Королевский дуб - Энн Риверс Сиддонс

Мой голос постепенно замер, и я сидела на солнце, смотрела на пузырьки шампанского и чувствовала себя так, словно собиралась сидеть на одном месте до ночи, а потом и весь следующий день… Я бежала вместе с моей девочкой от опасности, а вместо этого привела дочку в такое место, которое некоторые группы по охране окружающей среды считали более опасным, чем пользующиеся дурной славой Ханфорд в штате Вашингтон или Фернальд в штате Огайо. Хуже, чем в Лав-Кэнал, хуже, чем Тримайл-Айленд… хотя здесь еще не было несчастных случаев. Но это может произойти в любой момент, утверждают ученые, занимающиеся окружающей средой. Стареющее оборудование, ошибка в управлении, невежество, замалчивание. Сообщения о токсичных отбросах, о повышенной, в леденящих душу пропорциях, токсичности грунтовых вод и воздуха плюс подробности о чудом не произошедших авариях и разного рода покрывательствах виновных появлялись в печати и в сообщениях по телевидению почти каждый день, а за ними следовали бесстрастные опровержения, научные теории и контробвинения. Та самая Биг Сильвер. А я и забыла! Забыла!

Я взглянула на Тиш.

— Ты была обязана сказать хоть что-то, — вяло проговорила я. — Ты должна была все знать заранее и предупредить меня.

— Я знала, что, если я скажу что-нибудь, ты не поедешь, — ответила Тиш, краснея. — И я хотела устроить вас с Хилари в самое безопасное место, какое я только знаю. Оно здесь. Энди, все эти разговоры… рассказы приукрашены. Не думаешь же ты, что мы бы не знали, если бы завод „Биг Сильвер" был опасен для жизни? Не думаешь же ты, что мы не забрали бы наши семьи из этого места в тот самый момент, как только поняли бы, что здесь опасно?

Ведь Чарли врач, и он первым скажет тебе, что не было никаких свидетельств вреда для младенцев и детей. И их рождается множество у людей, работающих на заводе ежедневно в течение многих лет. Нет никаких ядерных аварий, отравлений, двухголовых детей и десятиногих коров, а также горячего молока, льющегося прямо из вымени, или чего-нибудь еще в этом роде. В почве нет горячей воды. Вокруг завода расположены десять независимых государственных контрольных станций для анализа воды и почвы, а также сотни частных, берущих пробы каждый день и публикующих результаты. В нашей воде нет ничего, чего бы не было в ней всегда. Равно как и в нашем воздухе. Мы даже не знаем, что завод находится где-то там. Мы не бываем в той стороне. Никто, кого я знаю, не ходит в ту часть города, где живут „страттинцы", да и они не очень-то любят ходить сюда к нам, и лишь немногие заглядывают в церковь Святого Мартина или посещают скачки и стипль-чез. Там, у реки, совсем другой мир. Я знакома, наверно, с тремя женщинами, чьи мужья работают на „Биг Сильвер", и только с одним мужчиной — директором бюро по информации общественности. Он довольно приятный парень. Но все эти люди — инженеры, физики, технические работники высокой квалификации, и у них свои клубы и свое соседство, а их дети играют друг с другом… — Тиш внезапно замолчала, как будто поняла, что заболталась. Я продолжала смотреть на нее.

— Энди, это чистая правда, — сказал Чарли. — Я живу здесь с рождения. И помню день, когда было объявлено, что правительство намерено построить завод по производству бомб на реке Биг Сильвер. После первой истерии ничего не изменилось. Я хочу сказать, что, может быть, тридцать пять тысяч человек влились в наш город, но они не смешались со старой его частью и не изменили ничего существенного в нем ни тогда, ни по сей день. Я слежу за ежедневными данными о состоянии воздуха и воды. Я не дурак и не прячу голову в песок. Просто нет никакой опасности. Если бы она была, я бы первый узнал о ней.

Я взглянула на Картера, пытаясь и в нем найти хоть некоторое успокоение для моего бешено бьющегося сердца. Безусловно, Тиш права, безусловно, Чарли знал бы, безусловно, они не рисковали бы безопасностью их дочерей все эти годы.

— Уж не знаю, что там есть — в воде или в почве, — но я хотел бы, чтобы этого было больше, — заявил Картер. — В Пэмбертоне намного больше чемпионов, которые родились, были выращены и вытренированы именно здесь, чем в любом другом городе страны. Все нормально, Энди. Может быть, это и правильно, что начинают обнародовать данные о других местах. Я читал о Фернальде, Ханфорде и Оук-Ридже. Но я знаком с представителями высшей администрации компании „Страттон-Фурниер", некоторые из них — мои клиенты. Я общаюсь с ними уже многие годы. Недавно они получили какую-то государственную награду за содержание реактора в исправности или что-то в этом роде, а результаты контрольных проверок никогда не были близки к опасной черте. Ни разу за сорок лет. Я тоже слежу за этим. В тот день, когда что-нибудь изменится, я лично вывезу вас с Хилари туда, куда вы захотите уехать. И сам уеду. Тиш права. Вы просто даже не будете знать, что „Биг Сильвер" находится где-то поблизости.

Внезапно я поверила всем доводам друзей, и кратковременный приступ ужаса прошел. Возможно, что моя критическая норма была уже давно достигнута и я не могла поддерживать уровень адреналина, но их слова в тот мягкий, насыщенный стрекотом цикад летний полдень показались мне весьма убедительными. Все остальное было абсурдно.

Я легла на спину на одеяло Тиш, закрыла глаза и почувствовала, как солнце спокойно прижимает мои веки, услышала крики куропаток и жужжание пчел в красном клевере, вдохнула аромат сосен и согретой солнцем травы, мускусный запах чистокровных лошадей, ощутила медленное покачивание земли и подумала о бесконечно красивом и благодатном старом городе, что раскинулся вокруг меня. Тиш была права. Мысль о том, что где-то там, к востоку, в огромных, бесконечных топях реки Биг Сильвер притаился завод по производству смерти, была сейчас для меня просто невообразима. И лишь старый Пэмбертон, еще вчера не существовавший для меня, стал сегодня единственной реальностью.

— Ну как, все в полном порядке? — прошептала мне на ухо Хилари.

— Да, — не открывая глаз, произнесла я, — все в полном порядке.

Две недели спустя мы переехали в маленький домин в рощице рядом с улицей Уимси, который Тиш заранее сняла для нас.

Он был именно таким, как и описывала Тиш: с первого момента домик заключил нас в свои объятия, как будто приворожил к себе. И мы охотно поддались его сельскому очарованию.

Был уже поздний вечер накануне выходных, когда большой фургон из Атланты протрясся по корням усыпанной сосновыми иглами подъездной аллеи. Он выглядел как мастодонт, протаптывающий себе путь в лесу. И лишь к воскресному вечеру мы закончили распаковывать вещи и раскладывать все необходимое для сна, купанья и еды. Везде все еще валялись коробки и корзины, но у меня уже не было сил их убирать.