Сказка о справедливости - Петр Рингсон

И не простившись, она взмахнула хвостом и скрылась. Тибальд было собрался продолжить прогулку, но Масофаг указал ему на близлежащий нияз:

– Ты, наверное, устал. Может, отдохнуть хочешь?

– И действительно, – подумал Тибальд, – дай-ка я посплю.

Он улегся прямо на траву и уже хотел было заснуть, но трава недовольно зашевелилась, и Тибальд, вспомнив, что в этом лесу даже трава – живая, выбрал место, относительно свободное от всякой растительности и, сладко улыбнувшись Масофагу, уснул.

Во сне он увидел … Фэйри-Град. Тибальд оказался в кругу прекрасных созданий и был одним из них. Он жил в великолепном дворце со своей возлюбленной: сказочной девушкой из Дворца Иллюзий, а вокруг, насколько хватало глаз, порхали изумительные существа, которых Тибальд никогда в своей жизни не видел. С неба они наблюдали за Сказочным Царством: Форстией, Сетией, Горией, Хорией, Великим Океаном, Великими Горами, Степями, стремясь преобразить жизнь на земле принести радость всем сказочным существам. Но те ничего не знали и не ведали о Фэйри-Граде, они жили как обычно: сильные убивали слабых, здоровые больных. Невообразимо, но даже жители Фэйри-Града, построившие город внеземной красоты и достигнувшие счастья, не могли ничем помочь несчастным. Более того, сами велфы – граждане Фэйри-Града так и не сумели разгадать страшную загадку города. А дело было вот в чем.

Новые обитатели Фэйри-Града появлялись каждый день. Они достигали чудо-города после долгих лет ужасных и страшных испытаний! Но при этом, из Фэйри-Града каждый день исчезали велфы. Прожив несколько месяцев, прекрасные принцы и феи расплывались в воздухе, превращаясь в прозрачную пыльцу, и ничто не могло помешать этому! Чем большим испытаниям подвергся новый житель прекрасного Фэйри-Града, тем дольше был срок его жизни, но исчезали все …

Многие поколения велфов стремились разгадать эту загадку, тщетно… Похоже было на то, что исчезали именно те, кто приблизился к решению. Некоторых из исчезающих удавалось сдерживать на краткое время (часы или даже дни), но они становились все призрачнее и призрачнее, и, наконец, растворялись в воздухе.

Впрочем, велфы не особо огорчались. Эти прекрасные создания жили не очень долго, но действительно счастливо – так счастливо, что каждый миг этого счастья, казался им вечностью.

Возлюбленную Тибальда звали Рококоль. Она была так восхитительна, что никакие слова на человеческом, гномьем, трольем или даже велфийском языке, не могли описать ее красоты. Она была нежна, как лунный свет, как запах фиалок, как ветер, тронувший струны арфы. Ее окружало светлое сияние, чем-то отдаленно напоминающее отблеск самых первых лучей утренней зари. Самое прекрасное, что есть в этом мире, казалось, было запечатлено в ней. Нет, не запечатлено, а рассредоточено, размыто. Рококоль была настолько нежна и волшебна, что сквозь нее можно было видеть так же хорошо, словно ее и не было, и в то же время она существовала, она была абсолютно реальна. Когда Тибальд дотрагивался до Рококоль, он ощущал кожу, нежную как пух, а может, как весенний ветерок, и в то же время ему казалось, что его рука могла бы пройти свободно сквозь тело Рококоль как сквозь туман или, скорее, как сквозь благоухающий сиреневый дым. Быть с ней, находиться с ней, дотрагиваться до нее казалось кощунством против Совершенства, и, хотя Тибальд и Рококоль жили в одном дворце, Рококоль оставалась для принца – ведь во сне Тибальд был принцем, загадкой…

Как-то Тибальд и Рококоль полетели на Совет велфов. Они обсуждали нововведения Сета – король решил поведать своим подданным о других обитателях Волшебной страны. Сеты, почитавшие его и его предков, очень удивились этому нововведению. Как вы, наверное, помните, сеты не верили в волшебство – Сетия не являлась сказочной страной, хотя и находилась в сказочном мире, а ее граждане были абсолютно уверены, что сказочных существ и чудес не бывает.

Они собирались на площадях столицы, громко кричали, размахивали руками и решали, что делать, ведь их король сошел с ума. Мудрый и славный правитель впал в детство, а держава, существовавшая тысячи лет под правлением Сетов, может рухнуть без владыки! Как же вразумить короля? До велфов доносились удивленные возгласы, крики, а иногда и брань. Всю ночь в столице было светло от факелов. В конце концов, сеты ни к чему не пришли и разошлись по домам утром, договорившись встретиться следующей ночью.

Сетию было плохо видно из Фэйри-Града. Подернутая дымкой, она то и дело пропадала из вида, волшебный рупор передавал еле различимые голоса, но велфы внимательно следили за происходящим.

– Мы должны помочь Сету во что бы то ни стало! – воскликнул один из велфов.

– Но как? – отозвались его друзья.

– Наверное, нужно показать им сказку, например, одного из нас

– Для этого надо спуститься на землю, но кто на это осмелится? Ведь мы все когда-то мыкались по земле и знаем, каких испытаний стоит вернуться обратно в Фэйри-Град. Кто же отважится на этот поступок?!

Тибальд представил себе, что он внизу на земле, на ужасной беспросветной земле, и содрогнулся. Подумав еще минутку и вспомнив Валаха, он пожалел его. Как глупо и бездарно молочник проводит свою жизнь! Вдруг перед взором Тибальда возникла Дорфия, он сам в тусклом свете Бриллианта ковыряющий руду, бледное лицо его друга Ваки. Тем не менее, одна и та же мысль все свербила его мозг: «Надо, чтобы все узнали правду, надо создать один бесконечный Фэйри-Град во всем сказочном царстве!» Он поглядел на себя со стороны и усмехнулся – эдакий принц-герой, готовый на подвиг, благодетель человечества. «Но ведь так прекрасно, когда люди летают, а не живут на унылой земле, долбя породу или развозя молоко и ни о чем больше не смея подумать!” – убеждал сам себя он. «А нужно ли это мое счастье тем, кого я хочу облагодетельствовать?» – вертелось на грани сознания.

– Я! – неожиданно прозвенели рядом колокольчики, выведя гнома из задумчивости.

То был голос Рококоль.

– Как ваши дела? – спросил Тибальда проходящий мимо нияз.

Тибальд, которого разбудили в самый неподходящий момент, ошалело уставился на дерево, а нияз, смекнувший, что его вопрос – совсем некстати, застыл на месте. Умственных способностей дерева хватало лишь на то, чтобы осознать свою ошибку, но явно не на то, чтобы извиниться. Если бы он был человеком, то наверняка бы покраснел, но деревья не краснеют даже в Форстии. А Тибальд, увидевший застывшее дерево, от души рассмеялся впервые после своего чудесного спасения. Он пожал ветку ниязу и ответил: «Отлично дружище». Видно было, что нияз мог бы сказать многое, если