Привидение в кроссовках - Дарья Донцова

– Од­на из собак опрокинула стул.

– Я видела собственными глазами такое белое…

Павел показал на стол:

– Ну, если столько выжрать, и инопланетян узреть можно.

– Вы намекаете, что я напилась!

– Так бутылка!

– Всего один глоток!

– Глоточек с коровий носочек, – протянул капитан, – пол-литра скушали, ну бабы, ну здоровы, и, похоже, голова у вас совсем не болит.

В полном возмущении от их омерзительных намеков я глянула на стол и обомлела. Бутылка была пуста.

– Ниче­го не понимаю! Я только пару чайных ложек отлила… Куда делся коньяк?

Павлик задумчиво почесал затылок:

– Сам иногда утром проснусь, гляну на посуду и сомневаюсь: неужели это я все выжрал?

– Лад­но, – подвел итог Соловьев, – де­ло ясное, пошли, Павлуха.

– Но привидение…

Внезапно капитан положил мне на плечо руку. Я почувствовала сквозь тонкую футболку, какая у него горячая ладонь, и отче­го-то вздрогнула.

– Хорошая ты баба, Даша, – с чувством произнес Дмитрий Юрьевич, – все при тебе: ноги, попа, – прямо картинка, уж извини, я по-простому с тобой, чтоб доступней было. Видишь ли, мы с Павликом тоже на грудь с большим удовольствием принимаем, не коньяк, он нам не по карману, по водочке ударяем.

– Это точ­но, – подхватил Павел, – селедочка, огурчики…

– Во, – поднял вверх палец Соловьев, – под закуску, в хорошей компании, а ты од­на хаваешь, да под мануфактуру.

– Это как? – обалде­ло поинтересовалась я.

– Просто, – сообщил Павлик, – опрокинешь рюмашку и рукав понюхаешь.

– Мой тебе совет, – вещал Соловьев, – брось кирять, а то че­рез два месяца за тобой не только привидения, но и черти гоняться станут.

– Зеленые, – добавил Павел. – Вон у меня сосед, допился до белочки и сиганул с пятого этажа, капец цыпленку.

– И вообще, найди себе нормального мужика, – вещал капитан, – бу­дет полный порядок! Ну, дай слово, что в пос­ледний раз назюзюкалась!

Понимая абсурдность происходящего, я кивнула:

– Хорошо, больше нико­гда.

– Отлично, – обрадовался Соловьев. – Значит, слушай. Мы с Павликом не станем вызов оформлять. Сделаем по-другому. Ну, скажем, ты пошла ночью в туалет и перепутала выключатель с «тревожной» кнопкой. Бывает такое.

– Сплошняком приключается, – встрял Павел.

– Ну, мы приехали, убедились, что порядок, и назад умелись. Лады?

Я кивнула, чувствуя, как предательски дрожат ноги в коленях. Соловьев понял мое состояние и улыбнулся:

– Да лад­но тебе, во всем разобрались. Коньяк это в тебе бродил, в магазине никого.

Мы спустились на первый этаж.

– Де­лов тебе тут, – покачал головой Павел, – пока все на место поставишь, и утро настанет.

Он наклонился и поднял тяжелый том.

– Динозавры! Классная энциклопедия, у меня дочка дав­но такую просит, да денег никак не наскребу, дорогая, зараза.

– Возьми, – безнадежно сказала я, – отвези девочке.

– Ну спасибо тебе, – обрадовался милиционер.

– А мне можно эту? – показал Соловьев на издание «Сто лет криминалистики».

– Бери.

Страшно радостные парни прошли сквозь воротца, мигом раздался писк.

– Ну мы прям как воры, – хихикнул Соловьев и велел: – Запирайся, и за работу.

Я задвинула щеколду, зажгла с перепугу везде свет и принялась наводить порядок. Руки машинально выполняли работу, голова отказывалась думать.

Около восьми утра я завершила расстановку книг, потом выгуляла собак, накормила их завтраком и пошла в кабинет привести себя в порядок.

Ровно в десять ко мне влетела Аллочка и запела:

– Ой, Хучик, любименький…

Потом заместительница схватила песика и утащила его к себе. Алла нравилась мне все больше и больше. Милая, приветливая, неконфликтная, обожает животных, умеет держать дистанцию между собой и подчиненными. Ее не боятся, но уважают. И она приходит на службу первой, а уходит пос­ледней. Уж не знаю, в каких прегрешениях заподозрила Лена Аллочку, если решила поставить директором книжного магазина не ее, а вашу покорную слугу. Честно говоря, начальница из меня фиговая. Который день убегаю прочь, свалив все дела на Аллу, а вечером просто подписываю бумаги, которые подает заместительница, но она ни одним намеком не дала понять, что ей в тягость выполнять двойную нагрузку. Наоборот, на ее лице сияет улыбка. Встречаются та­кие солнечные люди, для которых помочь другому – радость. Мо­жет, предложить Алле денег? Ее зарплата намного меньше моей, а работает-то она за двоих. Нет, это­го делать нельзя. Аллочка обидится. Сделаем по-другому. Вот приедет из Таиланда Лена, и я порекомендую Аллу на директорское кресло…

– Дарья Ивановна, – всунулась Света, – там эта пришла, ну та, что вчера книги тырила. И открытки привезли. Ой, че­го у вас так странно пахнет?

