все будет готово… Мои люди трудятся ночами… Подкоп ведь дело непростое и опасное… — Кристиан будто оправдывался перед своим собеседником, — Мой человек Рик руководит процессом. Я специально оставил его…

— Что ж… О более точном времени… Это нужно согласовать прямо сейчас. Я для этого и прибыл лично. Передавать послания лишний раз опасно.

Голос незнакомца казался Эрмин неприятным, немного хрипловатый и монотонный…

— Тогда на заре следующего воскресного дня. И Ральф… мне нужна часть золота, которую ты обещал. Надо ведь заплатить воинам-наемникам… — молвил граф Рендл вкрадчиво.

— Я привез, как и договаривались. Нужно завербовать наибольшее количество человек. И среди людей Грандвелл тоже. Найди недовольных. Тех, кто может всунуть ему нож в спину… Предать. Мы будем действовать одновременно. Часть людей захватит крепость Грандвелл, остальных я поведу через лес. Несогласных казнить, — молвил тот самый гость.

— Я пришлю Эрику лживое донесение, якобы мои шпионы разведали, что лесные разбойники планируют напасть на Приграничные поселения… Таким образом Грандвелла с людьми выманю в лес как раз к прибытию твоего отряда, Ральф… Там его и убьют. Вину свалим на разбойников, — выкладывал свой план Кристиан.

— Хороший ход… В Грандвелл будет паника и смута… мы зажмем их с обеих сторон. Мартен и Рендлшир… Я и ты, Кристиан…

Граф Рендл лишь ухмыльнулся… Да, скоро все будет иначе. Как долго он к этому шел… Еще с юности черная зависть к старшему Грандвеллу точила, как червь… Ведь тот сильнее и лучше во всем. Храбрый и сильный воин, которым Кристиану не стать никогда… На почве этого даже появились скрытые комплексы и свою мужскую силу он доказывал сам себе на ложе с разными женщинами.

И Малинда… Они с детства росли вместе. Отцы были родными братьями Рендл. Кузина рано осиротела и осталась под покровительством юного Кристиана, отец которого погиб в одной из битв с викингами. Мать потерял еще в раннем детстве…

Вот и пришлось взять на себя груз ответственности в управлении графством. У Кристиана был гибкий ум прагматика, но его губила алчность и чрезмерная любовь к праздному образу жизни и роскоши. Постоянно увеличивал подати, недовольных запугивал или же казнил.

Кузину любил как-то по особенному… Еще с ранней юности посещали греховные фантазии по поводу этой девушки… Часто подглядывал, как она купалась или переодевалась, любуясь изгибами этого тела богини. На одном из пиршеств Кристиан совратил юную графиню, которая и сама не была против.

А потом она возжелала Эрика. Так призывно на него смотрела… Граф Рендл маскировал жгучую ярость фальшивыми улыбками. Что ж, пусть кузина развлекается… А целью Кристиана было втереться в полное доверие к Эрику и затем использовать ситуацию по-своему. И кузина об этом знала… Да, она во всем слушалась Рендла, будучи разменной монетой в его далеко идущих планах.

Эрмин почувствовала, как по спине побежал холодок и занемели ноги от осознания услышанного… Боже Великий! Так это же сам Ральф Мартен в сговоре с графом Рендл… И они хотят уничтожить Эрика и его графство! Да Кристиан похуже Иуды…

Монахиня замерла и почти не дышала…

— Отдай мне в жены Малинду, — голос Ральфа нарушил тишину.

— Еще подумаем над этим… Может при дворе ей жениха подберу? — ответил Кристиан.

— А ты весьма прагматичен, Рендл… Тогда в эту ночь пусть придет в мои покои… — молвил Мартен как-то отрешенно. — Я соскучился по ее телу.

— Я распоряжусь, — холодно ответил граф.

Эрмин слышала, как он вышел из комнаты. Даже когда уже тяжелые шаги Кристиана совсем стихли, она не шевелилась. Будто приросла к каменной стене. В висках пульсировало с дикой силой… Надо срочно отправить Эрику послание…

Спустя какое-то время женщина услышала легкие приближающиеся шаги. В коридоре мелькнула изящная фигурка Малинды, которая вошла в комнату к Мартену.

Эрмин почувствовала брезгливое отвращение к графине. Настоящая блудница! Не быть ей женой Эрика!

Когда Малинда вошла в комнату, услышала отрешенный голос:

— Закрой дверь. Одежду с тебя сниму сам…

Ральф подошел к графине, которая стояла и не шевелилась. Достал свой клинок из ножен и острием провел по ткани ее корсажа, разрезал шнуровку. Малинда чувствовала холод металла на своей коже. Острие едва касалось обнаженной груди… Ральф будто изучал ее тело, одновременно разрезая ткань платья и касаясь дрожащего тела лезвием клинка.

— Теперь становись на четвереньки и ползи к кровати, — произнес Мартен, когда графиня была абсолютно нагая. — И будь покорной. Я обещаю тебе жаркую ночь, Малинда…

Эрмин далее не слушала. Ей было мерзко от осознания происходящего. Бесшумной походкой дошла до своего ночлега. Кроватью служил тюфяк, набитый соломой. Челядь спала прямо на грязном полу, стоял удушливый запах пота и пивного перегара. Даже в монастыре, где атмосфера аскетизма было более уютно, нежели тут.

Хоть и день был тяжелым, но Эрмин спать пока не планировала. Достала из своих пожитков припрятанные письменные принадлежности, прихватила масляную лампадку и тихонько проскользнула во внутренний двор. Надо срочно написать послание для Эрика, изложить суть разговора… Кажется, Кристиан упомянул Рика… Тот самый, который увивался за Энн, одной из воспитанниц. Хороший нашел повод остаться.

Закончив письмо, Эрмин тихо прокралась к своей так званой кровати. Ведь надо хотя бы немного отдохнуть и набраться сил…

— И чего тебе не спиться? — сонным голосом спросила одна из служанок, которую разбудил шорох.

— Новое место… Не могу пока привыкнуть, — безмятежным голосом ответила Эрмин.

— Вздремни… С утра много работы будет… — фыркнула служанка в ответ и развернулась спиной, намереваясь продолжить сон.

Монахиня тихонько вздохнула, прилегла на тюфяк и положила письмо под голову. Она встанет, когда пропоют первые петухи. И затем доверенному человеку, который обитал в Грандвелл передаст послание, как и было оговорено с графом Эриком.

Глава 24

Утро выдалось серым и ненастным. Ветер будто злился и завывал, пробиваясь сквозь щели каменных стен. Воспитанницы лениво спускались к утренней молитве, которая традиционно была перед трапезой.

Настроение у Деми было тревожным. Ночью плохо спалось, под боком не было сестры, что казалось непривычным. Ведь всегда ночевали в одной кровати, согревая друг дружку, а одной как-то холодно и одиноко… Вспоминала Петера. Вестей от него пока не было, но Деми и не надеялась… Надо забыть его…