Все жизни в свитке бытия - Людмила Салагаева

Маленькое я вьёт венки из сладчайших приветствий. Обдувает во время сна голову, тяжёлую от похвал и на ночь выпитого пива. Кружится вокруг утром с чашкой кофе. Крутится так и эдак в полной амуниции: лицо как у принцессы, проспавшей в пуховиках до полного довольства, умытое розовой водой. Волосы мягкими кольцами окружают милый овал.

Готовое взлететь от переполняющей любви я, медовым голосом произносит: "С добрым утром, Радость моя!" Голова Ты едва кивает в ответ и поворачивается на другой бок, крепко сомкнув любимые веки.

Незащищённое я мёрзнет от холода, худеет от голода, вянет от недостатка ответных чувств и ждёт, ждёт, ждёт…

И НАСТУПАЕТ ДЕНЬ, когда раздобревший, разомлевший от избытка ласки и всякого иного приобретённого добра, слегка одуревший от скуки, после очередной с поклоном поднесённой чашки кофе, своенравно заявляет: "Забери своё сердце, оно мне мешает".

– Это невозможно, наши сердца слились навсегда. Теперь это одно сердце, – печально отзывается маленькое я. Тебе придется принять это.

Рассерженный альфа-самец уходит на охоту. Его ждут новые приключения, может быть, не такие скучные. Нагулявший силу, он готов к жарким схваткам, новым встречам.

– Не спеши назад, любимый, мы с тобой вместе навсегда, – напутствует его маленькое я.

И вот я устало озирается по сторонам и … оказывается в Пустоте, той самой, о которой с придыханием пишут мистики всех времён. Невероятный восторг – это последнее что осталось на земле от пылкой Влюблённой. Да вот ещё! Крохотный передник вместо фигового листка с вышитой загадочной фразой: "Я и Ты навсегда вместе".

Осознавание маленького я случилось мгновенно, с полным забвением всего, что было, и никаким способом непередаваемым состоянием экстаза. Я – теперь уже настоящее и большое занято строительством собора.

Увиденное некогда на планете Земля творение Гауди «Саграда де фамилия» побудило к созданию строения ещё величественнее и краше. Здесь, в Пустоте, – безграничные возможности для исполнения любого творческого проекта. Перемещаясь с помощью одного только намерения, Я следило за осуществлением капризной мечты.

То безграничное чувство к Любимому ТАМ, – ЗДЕСЬ, в ином измерении, ничем не ограниченное, воплотилось в чудо архитектурного дизайна, немыслимого на Земле. И вот уже свет струится через кружевные отверстия уходящих в бесконечность колонн. И, подобно золотой пыли, сеется повсюду в пределах священного пространства небесного шедевра!

Однажды усталый и разочарованный собственными неудачами, Ты сидел на холме и увидел в свете заходящего солнца неописуемой красоты не то замок, не то облако-мираж. И так затосковал, что внутри возник образ маленькой я – недавно такой близкой. Необычайной силы желание придало ему сил отправиться на поиски своей второй половины сердца. И как долго он будет скитаться, знает только Творец.

Храни то сердце для меня

Бог сотворил Адама как Голема из праха и вдохнул в него душу.

Подобно этому учёные раввины создавали глиняных кукол и оставляли на лбу теургические заклинания, что служило им "аналогом души". Кстати, во все времена то же самое пытались делать и другие земные демиурги.

Почему это сумрачное существо талмудических легенд внушает такую тревогу и такую тоску? И кроме того, многие трансформации оканчиваются катастрофой, фатальной не только для самого Голема, но, что гораздо хуже, для его создателя…

Сёма обладал феноменальной памятью и страстью к научным знаниям, лишившими его нормального голопупого детства. Родившийся в Вильнюсе, он был отдан отцом в ешиву, раву местной общины в самом раннем возрасте, когда так влечёт исследовать реальный мир. Вместо этого он успешно прошёл курс обучения и усвоил строение духовного мира.

Судьбоносные ветры сняли семью с насиженного места и опустили в небольшой белорусский городок, где советская власть навела полный порядок, искоренив всякое проявление жизни, и перекинулась на другую борьбу, уже не понятно с чем и с кем. В суматохе побед воинствующие безбожники просмотрели существование маленькой общины еврейских старцев. Что лишний раз подтверждало покровительство высшей силы. Передача тайных знаний продолжалась.

В открытой всем жизни, Сёма слыл чем-то вроде ходячей энциклопедии. Он всегда читал, так много читал, не перечислишь. Знания превозносил выше всего, втайне упивался каждым вновь обретённым, торжествовал, найдя очередное сокровище, и прятал в своё хранилище – замечательную всё принимающую память. При этом хитровато отмечал, что вот учёные корпят, трудятся, а он, Сёма, готовенькое, как паук, – цап-царап, и в копилку. Бывало, он делился с другими. Только редко попадались жаждущие.

Все, похоже, прекрасно без них обходились. Сёма же вполне доволен был самим процессом.

Всё мы творим в мечтах, кое-что проявляется. Да кто же придаёт этому значение. Человек так устроен: если видит вокруг самую малость, так она только и существует. Но Сёма – другое дело, он был избран для особой миссии никак не сравнимой с обыкновенными опытами человека по привлечению маленьких плотских наслаждений…

Старый еврейский папа, хранитель мистической практики сотворения Голема, ею не воспользовался. Времена были неподходящие. Но прежде чем уйти из жизни, он со старцами должен был передать знание преемнику. Ибо не было в истории, чтобы знание терялось. Выбор старцев пал на Сёму.

Существовавшие ранее Големы огромные и устрашающие, обладали чудовищной силой, появлялись неожиданно, защищали еврейский народ от погромов. Но, бывало, нападали на хозяина. Тогда их настигало разрушение. Люди мистического знания соревновались с Творцом, утверждая – тоже не лыком шиты.

На этот раз старцы получили из древней книги опыт весьма необычного свойства: создание Голема – женщины. Папа умер, Сёма получил сигнал к сотворению.

Пришло время – процесс создания закончился – Сёма невидимой краской оттиснул на лбу куколки заклинание "эмет», что значит “жизнь”. С этой минуты она стала Големом, по первоначальному замыслу слугой Сёмы. Первое проявление было неожиданным. Стоило ей посмотреть на Сёму, точнее в его сторону, как на плече полыхнул ожог. Они ведут себя непредсказуемо… В этот момент Сёма впервые увидел своё творение во всей красе: девушка вышла в меру молодая и подходящая. Она была как чистый лист бумаги. Жизнь не успела оставить на ней ни одной закорючки.

Клара, так назвали сотворённую куклу, появилась незаметно и вначале существовала как тело без души и без чувств, в качестве референта в НИИ систем. Каких систем, она не знала. Впрочем, не знал этого и Сёма. Точнее не хотел знать в отместку за унизительное вознаграждение.

Сёма с помощницей Кларой, ещё не проявившей своих особенных качеств, перекладывал и носил по этажам бумаги. Приблизительно так выглядела работа. К слову сказать, во всякие