На твоей стороне (СИ) - Давыдова Ирина

— Няней? — растерянно переспросила Юля, бросая взгляд на мужчину.

— Да, мы с Зоей сами не справимся.

— Няней пойду, — неуверенно ответила она, и рукой коснулась руки мужчины.

— Вот и хорошо. А теперь ложись, отдыхай, а как придет время, я сам покормлю доченьку.

— Нет, пожалуйста, Димочка, разбуди меня. Я… я… не хочу…

— Что?

— Не хочу, чтобы… — ей было сложно говорить, ведь боль от похищения девочки еще не прошла, ровно так же, как и страх за нее.

— Чтобы что?

— Просто хочу быть всегда рядом с Зоенькой.

— Но я же всего лишь покормлю ее и принесу обратно.

— Пожалуйста, — прошептала она, и Дима увидел в уголках ее глаз скопившиеся слезы.

— Я разбужу тебя, — ответил он, не в силах больше видеть ее слезы.

Юля стала слишком дорога ему, и мужчина хотел видеть только счастливую улыбку на ее лице, ведь эта девушка, как никто другой, заслужила счастье.

— Спасибо, — выдохнула она и легла рядом с Зоей, снова уткнувшись носом ей в макушку.

Дима понимал это желание, ведь сам, когда ехал к Юле на руках с Зоенькой, всю дорогу вдыхал запах малышки, не сравнимый ни с чем. Павел еще хмыкал, сидя за рулем, но помалкивал, понимал, что шефу большего и не надо, ведь его драгоценность с ним, в его руках. Для настоящих родителей нет ничего важнее, чем живой и здоровый собственный ребенок. А Дима и считал девочку своей, хоть и не приходился биологическим отцом, да и несущественно это было. Он мыслил, как Юля — главное, что чувствует душа, а его душа была полностью настроена на своих принцесс. Да Жаров и сейчас не понимал, почему тогда решил удочерить Зою, просто знал, что хочет этого, и самое главное — не ошибся. Для него девочка была важна и очень дорога. Мужчина не мог допустить, чтобы прекрасная малышка все детство провела в детдоме, как и другие детки, тоже заслуживающие счастья. Это было бы неправильным.

И сейчас Дмитрий осознал, как вовремя он открыл сущность Василисы, и совсем не пожалел о быстром принятии решения о разводе. Василиса была черствым человеком. Падкая на его деньги, она не нуждалась в таком крошечном счастье. А ведь удивительно, ребенок, малыш, такой маленький, хрупкий, совсем крошечка, а приносит с собой в этот мир безграничное, просто невероятно огромное счастье, которое в силах понять только нормальные здравомыслящие люди.

Когда Дима увидел маленькое тельце практически раздетой и кричащей на всю комнату Зои, он пришел в ярость. Мужчине настолько стало жалко беззащитного ребенка, что он готов был убить Захара за то, что тот вообще посмел прикоснуться к его девочке. Конечно, он отомстил за Зою, и не позволил полиции забрать этого урода совсем безнаказанным, и надеялся, что там, за решеткой, он получит свое.

— Записки ты присылал? — строго спросил Дмитрий, смотря, как Захар отплевывается от крови. — Я не слышу ответа!

— Тфу. Записки! — зло выплюнул мужчина тридцати двух лет и, приподняв голову, посмотрел на Жарова из-подо лба.

— Твоя работа?

— Ну, моя. Моя! Надеюсь, хоть немного довел суку до истерики, — за оскорбление Юли Захар получил неслабый удар в живот, отчего застонал на всю комнату.

— Говори, мразь, как подкидывал! Признавайся! Сообщники были? Говори!

— Да сам я, сам подкидывал, когда Юлька оставляла кабинет открытым. Она же вечно такая невнимательная, когда мысли все о детях, вот и лоханулась, овца.

— Как ты посмел, ничтожество, выкрасть ребенка? Как у тебя рука поднялась?

— Дочку себе захотел. Чтобы нянчиться, — ехидно ответил тот, слегка улыбаясь.

— Если хотят детей, то не крадут их. Зоя не вещь, с которой можно поиграть, а потом выбросить, когда надоест!

— А мне хотелось именно эту девчонку, чтобы Юлька знала, что такое боль! Чтобы не я один страдал!

— Отчего ты страдаешь? У тебя разве есть сердце?

