Плотина Фараона и Первая еврейская революция - Сергей Бычков

С другой стороны, как в таком случае содержать армию? Потерять ёе означало потёрю независимости страны и его личной власти.

Конечно, фараон обдумывал и варианты, имеющиеся в любом деле, а именно, не отменять налог, а просто снизить его, к примеру, на половину? Но, тогда придётся снижать численность армии и денежное вознаграждение солдат. В этом варианте недовольные будут и крестьяне и солдаты и как уравновесить в этом случае чашу весов?

Были ещё варианты, но более запутанные и тоже не решавшие главного противоречия между доходом и расходом казны.

После смерти сына, словно все несчастья обрушились в один миг на страну, и Фараон уже не мечтал начать строительство плотины через Нил в ближайшие годы. Нет, он не отказался от этой мысли и голод в Египте лишний раз подтвердил всем, что плотина необходима и её пусть не сейчас, но возводить надо. Фараону казалось что природа, почувствовав, что ее, собираются укрощать, начала мстить за это и бросила в бой все силы, стараясь помешать чересчур обнаглевшим людям.

А какая проблема возникла с еврейской общиной?!

Конечно, он погорячился, обложив их сразу таким большим налогом, но он стремился к справедливости. Все должны платить равный налог независимо еврей ты или египтянин и все должны были понять это. Но поняли это только египтяне, а евреи отреагировали на это усилением иммиграции и как остановить поток умов и рук из страны Фараон просто не знал. Странный всё — таки народ эти евреи, много раз приходили жить в Египте и много раз уходили. Последний раз они пришли 430 лет тому назад, и до последнего времени и не помышляли уходить и казалось, что теперь им и идти то некуда от могил свои отцов. Казалось, они влились в египетскую нацию и, смешавшись с ней, скоро переплавятся в одну великую нацию. Казалось…

— А стоит ли останавливать их, — думал Фараон, — если человек бежит из своей страны в тяжёлое для неё время, то можно ли доверять ему(1)?Такой человек живёт пословицей, где хорошо, там и Родина и надеяться на такого человека, всё равно, что надеяться на наёмника, который верен, пока ему платят. Такие люди как перекати- поле, сегодня здесь, а завтра там, с одной лишь только разницей, они стремятся, не куда ветер подует, а откуда.

Фараон не собирал совет с тех пор, как умер Рам и сейчас неплохо было бы собраться как в добрые старые времена, обсудить проблемы, новости, текущие дела и он хотел, было распорядиться об этом, но мысль, что всё будет как раньше, только без Рама, заставила его передумать. Вместо этого он распорядился позвать главного советника и когда тот замер, перед ним ожидая его слов, произнёс: — Налог не отменять и не снижать.

— Сохраню ли я еврейскую общину в стране неизвестно, а армию я сохранить обязан, — твёрдо решил он.

1. Библия. Исх.1:10

Глава 7.Штаб революции

Моисей был доволен новым помощником. Этот пройдоха знал всё и действовал так быстро и ловко и казалось, что нет такого дела которое он бы не выполнил. Благодаря его быстрому мышлению и способности мгновенно ориентироваться в сложившейся ситуации, они довольно легко избежали нежелательных встреч и сторожевых постов охраняющих границы Египта и проделав большой путь очутились в Гесеме. Моисей просто не мог представить, чтобы он делал и куда бы попал, пустись он в путь без своего полководца.

Не привлекая к себе внимания, Осия привёл Моисея к старому знакомому Моше, одинокому цирюльнику в его мастерскую на рыночной площади.

Моша был в запое. Голодные времена словно подменили людей, и всегда полная мастерская пустовала. Никто не хотел, да и не имел денег стричься, и тем самым был нарушен годами выработанный режим жизни Моши, который не мог жить без общения с людьми. В былые времена с рассвета Моша брил важных чиновников спешащих по делам и, ведя с ними беседы, уже с утра был в курсе всех политических новостей и событий. После завтрака и обязательной кружки хорошего вина, составляющую его утренний моцион, к нему в салон валил простой народ. Купцы, ремесленники, крестьяне, провернув дела на рынке, желали отдохнуть и привести себя в порядок. Почти всех, за исключением крестьян приехавших продавать продукты из дальних сёл, Моша хорошо знал, а они в свою очередь любили его за его дружелюбие и умение так рассказать последние новости, что всем было весело. Моша знал всё! К примеру, если вам интересно знать, почему вчера, у мясной лавки Исаака, подрались два египтянина, зайдите к Моше. Он уже обсудил это не с одним из своих клиентов и, брея вас, перескажет все детали этого вчерашнего происшествия, вплоть до глубоких корней её возникновения.

