Записки солдата - Омар Брэдли

2-й корпус должен был наступать в трех направлениях. Основные силы корпуса сосредоточивались у Гафсы, прорывались через горный хребет у Эль-Геттара и двигались по прибрежной дороге к Габесу. Дорога Гафса - Габес вела прямо в тыл оборонительных позиций противника на линии Марет. Эта дорога была в высшей степени важной коммуникацией, и противник не осмелился бы оставить ее без прикрытия перед угрозой удара союзников. Другие американские части должны были создать угрозу коммуникациям противника далее к северу, наступая от прохода за Макнасси, где пролегала одноколейная железная дорога через Дорсаль к побережью Средиземного моря. Остальные части корпуса прикрывали наш северный фланг с целью предотвратить опасность нанесения флангового удара, который мог бы помешать корпусу выполнить свою задачу.

Однако никто не намеревался превратить этот удар в прорыв через Дорсаль с выходом к побережью. У корпуса не было для этого ни сил, ни средств. Если бы мы чрезмерно растянули свои части от Гафсы до Габеса, то противник контратаками с флангов мог бы нанести нам серьезные потери. Паттону было приказано просто отвлечь силы противника к фронту 2-го корпуса, в то время как Монтгомери наносил решающий удар по линии Марет.

Местность в районе Гафсы, где нам предстояло осуществить демонстративное наступление, была неблагоприятной для действий танков. По обеим сторонам дороги на Габес, по которой предстояло наступать Паттону, возвышались крутые, скалистые горы. Прошли столетия с тех пор, как эти горы лишились всякой растительности, однако они представляли собой прекрасные редуты для неприятельской пехоты и противотанковой артиллерии, которые маскировались в складках местности. В долине сотни лет никто не пытался бороться с эрозией почвы, и вся она была изрезана непроходимыми оврагами. Небольшие участки местности, где природа не создала достаточно прочных барьеров, противник тщательно усеял противотанковыми минами.

Вскоре по приезде Паттон собрал командиров дивизий на совещание в Джебель-Куиф, чтобы обсудить план наступления на Гафсу. 1-я пехотная дивизия Терри Аллена при поддержке 1-го батальона "Рейнджерс" должна была захватить Гафсу и двинуться на восток через горный коридор у Эль-Геттара по дороге к Габесу. После падения Гафсы 1-й бронетанковой дивизии с приданным пехотным полком 9-й дивизии надлежало овладеть участком, оставленным ею в бою у прохода Кассерин, очистить от противника проход у Макнасси и создать угрозу прибрежной долине. 34-й дивизии вместе с остальными частями 9-й дивизии следовало держать оборону на севере. На завершающем этапе 9-я дивизия перебрасывалась на юг, чтобы оказать помощь 1-й дивизии, когда та растревожит осиное гнездо в горах за Эль-Геттаром.

Спустя месяц некоторые комментаторы, описывая эту кампанию в Южном Тунисе, ворчали по поводу кажущейся неудачи американских войск, которые якобы не сумели прорваться к морю и выйти в тыл африканскому корпусу на линии Марет,.Это незаслуженная критика, так как, хотя Паттону и надлежало проводить демонстративные атаки в направлении на Марет, он не мог рискнуть зайти так далеко. В директиве Александера специально указывалось, что переход "крупных сил" за Восточный Дорсаль не разрешался. Возможно, Паттон и питал надежды на прорыв фронта союзниками, однако дислокация его собственных сил не была рассчитана на это. Если бы ему была поставлена задача прорваться к морю, он мог бы этого достигнуть, скорее пробившись через Макнасси, чем через горы у Эль-Геттара. И все же именно у Эль-Геттара Паттон наносил главный удар.

Как в Северной Африке, так и в Сицилии Паттон был поразительно равнодушен к проблемам снабжения. Он был искусным тактиком, однако у него не хватало терпения руководить работниками тыла. Он обычно отодвигал рассмотрение вопросов снабжения на задний план, считая их второстепенными, не заслуживающими его внимания. К счастью, в Южном Тунисе работа тыла была налажена задолго до приезда Паттона во 2-й корпус. Запасов, накопленных в Тебессе, было достаточно для обеспечения отвлекающего наступления Паттона. Больше того, Вильсон, получив свободу действий в планировании снабжения, стал быстро завышать заявки на поставку потребных для его участка фронта предметов снабжения. Позднее в Сицилии Паттон оказался без Вильсона, который мог бы подсказать ему нужные мероприятия по тылу, и он стал испытывать такие трудности со снабжением, что был вынужден прибегнуть к помощи 2-го корпуса. В результате в отношении материального обеспечения 2-й корпус взял на себя такие функции, которые скорее подходили для армии. Испытав это в Сицилии, Паттон высадился в Европе с полным пониманием того, что трудности со снабжением могли ограничить размах его операций.

Наступление Паттона началось в ночь с 16 на 17 марта. 1-я дивизия вошла в Гафсу, снова захватив этот французский аванпост, оставленный всего месяц назад во время контратаки немцев у прохода Кассерин. Незадолго до наступления дивизии итальянцы отошли по дороге к Габесу на высоты за оазисом Эль-Геттар с его финиковыми пальмами. Здесь к ним присоединились немецкие подкрепления и был создан рубеж обороны, прикрывавший тыл африканского корпуса.

Вечером, накануне наступления на Гафсу, Джордж собрал штаб 2-го корпуса для последнего инструктажа.

- Господа, - сказал он, оглядываясь по сторонам в плохо освещенной комнате, - завтра мы атакуем. Если мы не победим, пусть ни один из нас не вернется живым.

Затем Джордж извинился и отправился в соседнюю комнату молиться в одиночестве.

Такие противоречия в характере Джорджа продолжали сбивать с толку его штаб. Он был одновременно и богохульником и верующим. Подчиненные трепетали перед ним, а сам он смиренно становился на колени перед иконой. И если этот последний призыв одержать победу даже ценою смерти в глазах работников штаба казался театральным жестом, тем не менее им становилось ясно, что для Паттона война была священным крестовым походом.

Однако я никак не мог привыкнуть к вульгарности, которую позволял себе Паттон, набрасываясь на подчиненных за сравнительно небольшие нарушения дисциплины. Паттон считал неприличную брань самым лучшим средством общения с солдатами. Если некоторые и были в восторге, когда он применял с изумительной оригинальностью свои знаменитые бранные выражения, большинство людей, на мой взгляд, чувствовали себя скорее шокированными и оскорбленными. Иногда мне казалось, что Паттон, прекрасно командовавший корпусом, не научился командовать самим собой.

Техника командования, конечно, зависит от личных качеств командира. Если некоторые предпочитают руководить, соблюдая такт, подавая личный пример и используя другие методы убеждения, то Паттон избрал иной способ командовать своими подчиненными. Он принимал напыщенный вид и сыпал угрозами. Его выходки давали заметные результаты. Однако они не были рассчитаны на то, чтобы завоевать уважение среди офицеров и солдат.