Кухня дьявола - Сэйити Моримура

Группе корреспондентов Ставки надлежало подробно ознакомиться с достижениями империи Маньчжоу-Го за десять лет ее существования и рассказать о них в Японии - таков был официальный предлог для приглашения журналистов. Эту идею предложил майор Уйти Хасэгава, бывший тогда начальником информгруппы Квантунской армии. Замысел сочли удачным, а осуществление его поручили заместителю начальника штаба Квантунской армии генерал-майору Хате.

Откликнувшись на запрос Квантунской армии, информотдел Ставки наметил для командировки корреспондентов девяти газет - "Асахи", "Токио нитинити" (в настоящее время "Майнити"), "Иомиури", "Мияко" (в настоящее время "Токио симбун"), "фукуока нитинити", "Тайрику симпо" (Сеул), "Манею нитинити", "Манею симбун", "Котоку симбун" и телеграфного агентства Домэй Цусин.

В редакции одной из газет перед отъездом журналистов велись такие разговоры:

- Смотрите, не рассердите Квантунскую армию.

- Сейчас все внимание Ставки и генерального штаба обращено на Южный фронт. С Квантунской армией хоть и считаются, но Маньчжурию важным военно-стратегическим районом не признают.

- Это не по душе руководству Квантунской армии. Поэтому их тайное намерение состоит в том, чтобы, воспользовавшись торжествами по случаю 10-летия образования Маньчжоу-го, пригласить корреспондентов и рассказать побольше японскому народу о Маньчжурии, которая является важнейшим опорным районом для ведения боевых действий на севере, а заодно и о господствующей в Маньчжурии Квантунской армии.

- Да нет, рассказать японскому народу - это тоже только предлог. А в действительности это проявление недовольства всего генералитета Квантунской армии, начиная с Умэдзу, и желание заявить Ставке о необходимости проявлять к этой армии больше внимания. Отсюда идея пригласить корреспондентов и заставить их подробно обо всем написать.

- Однако Квантунская армия старается изо всех сил: прием корреспондентам готовится чуть ли не как лицам, едущим с государственным визитом... Вы слышали? Говорят, что каждому корреспонденту будет выдано по полторы тысячи иен на путевые расходы.

Появившийся теперь на страницах нашего повествования журналист М. в то время работал в токийском отделении своей газеты. Это был высокий, худой молодой человек двадцати девяти лет, хорошо знавший русский язык. Тогда он оказался включенным в состав группы корреспондентов Ставки, направляемой в Маньчжурию.

Пребывание корреспондентов в Маньчжурии было рассчитано на три недели. За это время они должны были ознакомиться с экономикой, культурой и военным потенциалом городов Мукден (Шэньян), Синьцзин (Чанчунь), Фушунь, Аньшань, Гирин, Харбин, Хэйхэ, Дайрен (Дальний) и Люйшунь (Порт-Артур). Квантунская армия очень щедро оплатила расходы на поездку: каждому журналисту было выдано полторы тысячи иен. Этой суммы в то время хватило бы на покупку земли в сельской местности и постройку на ней дома. "Меня тоже, хотя я не был военным корреспондентом, направили как представителя своей газеты в эту командировку,- вспоминает М.- В ту пору я изучал военные проблемы, экономику и культуру СССР, и на меня обратили внимание в генеральном штабе. Поскольку тогда я как раз занимался вопросами строительства второй сибирской железной дороги (Байкало-Амурской магистрали), которая прокладывалась с целью освоения лесных богатств и природных ресурсов в глубинных районах Сибири, меня назначили внештатным лектором "Общества изучения государственной политики", являвшегося консультативным органом кабинета Тодзио... Видимо, по той же причине меня послали и в Маньчжурию в составе группы корреспондентов".

Группа выехала из Токио вечером 29 июля 1942 года. Незадолго до отъезда начальник информотдела японской армии полковник Накао Яхаги, обращаясь к М., со смехом сказал: "Принимать корреспондентов как государственных гостей - такое возможно только в Маньчжоу-Го. Это впервые со времен сотворения мира. Так что тебе надо попытаться расправить там крылышки. Но смотри, будь осторожен: в Маньчжурии, если выпьешь сырой воды, обязательно заболеешь дизентерией... Правда, там есть особый отряд, который называется Управлением по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии, и если пропустить воду через фильтровальный аппарат, изобретенный в этом отряде, то, говорят, ее можно спокойно пить".

