Быть котом - Мэтт Хейг

— Отличная работа, малыши.

На старом сломанном телевизоре, принадлежавшем еще, видимо, настоящей Полли Хлыстер, восседал Тыковка. Около телевизора валялась старая книга мисс Хлыстер: «Как научиться нравиться всем» Тиффани Тороугуд. А рядом лежали кости. На этот раз не рыбьи. Они были крупнее, размером примерно с кошачьи, но без черепа.

Заговорил Тыковка:

— Отлично, бойцы, приступим. — К Барни подошел крупный пятнистый кот, прихрамывающий на одну лапу. Он весь был какой-то ободранный, с местами истонченным мехом, а местами и вовсе без него. Этого кота, казалось, наспех сшили из разных кусков, как тряпичную куклу. Но это не мешало ему иметь воинственный и грозный вид. Не успел Барни оглянуться, как его когти уже впились в его кожу.

Подошли и другие бойцы. Лика, котята, Тыковка, полосатая кошка — вся банда. Барни съежился, дрожа от боли и страха.

Но тут вдруг открылась дверь. Кошки насторожились, а Барни стал судорожно оглядываться в поисках выхода. Дверь была открыта, но охранялась с обеих сторон. А в дверном проеме стоял не кто иной, как мисс Хлыстер, а рядом с ней — Морис, в теле, украденном у Барни.

— Ну-ну-ну, — протянула мисс Хлыстер. — Кажется, милые мои бойцы, вы все-таки на что-то способны.

— Мам, что ты собираешься с ним сделать? — обеспокоенно спросил Морис.

Мисс Хлыстер повернулась к сыну. Она бы с удовольствием прикончила Барни прямо здесь и сейчас, но не была уверена, что ее сыну стоит на это смотреть. Так что она подняла с пола Барни, ослепшего от боли и трясущегося.

— Ничего, хороший мой. Не волнуйся об этом. Я немного покатаюсь с ним на машине. А ты пока поешь кошачьей мяты.

— Но мам…

— Никаких больше «но», дорогой, — отрезала мисс Хлыстер. — Мы об этом уже говорили.

Мисс Хлыстер направилась вместе с Барни вниз, но ее остановил голос Тыковки:

— Пока ты не ушла, что там насчет сардин? Откроешь нам пару банок?

Мисс Хлыстер взбешенно обернулась:

— Нет! Ты и так слишком жирный. Скоро ты с места не сможешь сдвинуться. Придется подержать вас на голодном пайке.

Бойцы столпились на лестничной площадке, недовольно ворча, а мисс Хлыстер, хрустя разбросанными по полу костями, вышла из дома, так стиснув Барни, что он едва не задохнулся.

— Ты, значит, решил пробраться в мой дом и поговорить с Морисом без меня? А ты скользкий тип, надо заметить. Впрочем, ты как был неудачником, так им и остался. И жить тебе осталось недолго.

Она вышла из вонючего грязного коридора, и Барни очутился на холодном пронизывающем ветру.

— Итак, мистер Безнадежный, давай-ка оценим твои способности к выживанию, — зловеще прошипела мисс Хлыстер, после чего грубо запихнула его в тесный багажник машины. — Думаю, ты относишься к классу П: Патологически Неудачливый Кот.

Багажник с грохотом закрылся, и на Барни опустилась темнота, поглотив последнюю надежду.

Веселье в представлении мисс Хлыстер

Машина неслась по дороге. Только тьма и шум. Шум мотора, шум ветра, полый угроз, которые не могло определить даже кошачье ухо. Барни охватило полное отчаяние. Страх, боль в разодранной спине, духота и полная тьма — из-за всего этого он едва мог дышать. И еще очень трудно было удержаться на ногах. К тому времени, когда машина наконец остановилась, Барни отбил себе все бока о твердые стенки багажника.

Машина остановилась, и наступила непонятная зловещая тишина. Никто не открывал багажник. Ничего не происходило. Время тянулось бесконечно.

Прошло, казалось, много часов, прежде чем снаружи наконец послышались шаги.

Багажник открылся.

Была почти ночь, но по сравнению с непроницаемой темнотой багажника уличный свет казался слепящим.

Бушевал ветер — таких громких завываний Барни никогда еще не слышал, и волосы мисс Хлыстер под его порывами превратились в беспорядочную копну.

Тут раздался шум, наполнивший Барни ужасом. Плеск воды.

Мисс Хлыстер вытащила его из машины. Теперь он понял, что она задумала.

— Зачем вы это делаете? — спросил он мисс Хлыстер.

— Главным образом ради развлечения. Но есть и практическая цель. Видишь ли, Барни, если я оставлю тебя в живых, ты рано или поздно найдешь способ снова стать человеком, и тогда ты расскажешь всем о том, что произошло, и у меня будут большие неприятности.

