Все мы грешные - Владимир Колычев

– И тебя замочим. А ну вставай! – раскалился Гена.

Но тут же остыл. В руках у сидящего появился пистолет, немецкий «вальтер». Но и это еще не все.

Из-за высоких кустов на поляну вышли трое. Все с немецкими «шмайсерами» наперевес. Древнее, конечно, оружие. Но настоящее...

И оружие направлено на него и его братков.

– Так зачем же я тебе понадобился? – надменно спросил мотоциклист.

От его взгляда веяло смертью.

– Хозяин... Хозяин хочет видеть...

От страха у Гены зуб на зуб не попадал.

– У меня нет хозяина... А твой хозяин меня скоро увидит... Но без тебя, падаль... С ним ты сам увидишься, на том свете... Прощай!

– Не надо, – взмолился Кирка. – Я не хо...

Возглас его потонул в грохоте автоматных очередей.

– Всех на дно, – распорядился Антон, показывая на четыре трупа, а затем на болото. – Там их место.

«Ну, все, за Анютку полный расчет».

Все, за нее он больше мстить не будет. А расправа с Фурункулом – это уже будни.

Все, началось. Он становится безжалостным убийцей!

А иначе ему не добиться своего...

Игнат Валерьевич ожидал возвращения своих молодцов.

Известие о парне убитой девушки как о возможном и, может быть, опасном свидетеле вывело его из душевного равновесия.

Страшное предчувствие одолевало его. И, как ни странно, он связывал это со звонком сосунка-недоноска.

Нужно как можно скорее избавиться от него... И зачем он только велел Кирке притащить его сюда, к нему? Надо грохнуть его прямо на месте. Не к чему тянуть резину.

Снова зазвонил телефон.

– Да-а, – вальяжно отозвался Фурункул.

И вновь услышал этот тяжелый загробный голос:

– С тобой говорит Хмурый.

«Хмурый... Хмурый... Что-то знакомое...» Да, он слышал о таком. Из блатарей этот Хмурый, не мелкая сошка. Матерый волк. Масть держит...

– Ну и?..

– Я замочил твоих козлов. За Анютку.

«Так вот он кто, друг этой сучки!..»

Витюнина прошиб холодный пот:

– Ты ответишь за это.

Связываться с Хмурым не хотелось. Но на поводу у него он идти не собирался.

– Гнилой базар... Короче, скоро отправишься на луну...

Послать на луну – по фене значит расстрелять...

– Боялся я тебя...

Но трубку на том конце провода уже положили.

Итак, он принимает вызов блатных. Война так война! Завтра трупами этих выродков будет усеян весь город.

И Фурункул успокоился. Но слишком рано.

Послышался звон разбитого стекла, и он с ужасом увидел, как ему на колени падает «лимонка», рядом опустилась и другая – для подстраховки.

Граната скатилась с колен, завертелась под ногами.

Предательская тяжесть залила все тело. Витюнин хотел отбросить ее ногой подальше от себя. Да только ноги отказывались слушать.

«Вот и все!»

Взрыв страшной силы разорвал его могучее тело на куски.

...Сегодня в ресторане «Камыш» нет посетителей, кроме девяти бритоголовых качков в спортивных костюмах. Сегодня все работает только для них.

Они поминают своего босса, неизвестно кем убитого Игната Валерьевича Витюнина, то бишь Фурункула.

– Хозяин отдал концы, – мрачно изрек борцовского сложения тяжеловес.

Будто об этом еще никто не знает.

– Кто приложил к этому руку, нам пока неизвестно. Но базара нет, узнаем. В натуре, убийца отправится вслед за ним.

Известие о гибели Витюнина нисколько не огорчило Васю Тананая. Напротив, только обрадовало. Еще бы, у него появился шанс занять место покойного хозяина.

Свято место пусто не бывает.

Но, кроме Васи, на это место метят и другие.

Кто займет место босса? Всех этот вопрос волнует.

– Решать будем завтра, – коротко сказал Вася.

А к завтрему кое-кому он подпортит кровь. Конкуренты ему, бляха, не нужны.

Фурункул держал город в кулаке. Весь город! И он, Тананай, также будет держать под собой все. Никакого дробления. Власть должна быть единой, только тогда она власть.

Никто не ускользнет из-под его влияния...

Он обвел взглядом зал.

Странно, а куда это подевались официанты?.. Ага, вот и они... Но нет, это посторонние... Кто их сюда впустил?

В зал со стороны раздаточной вошли пятеро, в руках какие-то свертки.

– Гребите отсюда! – приказал им Вася.

Но что происходит?

Свертки раскатались, и в руках незнакомцев появились автоматы.

«Мать твою...»

Его мысли оборвались в треске автоматных очередей. Три пули впились ему в грудь и вместе со столом опрокинули на паркетный пол. На его мертвеющее лицо брызнула чья-то кровь...

Игорь Махаон пришел в восторг, когда узнал о смерти Витюнина.

