Фируз (СИ) - Максим Бондарчук

— Холодно… Здесь необычайно холодно.

Старик улыбнулся. Глаза начали привыкать к опустившейся темноте и вскоре, возле себя он увидел ее фигуру.

Пара двигалась вниз. Не спеша, выверяя каждый шаг, старик и девушка спускались по многочисленным лестницам, огибая мертвые и холодные коридоры нижних этажей.

Отец думал о ней. Всю дорогу. Даже тогда, когда они оказались возле дверей его маленькой обители, за которой был совершенной другой мир, он не спускал с нее глаз. С этого странного и удивительного человека, который всем своим поведением напоминал ему его давнюю и уже давно умершую молодость.

Я был таким как она. Может слегка напуган неизведанным, но… нет, без сомнения, она похожа на меня.

Странное чувство вновь одолело его, когда оба вошли в кабинет. Взгляд упал в самый дальний угол и с удивлением не обнаружил там свою дочь.

— Она был здесь.

— Кто?

— Моя дочь, — он на секунду помолчал, — Наверное, отправилась по своим делам. Она всегда была голодна до приключений.

— Как и все мы.

Силана обошла сгорбившуюся фигуру и направилась вперед. Ее глаза впитывали каждую мелочь, каждую деталь обстановки, что разительным образом отличалась от той, которую она привыкла видеть. Здесь не было простора — физического, но было ощущения какой-то невидимой наполненности. Книги. Они были повсюду. На полках, в небольших шкафах, на столе, развернутые на разных страницах.

Он будто читал все подряд — девушка перевела взгляд на стоявшего в дверях старика и жестом позвала вглубь.

— Так много, — она провела рукой по запыленным полкам старинных книг, — Неужели ты все…

— Да, и по несколько раз. Когда почти всю жизнь проводишь в раздумьях, книги единственный собеседник, который не задает глупых вопросов.

Прозвучал щелчок. Из дальнего помещения, находящегося в десяти метрах левее, Силана вдруг услышала нарастающий рокот. В помещении начала появляться свет.

— Не обращай внимания — это генераторы. Вырабатывают энергию для всего, что работает на электричестве в этом месте.

— Как ты умудряешься здесь жить?

— А что тут такого? Здесь есть все, что мне необходимо: тишина, покой, возможность уединиться и дать волю своим мыслям. Я далек от придворных интриг и заговоров, стараюсь обходить стороной все, что так или иначе связано с обманом и корыстью. Вера, которая когда-то повела меня и многих из них, никогда не строилась на лжи. Я утверждал то, во что искренне верил сам. Конечно, не все сложилось именно так, как хотел я, но чем дольше мне приходится задавать вопросов, тем сильнее я убеждаюсь, что сделал правильный выбор.

Девушка присела на широкий стул и наклонилась над развернутой книгой. Страницы, пожелтевшие от времени, в тусклом свете настольной лампы казались золотыми. Их строки таили в себе нечто большее, чем набор неизвестных символов. Сокровище, понять которое было под силу не каждому.

— Расскажи мне все.

— Ты опять совершаешь ошибку, Силана.

Он назвал меня по имени!

— Почему? Разве стремление к знаниям есть ошибка?

— Да, — старик сделал шаг вперед и остановился возле широкого шкафа, стоявшего у самой двери, — в какой-то степени. Я задам тебе вопрос, дитя мое, и от того как ты ответишь, будет зависеть наш дальнейший разговор.

Девушка повернулась лицом к старику и напряглась. Ее манило это пари. Сделка, которая могла открыть ей путь на многое, что так сильно она хотела получить.

— Как ты считаешь, почему твой отец не хотел, чтобы ты узнала об истоках этого праздника? Чем он руководствовался?

— Он…он… ему страшно.

Девушка буквально выдавливала из себя слова.

— Чего он боится? — голос старика нарастал и стал угрожающим.

Силана замолчала. Она чувствовала, что находится на пороге правильного ответа, но сама боялась дать его. Как — будто что-то невидимое держало ее и не давало сделать последний шаг.

— Неизвестности… будущего… того, что я могу извлечь из полученных знаний.

Лицо Отца расплылось в довольной улыбке. Из-под обвисшей кожи и толстых губ внезапно показались зубы. Желтые, как страницы в книгах, они оскалились на нее и в тоже мгновение исчезли.

— Почти правильно. Хм, удивительно, но я был уверен, что ты не сможешь и близко подойти к разгадке. Да, твой отец боится неизвестности. Ее все боятся. Такова природа человека. Мы боимся всего, чего не можем контролировать. Но ответ, тем не менее, другой.

Горбатый старик прошел вдоль полок и остановился у плеча сидевшей девушки. Она немного встрепенулась, почувствовав на себе толстую руку этого человека.

— Какой же? — спросил Силана, стараясь держать нарастающий страх под контролем.

— Он боится тебя. Боится, что ты изменишься, познав истину. Станешь другой. Начнешь презирать все то, что когда-то казалось тебе святым. Правда — это опасное оружие, которое, к сожалению, очень часто попадает не в те руки. Именно поэтому доступ к такой информации всегда и во все времена был закрыт для непосвященных.

Старик сделал глубокий вдох и немного отошел в сторону. В тусклом свете, едва освещавшем треть всего помещения, он становился зловещей тенью, что блуждает в темной пещере, пугая любопытных путешественников.

— Люди не готовы услышать правду. Не готовы принять ее такой, какая она есть на самом деле. Твой отец хочет, чтобы я солгал своим последователям. Направил детей на верную смерть, объявив, что планета пригодна для жизни, но это не так. Она опасна. Смертельно опасна. Я знаю это почти наверняка. Мне даже не надо спускаться туда на пассажирском челноке, чтобы подтвердить свои выводы.

Девушка смотрела на него. Каждое слово ловилось ею и впитывалось, словно влага в сухую губку. Она была голодна. Ее разум желал знать как можно больше и не давал покоя, заставляя задавать вопрос за вопросом.

Как долго я была лишена всего этого! Столько времени и все впустую! Почему я раньше не сделала этого? Почему не начала задавать вопросы, которые волновали меня всю жизнь. Страх. А ведь он прав. Отец боится. Он хочет, чтобы я так и оставалась слепой. Не видела правды, которая лежала прямо перед моими глазами.

Силана впилась в лежавшую книгу и принялась читать. Слова негромко начали появляться в холодном пространстве небольшой комнатушки. Они рождались из пустоты, складывались в предложения, а затем и в текст. Она хватала смысл. Старалась понять каждое слово, каждую букву. Она верила, что получала нечто сокрытое, глубокое и очень важное. Что-то, что так долго оставалось для нее под запретом.

7