Код Вечности - Йон Колфер

Мульч даже не заметил, что совершенно случайно включил прицепленный к лацкану пиджака микрофон.

– На здоровье, – язвительно отозвался Артемис.

– Это ты должен меня благодарить, юноша, – наставительно произнес Мульч. – Ведь я прилетел в такую даль из Чикаго только ради того, чтобы спасти твою жизнь. И тебе жаль для благородного Мульча какого-то сэндвича? Кстати, благородный Мульч вовсе не считает сэндвич достойным вознаграждением за эту услугу.

– Из Чикаго? Тебя послал Йон Спиро? Гном покачал головой.

– Возможно, но не напрямую. Я работаю на клан Антонелли. Конечно, они понятия не имеют о том, что на самом деле я гном. У них я числюсь вором-домушником.

– Окружной прокурор Чикаго говорил о связи Спиро с мафией Антонелли. Но убедительных доказательств не обнаружилось.

– Какая разница? Так или иначе, согласно плану я должен был проникнуть в дом и впустить своего напарника, а уже он должен был уговорить тебя отправиться вместе с нами в Чикаго.

Дворецки тяжело оперся на стол.

– И где сейчас твой напарник, Мульч?

– За воротами. Маленький, но очень сердитый. Кстати, рад видеть тебя живым, громила. По преступному миру поползли слухи, будто ты умер.

– Я и вправду умер, – сказал Дворецки, направляясь к пульту управления видеокамерами. – Но сейчас мне уже лучше.

Мокасин достал из нагрудного кармана небольшой блокнот, в который записывал все услышанные где-либо удачные фразы, чтобы как-нибудь потом самому их использовать. Вообще, остроумные реплики – фирменный знак настоящего гангстера, по крайней мере судя по кинофильмам. Перелистывая странички, Мокасин Макгвайр довольно улыбался.

«Пришло время закрыть ваш счёт. Навсегда». – Ларри Ферригамо, нечестный банкир, девятое августа.

«Боюсь, ваш жесткий диск отформатирован». – Дэвид Спински, хакер, двадцать третье сентября.

«Я взобью тебя как тесто». – Морти по кличке Пекарь, семнадцатое июля.

Отличный материал. Быть может, когда-нибудь он напишет мемуары.

Мокасин все ещё довольно хихикал, когда вдруг услышал в наушнике голос Муча Подкопайли. Сначала он подумал, что «обезьяна» разговаривает с ним, но потом вдруг осознал, что его напарник, так сказать, с потрохами сдает их обоих.

«Это ты должен меня благодарить, юноша, – вещал Подкопайли. – Ведь я прилетел в такую даль из Чикаго только ради того, чтобы спасти твою жизнь».

Спасти его жизнь! Значит, Муч работает на врага! Как это было глупо с его стороны забыть о микрофоне…

Мокасин вылез из машины и тщательно запер все двери. Если машину угонят, он лишится залога и мисс Фразетти вычтет эту сумму из его комиссионных. Рядом с воротами обнаружилась небольшая дверца, которую Муч Подкопайли по неосмотрительности оставил открытой. Мокасин проскользнул в неё и двинулся к особняку, стараясь держаться в тени деревьев.

А Муч тем временем продолжал разглагольствовать. Он выложил пацану весь план операции, причём абсолютно добровольно. Никаких угроз, никаких пыток. Оказывается, Подкопайли раньше работал на этого ирландского мальчишку. Более того, Муч был вовсе не Муч, а Мульч. Что за дурацкое имя? А ещё Мульч был гномом. Вот тут совсем непонятно. Может быть, гномы – это название какой-нибудь банды? Ну и дурацкое же название. Заходишь в лавку и говоришь: «Я – гном, а ну гони бабки!» Вряд ли кто тебя испугается.

Мокасин трусцой бежал по аллее мимо изящных серебристых берез, окаймляющих самую настоящую площадку для крокета. Два павлина важно расхаживали по берегу водного рельефа. Мокасин фыркнул. Водный рельеф, придумают же! До изобретения телевидения эта штуковина называлась «пруд».

Мокасин как раз пытался прикинуть, как бы пробраться в здание, когда вдруг увидел указатель с надписью: «Вход для прислуги». Спасибо огромное. Он ещё раз проверил глушитель, щёлкнул обоймой и на цыпочках двинулся вперёд по гравиевой дорожке.

Артемис принюхался.

– Что за странный запах?

Мульч выглянул из-за двери холодильника.

– Боюсь, это от меня, – еле разборчиво пробормотал он с набитым ртом. – Средство против загара. Знаю, воняет ужасно, но если б не эта мазь, воняло бы ещё хуже. Представьте, как будут пахнуть полоски бекона, полежавшие пару часиков на камне посреди Сахары.

– Очень емкий образ.

– Гномы – существа подземные, – пояснил Мульч. – Даже при Фронде мы жили под землей…

Фронд был первым эльфийским королем. Во время его правления волшебный народец и люди мирно сосуществовали на поверхности земли.

