Шантаж - Джон Гришэм

Главный управляющий компании «Хаммэнд» прибыл в столицу как раз в разгар предвыборной шумихи вокруг нового кандидата. А сам кандидат в это время находился на борту частного самолета, недавно арендованного за четыреста тысяч долларов, и должен был с минуты на минуту приземлиться в Детройте, где его ожидали два огромных черных лимузина марки «Сабербз», также недавно арендованные за тысячу долларов в месяц каждый. Едва Лэйк сошел с трапа самолета, как его окружила группа сопровождения. Эти люди не отставали от него ни на шаг, демонстрируя всем встречающим особую важность опекаемой ими персоны. Вокруг Лэйка постоянно сновали молодые крепкие люди в черных костюмах, с микрофонами в ушах, всегда готовые применить оружие. А два агента секретной службы неотступно сопровождали его и в самолете. Они грозно хмурились, когда он делал хоть малейшую попытку отделаться от них.

Но больше всего ему досаждал его помощник по работе в конгрессе по фамилии Флойд. Это был занудный и не очень умный молодой человек из хорошо известной семьи из штата Аризона, которого устроили к нему по большой протекции. Он был настолько глуп, что не годился ровным счетом ни для чего, кроме самых примитивных поручений, но даже их он выполнял неаккуратно. В конце концов его посадили за руль персонального автомобиля Лэйка, чему он даже обрадовался, так как понимал: ничем другим своему шефу он полезен быть не может. Лэйк уселся на переднее сиденье, а позади устроились два агента. Что же до остальных помощников и телохранителей, то они ехали в другом автомобиле. Вся группа быстро мчалась к центру Детройта, где их с нетерпением ожидала огромная толпа собравшихся на сенсационную пресс-конференцию журналистов.

На этот раз у Лэйка не было времени, чтобы разгуливать по рабочим кварталам города, посещать рестораны или торчать под дождем у проходных крупнейших промышленных предприятий. Конечно, ему хотелось бы побывать в рабочих районах и поговорить с трудовым людом, но график был настолько насыщен, что на общение с народом не осталось времени. Вскоре он понял, что исход его предвыборной кампании будет зависеть не столько от общения с простыми людьми, сколько от умения угодить представителям средств массовой информации. Лэйк понимал, что поздно вступил в предвыборную борьбу, не имеет никаких связей за пределами столицы, никаких корней, которые позволили бы ему заручиться поддержкой крупных магнатов, но вместе с тем он имел симпатичное, располагающее к себе лицо, весьма приятный голос, прекрасно сшитый костюм, а самое главное — практически безграничные финансовые ресурсы, чем не могли похвастаться его главные соперники. И если у него была реальная возможность купить телевидение, то он вполне мог купить и победу на предстоящих президентских выборах. А это означало, что вскоре ему придется поменять место работы и перебраться в Овальный кабинет Белого дома.

Лэйк позвонил в Вашингтон, узнал новость о переданной его избирательному штабу сумме в пять миллионов долларов и очень удивился, когда ему сказали, что организатором этой акции стал совершенно неизвестный ему главный управляющий компании «Хаммэнд».

— Что это за компания? — поинтересовался он у своего помощника. — Никогда не слышал о ней.

Тот объяснил Лэйку, что это частная компания, производящая современные виды оружия и получающая от его продажи чуть менее миллиарда долларов в год. А если к власти придет нужный компании человек, то сумма ее общих доходов может возрасти до нескольких миллиардов.

Таким образом, в распоряжении команды Лэйка было теперь около девятнадцати миллионов долларов, что побило все рекорды. Это заставило его сторонников пересмотреть перспективы на будущее, так как общая сумма собранных за первые две недели средств обещала достигнуть тридцати миллионов. Однако встала другая проблема — как потратить эти деньги с наибольшей выгодой для кандидата в президенты.

Лэйк вернул мобильный телефон Флойду.

— С этого момента мы будем использовать вертолеты. — С этими словами он повернулся к секретарю, который тут же записал в блокнот пожелание шефа как можно быстрее найти и арендовать несколько вертолетов для предвыборных поездок.