Паук хренов, и до него дотянулся своими лапищами. Запутал, обложил данью. И еще требовал, чтобы Махаон величал его хозяином, подчинялся ему, смотрел в рот.

Игорь поначалу пробовал брыкаться. Да только бритоголовые хозяина быстро отбили ему желание кочевряжиться, вместе с почками.

А ведь он, Махаон, человек серьезный, не шушера какая-то. Не какой-то там хреновиной занимается. Наркотиками! Тяжелая статья в Уголовном кодексе.

Он занимается сбытом гашиша, опия. Неплохо идет товар, традиционно неплохо. В последнее время наладил доставку в город героина, кокаина. И на это есть спрос. Небольшой, правда, но есть. Но он увеличит спрос, для этого расширит клиентуру. Его ребята стараются вовсю...

А эта сука Фурункул наложил на его доходы свою поганую лапу. Делись, мол, а то худо будет. А сам, козел, ни хрена не делает, только знай себе бабки загребает... Одно хорошо, менты беспокоить меньше стали.

Ну наконец-то этого вонючки не стало. Некому теперь отстегивать процент.

Да нет, радоваться рано, на место этой погани придет кто-то другой. Ну и пусть себе приходит. Только он, Махаон, делиться ни с кем не будет.

Он сейчас любого может послать в одно место. У него теперь своя охрана – два телохранителя: один штангист, другой дзюдоист. Кому хочешь голову оторвут. И оружие у него есть, «наган» и «тэтэшка». Попробуй кто сунься к нему...

В дверь позвонили.

Махаон отрешился от своих мыслей и пошел открывать. Вначале, конечно, глянул в «глазок».

Клык, из блатных. Этого он знает. Что, блин, ему надо?

Об этом он и спросил, когда блатарь занял место в кресле напротив.

– Фурункула больше нет, – равнодушно напомнил Клык.

– Знаю, на куски его... Так ему и надо...

– На кого теперь думаешь работать?

– А разве я на кого-то работал?

Махаон возмущался бы и дальше, но взгляд Клыка охладил его пыл.

– Я спрашиваю, на кого думаешь работать дальше?

«Спрашивает не зря. Видно, это блатные угрохали Фурункула. И, конечно, не прочь перенять у него эстафету... Но нет, меня на пушку не возьмешь!»

– А ни на кого. Сам на себя. Я вольная птица...

– Будешь работать на нас, – отрезал Клык.

– На кого это на вас?

– На Хмурого!

Знает он такого. Серьезный дядя... Да пошел он!

– Плевать я на вас всех хотел! – взвился Махаон.

Он щелкнул пальцем, и в комнату вошли два крепыша с застывшими лицами.

– Это твое последнее слово? – Клык на них даже не взглянул.

– Вали отсюда!

– Смотри не пожалей...

Блатной ушел. Но так просто он его не оставит.

С того дня Махаон стал осторожничать. Куда бы ни отправился, сзади всегда два мордоворота. Их присутствие успокаивало, вселяло веру в собственную неуязвимость.

Но никто не помог ему, когда среди бела дня на улице к нему подъехали белые «Жигули» и из окна высунулся ствол автомата.

Напрасно пытался он остановить пули руками.

Громкие убийства взбудоражили весь город. Отголоском донеслись аж до самой Москвы.

Только Антон нисколько об этом не жалел.

Можно было грохнуть Фурункула и его кодлу втихаря и захоронить где-нибудь на тихом кладбище, поставить над ними чужую надгробную плиту. Хрена с два их кто бы когда нашел.

Но тогда бы никто не понял, что в городе теперь новая сила, гораздо более страшная, чем фурункуловская. Появились бы конкуренты, их пришлось бы устранять. Крови пролилось бы гораздо больше.

А так после расстрелов в ресторане и прямо на улице город оцепенел от страха. И, как итог, желающих побороться за место Фурункула больше не объявилось. И никаких недоразумений, когда люди Хмурого прошлись по точкам, откуда выкачивал деньги Витюнин. Отныне эти бабки будут идти в его, Антона, карман. И пусть только кто-нибудь посмеет помешать ему в этом.

По городу прошел слух, что рэкет и контроль над криминальным бизнесом перенял у Фурункула Хмурый. Менты поначалу всполошились, стали вешать на него всех собак. Мол, это ты повинен в смерти Витюнина, его людей, Махаона.

Что ж, в логике им не откажешь. Но логику к делу не пришьешь. Тут доказательства нужны, улики, свидетели, а у них ничего этого нет и не будет.

Во-первых, нет свидетелей. Нет, никто никого не ликвидировал. Таковых просто не было вообще. Не зря же Понт убрал из ресторана всю прислугу. А исполнители в «Жигулях» сводили счеты с Махаоном в масках. Никто не видел их лиц. А самой машины уже не существует в природе. Во-вторых, нет орудия преступления. Все засвеченные «шмайсеры» уже покоятся на дне глубокого озера. Бросать их на месте преступления просто глупо. Немецкие автоматы времен Второй мировой – вещь уже сама по себе довольно экзотическая.