Мистер Монк и «синий грипп» - Ли Голдберг

— Про серых и зеленых космических пришельцев? — съязвила я.

— Про операцию «Пламя Гриля», — пояснил Джаспер. — ЦРУ потратило двадцать миллионов долларов на секретную программу использования экстрасенсов для чтения мыслей вражеских агентов, смены орбиты спутников-шпионов и для обнаружения плутония в Северной Корее. Это — ответвление проекта «МК Ультра», подразделения ЦРУ по контролю за разумом, основанного в 1953 году, на нужды которого уходило шесть процентов бюджета агентства, пока не было окончательно закрыто в 1972 году.

Я уставилась на него.

— Честно! — заверил он. — Именно они выпустили на улицы ЛСД, случайно созданный в шестидесятые.

Я буквально прожгла его взглядом.

— Это правда, — подтвердил он. — Вы и сами можете проверить.

Джаспер напугал меня. Он — профессионал в вопросах психического здоровья. Если часть паранойи Чоу передалась ему, что же может случиться со мной, пока я постоянно нахожусь рядом с Монком?! Как скоро я начну измерять кубики льда в морозилке, дабы убедиться, что они идеально квадратные?

Разговаривая с Джаспером и на минуту заблудившись в своем маленьком кошмаре, я совсем потеряла нить рассказа Чоу. Но обобщить его суть достаточно просто: внеземные цивилизации проникают в наши мозги, зондируют наши телесные отверстия и управляют миром с помощью гнусных государственных учреждений.

— Что насчет Макса Коллинза? — спросил босс. — Есть информация?

— Тут все становится еще интересней, — вдохновилась Чоу. — Он сколотил состояние, разрабатывая передовое программное обеспечение для радиолокационных систем. Его главным клиентом являлось правительство США. Соедините все точки.

— Какие точки? — не понял Монк.

— Альбукерке. Программное обеспечение для радаров. База ВВС Киртлэнд. Астрология. Инопланетяне. Проект «СабЗиро». Роузвелл. Убийство. Мне самой нарисовать Вам полную картину?

— Да, пожалуйста. Это было бы очень полезно, — Монк сместился к столу Уайатта и замер, заметив пропажу стакана для карандашей. — Стакана для карандашей нет.

— Я распотрошил три точки разборки автомобилей, но не обнаружил признаков машины жены Ямады, — доложил Уайатт. — Возможно, ее уже разобрали до винтика и отправили в Мексику, Китай или Южную Америку. Вероятно, сиденья от нее на следующей неделе будут в каком-нибудь такси в Маниле.

— На всех остальных столах они есть, — настаивал на своем Монк, — а на Вашем — нет.

— Я попросил ботанов из мастерской сравнить следы ее колес в гараже со следами на месте преступления, — проигнорировал замечание босса Уайатт. — А еще проверял ее местонахождение в момент убийства. Говорит, была у своего приятеля, и тот подтверждает ее слова, но я уверен, она пообещала ему процент от страховки мужа за алиби. Я расколю его, даже если придется делать это голыми руками.

— Нужно достать Вам что-нибудь для карандашей, — Монк повернулся к офицеру Кертис, стоящей в ожидании приказов. — Нужно достать ему держатель для карандашей, соответствующий остальным.

Она кивнула и сделала запись в своем блокноте. — Карандашный стакан. Крайне необходимо. Ясно.

— Извините, — послышался чей-то голос.

Обернувшись, мы увидели долговязого парня лет тридцати, замершего в дверях в сопровождении патрульного офицера. Незнакомец был худой, с длинной шеей, длинными руками и узким лицом. Он дрожал, словно через его костлявое тело проходил электрический ток, и нервно подергивал пучок волос на подбородке.

— Кто здесь главный? — предупредил вопрос Монк, шагнув вперед. — Думаю, я.

— Готовьтесь выписать мне солидненький чек, — заявил вошедший. — Я сообщу вам, кто Золотоворотский Душитель.

14. Мистер Монк возглавляет захват

Монк немедленно повел его в комнату для допросов. Я потрусила за ними, хоть меня и не пригласили, и я не полицейский. Уверена, доктор Уотсон пошел бы с Холмсом в аналогичной ситуации.

— Я капитан Монк. А Вы кто?

— Бертрам Грубер.

— Можете начать расстегивать рубашку, мистер Грубер, — сказал босс.

— Я здесь не для медосмотра.

— Но Вы пропустили петлю, — заметил Монк. — И Ваша рубашка сидит криво.

— И что?

— Вы в полицейском участке, а наша работа — обеспечивать законность и порядок, — заявил Монк. — А Вы не в порядке.

— Мистер Монк, — вмешалась я, — этот человек заявляет, что знает Золотоворотского Душителя.