— А как я, по-твоему, живу? Хотя, да, ты прав. Из-за этой твари от меня практически ничего не осталось, — зло выплюнул Захар, и через миг оказался опрокинутым вместе со стулом жгучим ударом в скулу.

— Лучше тебе закрыть рот, и не выражаться так гадко о Юле, — предупредил Дима, вытирая костяшки после очередного удара.

— Да ты что? Думаешь, она такая святая, какую собой представляет? Да врет она все!

— Лучше заткнись!

— Да, аборт она сделала. Аборт!

— Что ты сказал? Повтори, что ты только что сказал!

— Тварь она, избавилась от моего ребенка! Ненави… — Захар снова завалился вместе со стулом, и на этот раз, похоже, хрустнула его челюсть.

— Забирайте. И сделайте так, чтобы он на всю жизнь запомнил, что негоже детей похищать!

После этого Дмитрий вышел из комнаты и, взяв из рук Павла Зоеньку, отправился вместе с ней в больницу на обследование. Ведь его на тот момент больше всего волновало здоровье девочки, и он не смел надолго задерживаться с этим ублюдком. Единственное, что Жаров себе пообещал, так это найти его сообщницу, а возможно, даже и не одну, оставалось только вспомнить, кому принадлежит тот шарфик, который он увидел в комнате этого дома.

За всеми своими мыслями и долгими раздумьями, Дима не заметил, как прошло два часа, а потому поспешил в кухню за ужином для Зоеньки, пока сама девочка не проснулась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— О, Дмитрий Александрович, смесь идете готовить? — задорно поинтересовалась Вика, отламывая кусочек пирога, который успела испечь, пока хозяева квартиры находились в комнате.

— Да, скоро дочь проснется, — ответил мужчина и, взяв банку, принялся готовить.

— Дима, а что дальше? — невзначай поинтересовалась блондинка, отпивая из чашки чай.

— Что ты имеешь в виду?

— С Юлей? Она же любит Зою, а ты ее заберешь домой.

— Я и Юлю забираю домой, — спокойно ответил Дмитрий, маленькой ложечкой насыпая смесь в бутылочку.

— Серьезно? А что сама Юля на это ответила?

— Она не против быть няней.

— Няней… Дим, ну, ты же понимаешь, что…

— На другое мне пока рассчитывать не приходится. Так что довольствуемся малым.

— Она любит тебя, я уверена.

— Узнаем по ходу. Я иду Зоеньку кормить. Ты еще здесь будешь?

— Я переночую, если вы не против, а утром поеду.

— Конечно. Можешь остаться, пока мы вещи Юлины соберем, как раз с Зоенькой побудешь.

— Спасибо за доверие. Дим, я там ужин приготовила, вам тоже не помешает поесть.

— Спасибо, мы тогда придем после кормления Зои.

— Да. Конечно, — улыбнулась Вика и снова переключилась на свой пирог.

Вернувшись в спальню с бутылочкой, Дмитрий застал Юлю за укачиванием девочки, она успокаивала малышку и обещала, что папа сейчас принесет ее ужин. У мужчины сердце даже пропустило удар, когда он услышал, что девушка вслух говорит, что он папа. Оказывается, это нереальное ощущение. И гордость. Быть отцом — это здорово, и он понимал, что сделает все, чтобы дочка в нем никогда не разочаровалась.

— А мы тебя уже ждем, — улыбнувшись, произнесла Юлия и, вдохнув пару раз глубоко носом, добавила: — Нам, кажется, нужна помощь.

— Что, дела сделали?

— Сделали, да, Зоенька? Да, моя девочка?

— Тогда давай ее, — Дима поставил бутылочку на тумбочку, а сам взял малышку и отправился с ней в ванную, — Юляш, возьми в сумке, которая на кресле, памперс.

— Дим, я сама могу помыть ей попку, мне же не впервой. А тебе незачем этим заниматься.

— Вот как раз таки попку дочке мыть буду я. А припудривать — ты.

Юля улыбнулась его плану, но согласно кивнула и отправилась на поиски подгузника. Найдя нужный пакет, выудила оттуда один, и удивилась, как много в сумке важных вещей для ребенка. Дима оказался действительно заботливым отцом, чему она, несомненно, обрадовалась, ведь хотела, чтобы Зоеньке рядом с ним было хорошо.

— Ой, ой, ой! Ну, у вас здесь и запахи, — наигранно посетовала Юля, прикрывая рукой нос.