– Чем?

– Ну, – замялась продавщица, – вроде самогонки. У нас дед в деревне один раз бидон с брагой на огороде в грядки уронил, то-то ругался! А воняло точь-в-точь как тут, землей и водкой!

– Сейчас спущусь, – сказала я.

Света исчезла. Я встала и подошла к цветочным горшкам, стоящим на подоконнике. Кактусы и фиалки мирно торчали в керамических кашпо. Земля у них была сырая. Я не умею ухаживать за цветами, они у меня погибают, скорей всего от того, что просто забываю их поливать.С момента моего появления в магазине несчастным растениям не досталось ни капли воды, но выглядели они на удивление бодро. Если бы мне не дали пить в течение нескольких дней, наверное, я лежала бы уже без движения, а фиалки ниче­го, цветут себе, кактусам, тем вообще все равно. Плохо смотрелась лишь пальма, росшая в небольшой кадке, хотя, вот странность, почва в ней да­же издали выглядела влажной.

Я приблизилась, потрогала комья земли, потом наклонилась и понюхала. Резкий коньячный запах ударил в нос. Кто-то полил несчастную пальму французским коньяком, тем самым, пустая бутылка из-под которого стоит на моем столе.

ГЛАВА 14

Около часу дня, разместив ларек с открытками в удобном месте, я сказала Алле:

– Мне нужно отъехать.

– Конечно, – улыбнулась та, – чувствуй себя свободной.

Я влезла в машину и набрала номер Дины, завистливой подружки погибшей Нади Колпаковой.

– Слушаю, – недовольно ответила та сонным голосом.

– Простите, я разбудила вас?

– Че­го уж теперь, ко­гда из кровати вытащили, – протянула Дина.

Ну, если она, имея троих детей и мужа-алкоголика, встает каждый день, ко­гда другие садятся обедать, то ниче­го удивительного в ее нищем положении нет.

– Что надо? – сердилась Дина. – Вы кто?

– Меня зовут Дарья, я приносила вам деньги от Нади, ну мы еще встречались в кафе, ели пирожки, пирожные…

– И че­го?

– Дина, хотите получить сто долларов?

– Дурак откажется.

– То­гда давайте встретимся.

– А что надо делать за та­кие деньжонки? – насторожилась она.

– Ниче­го особенного.

– Именно?

– Просто поговорить, ответить на вопросы.

– Какие?

– О Наде Колпаковой и ее брате Алеше.

– Ну-у, – протянула Дина, – это я могу. Хотя об Алешке лучше ханурика расспрашивать.

– Кого?

– Муженька моего, Олега, он с ним дружил, прямо не разлей вода были!

– Олег дома?

Дина хмыкнула:

– И да, и нет. Спит, он пьяный. Так что тело присутствует, ну а сознание не знаю где. Вчера пос­ледние сто рублей на водку утянул, ваши баксы очень да­же кстати придутся. Давайте, приезжайте. Ломакинский проезд, дом девять.

Без всяких приключений я добралась до нужного дома, обнаружила на первом этаже большой магазин и, вспомнив, с какой жадностью Дина поглощала выпечку, купила пирожные и булочки.

Жилище Дины знавало лучшие времена, ко­гда-то это явно была шикарно отделанная квартира. Впрочем, кое-какие остатки былой роскоши сохранились и поныне. В холле, большом, просторном, стояла антикварная вешалка из темного дуба с латунными крючками, а на кухне красовался дорогущий гарнитур. Но окно в ней, похоже, не мыли несколько лет, занавески, сшитые из хорошей, качественной ткани, выглядели грязными, и было в «пищеблоке» пустовато. Из бытовой техники имелся только холодильник. Ни тостера, ни СВЧ-печки, ни телевизора. Хотя пос­ледний здесь явно был еще недав­но. У одной стены стоял специальный столик, торчал штекер антенны и лежал пульт. Грязь тут царила немыслимая. Линолеум под столом серый, но возле плиты выглядел словно асфальт. В мойке громоздилась гора, состоящая из кастрюль, сковородок и тарелок. Похоже, посуду тут не мыли неделю, а мо­жет, и больше. Совершенно вольготно ощущали себя тараканы. Парочка усатых приятелей рыскала по плите, еще пяток их «коллег» нагло бродили по мойке.

Я оглядела это безобразие, осторожно поставила на стол коробки с пирожными и поинтересовалась:

– А где ваши дети? Привезла им сладкое.

– Они на пятидневке, – отмахнулась Дина, – в круглосуточ­ном садике.

– Но сегодня суббота!

– Ну и что? – пожала плечами добрая мамаша. – Их можно не забирать.