Тогда-то корреспондент М. впервые и услышал эти названия: "Управление по водоснабжению, и профилактике частей Квантунской армии", "особый отряд". "Это, пожалуй, было все, что знали тогда в генеральном штабе об "отряде 731",- говорит журналист М.- Война на Тихом океане только началась, и японская армия была опьянена своими успехами на Южном фронте. В генеральном штабе тоже ликовали... Относительно советско-маньчжурской границы в головах руководства армией прочно засела мысль, что, пока Советская Россия ведет смертельную схватку с нацистской Германией на европейском фронте, здесь особого напряжения создаться не может. Поэтому-то об Управлении по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии мне было сказано в таком шутливом тоне... Но разумеется, мне и в голову тогда не пришло, что это и есть отряд бактериологической войны - "Маньчжурский отряд 731", снискавший себе такую печальную известность в послевоенные годы".

Группа корреспондентов, в которую входил М., на судне, курсировавшем между Симоносэки и Пусаном, прибыла в Пусан, на следующий день они были в Сеуле, где нанесли официальный визит командующему Корейской армией Итагаки, а затем направились в Мукден (Шэньян).

Заместитель начальника разведки откровенничает

В Харбин группа прибыла 11 августа, побывав до этого в Мукдене (Шэньяне), Фушуне, Аньшане, Гирине, Синьцзине (Чанчуне).

В этот день в вечернем выпуске газеты "Харупин нитинити" (ежедневная харбинская газета, выходившая на японском языке) сообщалось: "Группа корреспондентов Ставки прибыла сегодня в Харбин с официальным визитом".

В день приезда после полудня корреспонденты побывали в харбинском отделении спецслужбы Квантунской армии, взявшем на себя все заботы, связанные с пребыванием корреспондентов в Харбине: знакомство с городом, размещение, питание и т.д. Всех корреспондентов очень интересовал истинный характер деятельности спецслужбы, которая в основном сосредоточивалась в Харбине.

Начальник харбинского отделения спецслужбы генерал-лейтенант Янагида был в отъезде, и вместо него группу принял его заместитель, полковник Асаока.

- Я рад приветствовать вас, корреспондентов, командированных Ставкой...- энергично начал свое приветствие высокий смуглый полковник, как только все расселись по местам.- К сожалению, наш начальник в отъезде, но он должен вернуться к вечеру, чтобы присутствовать на банкете, который мы устраиваем в вашу честь в отеле "Ямато" (один из отелей в Харбине, находившийся в здании бывшего правления КВЖД и предназначенный только для японцев). Итак, пожалуйста, спрашивайте все, что вас интересует, мы ничего от вас не скроем, расскажем все откровенно, и хорошо будет, если по возвращении на родину вы сообщите все как есть в Ставку и генеральный штаб.

Подталкиваемый корреспондентами местных газет, выходивших на японском языке, которым неловко было задавать вопросы первыми, журналист М. спросил:

- Прежде всего хотелось бы знать, действительно ли Маньчжурия является раем, построенным на принципах "вандао", как об этом постоянно заявляет правительство?

Корреспонденты оживленно переглянулись между собой при такой откровенной постановке вопроса. На лице полковника Асаоки мелькнула ироническая улыбка.

- Не забывайте, что этот рай "вандао"... находится в Маньчжурии, где стоит 700 тысяч отборных войск Квантунской армии.- В голосе полковника появились металлические нотки.- В целом японцы, живущие в Маньчжурии, находятся в великолепных условиях. Они, возможно, и считают это раем "вандао"... А в действительности Маньчжурия является прифронтовой полосой, и отсюда вытекает множество проблем. Однако большинство живущих здесь японцев не задумываются, да пожалуй, и не знают о них. Вот ведь какое дело...

Тогда М. спросил, в чем состоит это "множество проблем".

- Вот ты,- продолжал полковник Асаока, глядя на М.,- спросил сейчас о положении в Маньчжурии, а эта самая Маньчжурия, которая должна быть раем "вандао", кишит шпионами гоминьдановской армии, коммунистической 8-й армии Китая и русскими. Взять хотя бы Харбин - это же гнездо шпионажа, опорный пункт диверсионной деятельности в Маньчжурии. Там разрушают железнодорожные пути, устраивают поджоги. Да вот дней двадцать тому назад произошел взрыв на харбинской электростанции, который причинил огромный ущерб.

Разговор приобрел остроту, и перья корреспондентов быстрее забегали по листкам блокнотов.

М. продолжал задавать вопросы: