Гаджет (Сборник) - Сергей Лукьяненко

Директор только что созданного Института Внеземных Технологий явно испытал облегчение после этой короткой речи. Поднявшись, он зачитал короткий отчет:

– Установка по омоложению смонтирована и готова к работе. К сожалению, работать с семидесятивосьмилетним добровольцем компьютер отказывается, минимальный шаг омоложения действительно сто лет. К вечеру в Москву должны доставить жителя Томска Ивана Степановича Хомякова, по метрикам ему сто шесть лет. К сожалению, некоторые наши ученые предполагают, что после омоложения он не только выглядеть, но и думать будет как шестилетний ребенок. О спирте. Бактерии, помещенные под поток жесткого излучения, действительно стали вырабатывать спирт. Есть только одна проблема – они же его немедленно и усваивают. Машины замечательно двигаются на магнитной подушке, но для них требуется прокладывать специальные трассы из сплава никеля и вольфрама. Смета по постройке опытной дороги Москва – Звенигород прилагается… Бананы, точнее – инопланетный аналог бананов, высажены на якутской опытной сельхозстанции. Первый урожай планируется собрать через двадцать – двадцать пять лет… мерзлые почвы, трудности с внесением удобрений… но снега они и впрямь не боятся. У меня пока тоже все.

Наступило молчание. Насупившийся президент обвел взглядом соратников. Спросил:

– А есть версия, зачем они купили у нас сто пятьдесят велосипедов «Кама»? Что там такого, в этих велосипедах?

Версия, возможно, была, но озвучить ее никто не решился. Лучше всех ответить президенту мог бы сам Чужой (он, кстати, и составлял весь экипаж огромного корабля), но он сейчас был очень занят. В не слишком далекой от Солнца звездной системе он продавал местным жителям уникальные, экологически чистые транспортные средства, не требующие для работы дорогостоящих источников энергии, способные передвигаться как по прямой, так и по наклонной поверхности и даже совершать повороты. Медузообразные обитатели местных болот очень внимательно его слушали.

Впрочем, все необходимые человечеству ответы мог бы дать и не вхожий в высшие сферы, ничем не примечательный гражданин России, мелкой руки чиновник, скорее даже чиновнишко, хорошо отметивший с друзьями вначале прилет, а потом – и отлет инопланетного корабля. В эту самую минуту, вернувшись домой в легком подпитии, уже плавно переходящем в похмелье, он застал жену на диване – диктующей в телефонную трубку адрес и произнес небольшую, но пылкую речь. Слово «дура» в ней перемежалось с другими, не менее обидными словами, а заканчивалась речь укоризненной фразой: «И это в то время, когда человечество стоит на пороге новой эры!»

Обидевшаяся жена ушла в спальню, а чиновник сам присел перед телевизором.

– Если вы свяжетесь с нами прямо сейчас, – донеслось с экрана, – то в придачу к чудо-мельнице вы получите губку для протирки чашки, нож для резки картофеля и запасную рукоятку!

Но гражданин уже спал.

И почему-то ему снились смеющиеся дельфины.

Самое трудное для писателя-фантаста – делать рассказ для «широкой аудитории». В каждом виде литературы существует свой набор аксиом. Читатель детектива знает, что сыщик не окажется убийцей (исключения возможны, когда они гениальны), читатель женского романа может быть уверен, что дело идет к свадьбе, читатель романа «ужасов» догадывается, чем закончится визит героев на кладбище в безлунную ночь.

Так и в фантастике. Есть слова-символы: «бластер», «машина времени», «гиперпространство», «Чужой». И не нужно длинных объяснений. Писатель говорит с читателем на понятном обоим языке.

А что делать, если читатель этого языка не знает? Если рассказ написан для толстого глянцевого журнала, чья аудитория интересуется курсами валют, погодой на Канарах и расцветкой галстуков в следующем сезоне?

В таком случае надо забыть незнакомые слова и говорить на понятном читателю языке. Чтобы если уж он открыл журнал – то все равно прочитал рассказ. И следующий раз не шарахался от яркой обложки с «бластерами и Чужими».

В случае с «Девочкой с китайскими зажигалками» особую пикантность ситуации придавало то, что рассказ попросили написать святочный. Вы пробовали когда-нибудь расстрогать бизнесмена средней руки? Привить ему чуточку позитива?

Не менее хитрые ситуации были еще с двумя маленькими рассказами. «Старую сказку» я писал для журнала по архитектуре и дизайну. «Без паники» – для журнала, весь номер которого занимали статьи о глобальных катастрофах.

В общем – я попробовал писать для непривычной аудитории.

Мне кажется, что получилось.

Девочка с китайскими зажигалками

Мало кто знает, что известный московский скульптор Цураб Зеретели увлекается собиранием нэцкэ. Хобби свое, ничего предосудительного не имеющее, он почему-то не афиширует.

В тот морозный снежный вечер, по недоразумению московской погоды выпавший удачно – на тридцать первое декабря, Валерий Крылов стоял у антикварного салона вблизи Пушкинской площади и разглядывал только что купленное нэцкэ.

Нэцкэ – оно и в России нэцкэ. Статуэтка сантиметров в пять, брелок из дерева или слоновой кости, к которому не придумавшие карманов японцы привязывали ключи, курительные трубки, ножички для харакири и прочую полезную мелочь. Потом вешали связку на пояс и шли, довольные, демонстрировать встречным свои богатства. В общем – вещь ныне совершенно бесполезная и потому до омерзения дорогая.

Но если ты хозяин маленького завода по выплавке цветных металлов и тебе позарез нужен рынок сбыта в Москве, то нет ничего лучше знакомого скульптора-монументалиста. Одной лишь бронзы великий скульптор потреблял больше всех уцелевших московских заводов вместе взятых! А лучший способ добиться внимания будущего клиента – потешить его маленькую слабость… в данном случае – подарить нэцкэ.

Надо сказать, что в тонкой сфере искусства и в еще более нежной материи собирательства деньги не всесильны. Перед иным коллекционером ночных вазонов хоть полными чемоданами долларов потрясай – все равно не слезет с любимого экземпляра, складного походного горшка Фридриха Великого.

Так и с нэцкэ. Мало иметь деньги, надо еще и поймать судьбу за хвост, опередить других коллекционеров, людей небедных и готовых на все для утоления своей страсти.

Валерию определенно повезло. Не будем обсуждать, как и почему повезло, – ведь везение вещь не случайная. Как бы там ни было, но сейчас он стоял у своего старенького «пежо» и разглядывал японский брелок с той смесью удовлетворения и брезгливости, что обычно наблюдается у человека, удачно выдавившего прыщ.