— Я не буду. Обещаю.

— Честно говоря, это неважно, даже если ты и сдержишь обещание. Потому что есть причина поважнее.

Барни вспомнил, что говорил ему доберман, вспомнил имя, которое упомянула мисс Хлыстер, когда несла его к машине.

— Морис?

Мисс Хлыстер, совсем не удивившись, кивнула.

— Я хочу быть уверена, что мой сын останется человеком.

Барни понял:

— Значит, если я умру, он навсегда останется человеком?

— Ну, мне нужны двойные гарантии. Ведь мы с ним теперь люди. У нас впереди долгая жизнь, и я хочу защитить нас обоих. Из всего моего помета выжил он один. Он был моим счастьем…

Барни с удивлением услышал в ее голосе настоящую нежность.

— Хотя, как ты сам понимаешь, мы очень много времени провели в разлуке. В любом случае, я мать. И хорошая мать, и поэтому я хочу для моего котеночка только самого лучшего. А в его положении самое лучшее — быть человеком. А именно — тобой. Так что, когда ты умрешь, я буду знать, что путь назад закрыт. Путь назад — это ты. А закрыт — значит мертв. И тогда мой любимый сын останется человеком до самой смерти, и мы всегда будем с ним вместе.

Барни посмотрел через плечо мисс Хлыстер на берег реки. В отдалении стояли дома, он ясно видел их, несмотря на темные окна. Ночь была ясной, ярко светила луна и звезды, и на берегу видны были гаражи и складские помещения.

Он знал, где они находятся.

На окраине города. Возле реки. В двух милях от дома.

Она сунула его под подбитую мехом куртку и медленным шагом пошла к мосту. Барни хорошо знал этот мост. Именно отсюда было его первое детское воспоминание: они с мамой и папой бросали палочки с моста, соревнуясь, чья палочка первой покажется с другой стороны ниже по течению.

Мисс Хлыстер холодно усмехнулась.

Звук этот резанул по нервам Барни, словно тупой нож.

Она достала его из-под куртки, на которой красовались заплаты из кошачьей кожи, бывшей когда-то ее собственной, и, вытянув руку, подняла его над водой.

Она взглянула на него так, как смотрят на дорогое блюдо перед тем, как приступить к еде. В глазах ее горело безумное ликование.

Тут у нее зазвонил мобильный телефон. Она взяла трубку. Барни услышал приглушенный голос. Свой голос.

— Мам… — сказал Морис. — Мам, не надо.

— Я это делаю ради тебя, малыш.

— Это не он оторвал тебе хвост!

— Да, я знаю… — В голосе мисс Хлыстер промелькнула печаль. И, промелькнув, исчезла. — Но Фриманам мы тоже отомстим, когда приедем в Таиланд, будь в этом уверен. А пока, милый мой, мы должны убедиться, что никто больше не сможет нас разлучить. Если он останется в живых, мы никогда не будем знать покоя. Морис, подожди минутку… — Мисс Хлыстер не выключила телефон, но положила его в карман. — Ну что ж, Барни. Мне очень хотелось сделать новую подставку для ручек, но этот способ быстрее и чище… Ты будешь всего лишь одним из сотен котов, утонувших в реке.

Барни слышал неумолимый шум воды внизу.

— Прощай, Барни Ив, — сказала мисс Хлыстер.

И разжала руку.

Она перегнулась через перила. Как жаль, что Морис не может на это посмотреть! Впрочем, смотреть на это в одиночестве было не менее приятно. Падающий кот, через миг ставший маленькой черной точкой внизу, и затем белые брызги воды.

А потом ничего.

— Ну, — сказала мисс Хлыстер, достав телефон из кармана, — вот и все. Не думай об этом так много. Теперь там нужно просто придерживаться плана. Выходи из дома и возвращайся к миссис Ив. Веди себя как обычно, чтобы она не дергалась. А утром я буду ждать тебя на улице, и тебе нужно будет только избавиться от этой девчонки, Риссы. Просто скажи ей, когда придете к остановке, что ты забыл кое-что дома. И тогда у нас будет большой запас времени до того, как люди что-то заподозрят. Когда они заметят наше отсутствие, мы уже будем на другом краю света…

В воде

Барни стремительно падал вниз, глядя на звезды — далекие алмазы, сверкающие на черном бархатном небе. Последняя в его жизни красота. Тут его тело неожиданно для него самого перевернулась и сгруппировалось, так что теперь он летел лапами вниз.

Вниз, вниз, вниз…

Плюх!

Он сильно ударился подушечками лап о поверхность воды, которая показалась ему очень твердой. В следующий миг он погрузился в ледяную, грязную, огромную реку, и его потащило вниз по течению.

— Помогите! — промяукал он, пытаясь держать голову на поверхности. — Кто-нибудь! Спасите!