– …Поскольку практически не переносим солнечный свет. Честно говоря, мне порядком надоела такая жизнь.

– Слушаю и повинуюсь, – услышали они чей-то насмешливый голос. – Сейчас ты с ней распрощаешься.

Это был Мокасин. Он стоял у двери на кухню и сжимал в руке огромный пистолет.

Следует отдать должное Мульчу: гном опомнился довольно быстро.

– Кажется, я велел тебе ждать на улице.

– Ага. Но я решил проявить инициативу. И знаешь, что удивительно? Никаких отстойников, никаких сточных труб я не обнаружил. И дверь чёрного хода была не заперта.

Когда Мульч думал, он имел отвратительную привычку скрипеть зубами, издавая звук, как будто кто-то водит гвоздем по классной доске.

– А… да. Мне сопутствовала удача, и я легко проник в дом, но тут же наткнулся на мальчишку. Пришлось срочно что-то придумывать, и я почти завоевал его доверие! Если бы не ты…

– Не трудись, – прервал его Мокасин. – У тебя включен микрофон. Я все слышал, Муч, – или на самом деле тебя зовут Мульчем? А, гном, что скажешь?

Сделав огромный глоток, Мульч отправил в горло наполовину пережеванную пищу. Ну не умеет он держать свою пасть на замке и из-за этого постоянно попадает в беду, но, может, сейчас эта же пасть и выручит его? Главное – пошире её распахнуть. Коротышка вполне ему по зубам, глотали куски и покрупнее… Или познакомить его с гномьей газовой атакой? Оставалось только надеяться, что пистолет не выстрелит, прежде чем Мульч пустит в ход своё секретное оружие.

Мокасин заметил испытующий взгляд Мульча.

– Давай, коротышка, – подбодрил он, взводя пистолет. – Попробуй, отбери. Посмотрим, сколько шагов ты успеешь сделать.

Артемис задумался. Он знал, что в данный момент ему ничего не грозит. Только что появившийся гангстер не мог не выполнить приказ мафии. Но вот Мульчу грозила опасность, и помощи ждать было неоткуда. Дворецки теперь уже не тот, что раньше, да и всё равно его нет рядом – наверное, обходит дом. Элфи совершает свой Ритуал. А сам Артемис не в лучшей физической форме… Значит, пора приступать к переговорам.

– Мне известно, зачем ты здесь, – произнес он. – Ты пришёл узнать тайну Ока. И я открою её тебе, но с одним условием: ты пообещаешь, что мой друг уйдёт отсюда целым и невредимым.

Мокасин помахал стволом пистолета.

– Ты сделаешь всё, что я попрошу и когда я попрошу. Может быть, даже будешь плакать, как девчонка. Иногда такое бывает.

– Хорошо. Я скажу всё, что ты хочешь знать. Только опусти пистолет.

Мокасин чуть не рассмеялся.

– О, конечно. Договорились. Ты тихо и спокойно пойдёшь со мной, а я никого не обижу. Даю честное-пречестное слово.

И тут в комнату вошел Дворецки. Его лицо все блестело от пота, а дыхание с хрипом вырывалось из груди.

– Я все проверил, – сказал он. – В машине никого нет, возможно, этот тип уже…

– Здесь, – закончил за него Мокасин. – Старые новости для всех, за исключением тебя, дедушка. Не делай никаких резких движений, иначе точно заработаешь инфаркт.

Артемис заметил, как глаза Дворецки стремительно оглядели комнату. Он искал выход. Способ их спасти. Возможно, вчерашнему Дворецки это было под силу, но сегодняшний Дворецки постарел на добрых пятнадцать лет и ещё не оправился от целительных чар. Ситуация была отчаянной.

– Ты можешь связать их, – предложил Артемис. – И тогда никто не помешает тебе забрать меня с собой.

Мокасин хлопнул себя по лбу.

– Какая чудесная идея! Может, тебе удастся ещё как-нибудь потянуть время? Я что, выгляжу таким дураком?

Внезапно Мокасин почувствовал, что за спиной у него появился кто-то ещё, и резко крутанулся на месте. Однако тревога оказалась ложной. У входной двери стояла девушка. Ещё один свидетель… Карле Фразетти будет выставлен большой счёт. Тем более что изначально весь план был под угрозой срыва.

– Здравствуйте, мисс, – ухмыльнулся Мокасин. – Присоединяйтесь к остальным. И не вздумайте валять дурака.

Девушка перекинула длинные волосы на плечо и сощурила подведенные зелёными тенями глаза.

– О, что вы, я настроена очень даже серьёзно! – ответила она.

В тот же самый миг её рука, как молния, мелькнула в воздухе, дотронувшись до пистолета Мокасина и ловко лишив оружие затвора. Теперь этот пистолет был годен лишь для того, чтобы забивать им гвозди.