— Именно за этим я сюда и пришел, — подтвердил Грубер.

— Я должен доверять пьяному и неряшливому человеку? — удивился Монк.

— Я не пьян, — возразил Грубер.

— Почему же Вы в таком беспорядке?

Грубер неохотно расстегнул рубашку. Монк повернулся к нему спиной и жестом попросил меня сделать то же самое.

— Я не застенчивый, — усмехнулся Грубер.

— А стоило бы стать таким, — назидательно произнес Монк.

— Что Вы знаете о Душителе? — спросила я, стоя спиной к посетителю.

— Это случилось в общественном саду рядом с площадью Мак-Кинли. Я ходил туда проверить свою клубнику рано утром в субботу. Я присел на корточки, поливая ее, ну вы понимаете, и увидел парня, выходящего с площадки для собачьих прогулок. Только никакой собаки с ним не было. Странно, он прижимал к груди беговой кроссовок, словно тот сделан из золота.

Кроссовок.

Мое сердце пропустило удар. Узнай Монк об этом, он бы потребовал, чтобы оно стукнуло лишний раз для восстановления гармонии.

Монк развернулся, и я тоже.

— Ваша рубашка по-прежнему криво застегнута, — заметил он.

Грубер осмотрел себя. — Вовсе нет.

Босс умоляюще посмотрел на меня.

— Вы всерьез хотите, чтобы я перезастегнула ему рубашку?

— Прояви хоть немного сострадания к ближнему! — попросил он.

— Да, проявите! — обрадовался Грубер.

Знаю, Монк просто не может сконцентрироваться, пока рубашка застегнута неправильно. Пришлось принести жертву ради команды. Я вздохнула и расстегнула рубашку Грубера, оголяя его тощую, впалую грудь.

Тот улыбнулся.

— Мило, не так ли? — подмигнул он. — Я, кстати, свободен.

— Я не против большой прибавки к зарплате, — повернулась я к Монку, но он снова стоял к нам спиной.

— Расскажите подробнее о человеке, которого Вы видели, — попросил босс.

— Толстяк лет тридцати пяти-сорока, с сальными каштановыми волосами и толстыми щеками, словно у него во рту пара теннисных мячиков.

Я застегнула рубашку так шустро, как только смогла. — Наконец-то!

— Если мечтаешь повторить, детка, позвони, — сморозил Грубер. — Мы провернем это на моей яхте.

— У Вас есть яхта? — спросила я.

— Скоро будет, — снова подмигнул он. — Она стоит первым номером в списке покупок, которые я распланировал на двести пятьдесят штук.

— Вы сообщили нам недостаточно, чтобы мы могли его арестовать, — поправил Монк.

— А я и не закончил, — возразил Грубер. — Он вытер ботинки, чтобы избавиться от собачьего дерьма, а потом сел в свою тачку, «форд-таурус» 1999 года небесно-синего цвета. С разбитой задней левой фарой и вмятинами на бампере. Хотите знать номера?

— Вы помните номерной знак? — недоверчиво спросил Монк.

— Последние несколько цифр и букву, поскольку они совпадают с днем рождения моей мамули, — осклабился Грубер. — М-пять-шесть-семь. Как пятое мая 1967 года.

— Оставайтесь здесь, — велел ему Монк. — Тут есть отличное зеркало. Можете поупражняться в правильном застегивании рубашки, пока мы отсутствуем.

Выйдя из комнаты, Монк направился к офицеру Кертис, как и все ожидавшей оглашения новости о серийном убийце в общем зале.

— Нужно срочно проверить номерной знак, — приказал он. — Последние знаки — М-пять-шесть-семь.

— С частью номера мы получим сотни результатов, — возразила она.

— Меня интересуют только те, что зарегистрированы на «фордах-таурасах».

Офицер Кертис села за компьютер и ввела информацию.

— Что думаете об этой истории? — поинтересовалась я у босса.

— Он знал о левом ботинке. Эта информация скрыта от широкой общественности. А еще он сказал, что подозреваемый выходил с площадки для выгула собак. Конкретное место преступления тоже не упоминалось.

— Значит, это настоящий свидетель.

— Не доверяю я ему, — скривился Монк.

— Вы так говорите лишь из-за неправильно застегнутой рубашки!

— Лучшего показателя надежности человека и не найти, — отрубил он. — Поэтому я и не удивился его лжи.

— А в чем он солгал? — удивилась я.

— В том, чем занимался в субботу утром.

— Как Вы узнали? — Ну вот, опять я задала вечный вопрос. Стоит напечатать его на футболке с другими часто повторяющимися вопросами и носить ее на работу каждый день вместо униформы.

— Он сказал, что проверял клубнику.