А Лэйк тем временем спрятался за солнцезащитными очками и погрузился в размышления по поводу этих тридцати миллионов долларов. Конечно, передача такой значительной суммы от частной компании беспартийному кандидату прошла как-то неуклюже, вызывающе быстро и подозрительно слаженно. Но сейчас эти деньги надо как-то потратить с пользой для себя. Самое главное во всем этом деле — что деньги были собраны благодаря личным пожертвованиям, а не вынуты из кармана налогоплательщиков. Однако это никоим образом не снимало с кандидата в президенты обязанности бороться за права трудящихся. Надо с умом отнестись к этим пожертвованиям и распорядиться ими так, чтобы не возникло никаких претензий и подозрений.

Он вдруг вспомнил про Тедди Мэйнарда, который по-прежнему неподвижно сидел в своем инвалидном кресле в полумраке кабинета, корчась от боли, глотая таблетки и собирая огромные деньги для предстоящих выборов. Казалось, они росли как листья на дереве и ему оставалось лишь протянуть руку и сорвать нужное количество миллионов. И именно таким образом этот человек делал большую политику.

Руководителем отдела по операциям на Ближнем Востоке был двадцатилетний способный агент Лафкин, который достаточно хорошо зарекомендовал себя в предыдущих делах и которому Тедди доверял, как самому себе. Еще четырнадцать часов назад Лафкин находился в Тель-Авиве, а сейчас сидел в темном кабинете директора ЦРУ, немного отдохнувший от многочасового перелета и слегка встревоженный неожиданным вызовом к шефу. В «конторе» давно сложилась практика, когда наиболее ценные агенты докладывали информацию всемогущему Мэйнарду напрямую, ни в коем случае не используя для этого телефон или даже закодированную спутниковую связь. Все важные сведения сообщались директору ЦРУ лично, при этом никогда не повторялись и не записывались.

— Нам грозит очередное нападение террористов на наше посольство в Каире, — спокойно сообщил Лафкин, наблюдая за реакцией шефа.

Однако никакой реакции не последовало. Тедди сидел молча. Он не удивился словам агента и даже не нахмурился, как это часто бывало, когда ему сообщали неприятные новости.

— Еще что-нибудь? — поинтересовался он.

— Да. На прошлой неделе мы засекли в Каире одного из их главных бойцов.

— Кто именно его засек?

— Израильтяне. Кроме того, они проследили путь доставки огромного количества взрывчатки из Триполи в Каир. Похоже, сейчас все готово для взрыва.

— Когда?

— Скоро.

— Как скоро?

— Судя по всему, в течение недели.

Тедди потянул мочку уха и закрыл глаза. Лафкин старался не смотреть на шефа и не задавать ему глупых вопросов насчет предстоящего террористического акта. Он знал: у шефа могут быть свои планы, не стоит совать нос не в свои дела. Через пару дней он вернется на Ближний Восток и станет ожидать дальнейшего развития событий. А события эти могут оказаться весьма трагическими не только для сотрудников американского посольства, но и для многих не связанных с ним людей. Взрыв может прозвучать в любую минуту и без какого бы то ни было предупреждения. Это означает, что число жертв может достичь нескольких десятков человек. В самом центре Каира будет дымиться огромная воронка от взрыва, а в самом центре Вашингтона будут ломать голову над причинами террористического акта.

Тедди Мэйнард сидел с закрытыми глазами и, похоже, не хотел предпринимать никаких решительных действий. Впрочем, ничего странного для Лафкина в этом не было. За несколько лет работы в этой организации он хорошо понял, что иногда террористические акты выгодны главе ЦРУ, так как вписываются в его тайные планы. И многочисленные человеческие жертвы Мэйнарда не остановят.

Конечно, можно было представить и другое развитие событий. Если операцию по обезвреживанию террористов возьмут на себя египетские коммандос, то Соединенным Штатам достанутся лавры организаторов антитеррористической деятельности и обладателей самой мощной в мире разведки.

— А ты уверен в этом? — неожиданно спросил Тедди.

— Да, насколько вообще можно быть уверенным в подобной ситуации.

Разумеется, Лафкин не подозревал, что директор ЦРУ с головой был погружен в свои дела и думал сейчас прежде всего о предстоящих президентских выборах, от которых зависела судьба страны. Скорее всего агент даже не слышал об Аароне Лэйке. Откровенно говоря, он плевать хотел на президентские выборы и на то, кто станет очередным президентом. Лафкин давно работал на Ближнем Востоке и привык думать, что совершенно не важно, кто именно будет разрабатывать и осуществлять американскую политику в этом регионе. Агент не сомневался только в одном: часа через три он вылетит в Париж, где отдохнет один-единственный денек, прежде чем вернуться в Иерусалим.