Увидев входящих в его салон двух мужчин, в одном из которых он сразу узнал непонятно куда исчезнувшего Гошу, он принялся обметать запылённое кресло. Стараясь не показать вида, что он, изрядно выпивши, ведь кто захочет бриться у пьяного брадобрея, Моша засуетился, рассыпая последние прибаутки на горячую тему — саранча. После того, как Осия сказал ему что-то на ухо, он с сожалением положил свою щетку в сторону и проводил гостей в подсобку, которая была его комнатой отдыха, кухней и спальней. Увидев бутылку хорошего вина, которую Осия достал из сумки, Моша сразу повеселел, но как не пытался, не мог найти даже куска лепешки, чтобы закусить. Махнув рукой, мол, чего вы хотите от старого холостяка, в доме которого мышь от голода сдохла, он поставил на стол три кружки и стал с нетерпением ждать, когда Осия начнёт наливать.

— Вот она наша жизнь, — проговорил он, выпив вино большими глотками, словно у него была жажда, — не идёт народ стричься сожри его саранча, как будто весь мир сошёл с ума. Спросите меня старого еврея, что происходит, и я вам скажу — я не знаю. Вместо того, чтобы Моша привёл их в божеский вид, этот народ предпочитает обходить стороной мою мастерскую как будто кто-то другой может это сделать лучше меня.

Чтобы прервать разговорившегося Мошу, Осия налил ему ещё кружку и, кивнув головой Моисею, мол, смотри тут сам, вышел. Моисея морил сон от хронического недосыпа за всю долгую дорогу. Он слушал Мошу и постепенно сон так навалился на него, что ему стала безразлична вся эта кутерьма с конспирацией, страхами и готовностью в любую секунду бежать. Моисей выпил ещё кружку и заснул крепким сном, а Моша не заметив этого и, соскучившись по слушателям его философских рассуждений, принялся рассуждать о будущем страны после проклятого голода.

.

Глава 8.Идеолог революции

Аарон любил землю, а все корешки сорняков ненавидел, как можно ненавидеть врага. Ему бы побольше времени, и он освободил бы её от эти кровососов и дал ей дышать полной грудью. Земля и представлялась ему живым существом и Аарон тайком от остальных, чтобы не смеялись над ним, даже разговаривал с ней как с дорогим ему человеком. Переходя от одного участка к другому, он обещал то напоить, то прополоть, то просил извинения за не вовремя сбитые сорняки и его жена Елисавета, знавшая привычку Аарона говорить с землёй, ревновала его к ней, когда он находил земле такие ласковые слова, какие он не говорил ей.

Повезло ему всё — таки в жизни. Повезло с умной и красивой женой, с сыновьями, подросшими один к одному и с его участком плодороднейшей земли, доставшийся ему от отца в наследство. Благодаря его кормилице — земле он и слыл крепким хозяином, а за это всегда уважают, и слово Аарона имело большой вес в еврейской общине.

Хороша землица, ничего не скажешь! Ещё не было случая, чтобы подводила их, а какое чувство удовлетворения получаешь, обрабатывая её! Трудишься от восхода солнца и до его заката, а усталости нет, ну если и есть, то чуть-чуть и хочется сделать больше и больше, но приходит вечер и с сожалением приходиться оставлять работу до утра и идти домой.

А дома другое чувство удовлетворения. Когда, умывшись, все, садятся за стол ужинать и вся еда кажется такой вкусной, что ложку проглотишь. И парни, его надежда и гордость, плечо к плечу уплетают похлёбку за обе щеки, а жена Елисавета такая красивая, что мир кажется, так хорошо устроенным, что хочется поймать снующую от печи к столу Елисавету и крепко-крепко поцеловать, не дожидаясь ночи. Аарон так и делал раньше, но последнее время прекратил из-за боязни увидеть весёлую усмешку на губах сыновей считавших, что целоваться в таком возрасте уже не к чему.

Одна забота, землицы маловато. Ему то хватает, а сыновьям что он выделит? Скопил Аарон денег, благо урожаи были хорошие, чтобы прикупить земли, да тут этот указ Фараона о новом налоге. Вот и пришлось их отдать трясущимися руками.

— Но ничего, — думал Аарон, — накоплю ещё больше и тогда то прикуплю давно присмотренный им кусок жирнючей земли у бестолкового и ленивого соседа, который не обрабатывал, а мучил землю. Сосед уже и сапог ему отдал(1), а Аарон распланировал в уме, как он обустроит этот участок, и что где будет у него произрастать, и с какой стороны начинать вспашку.