Верь мне ! - Аманда Дойл

У каждого из них в руках была рюмка, и когда Лу на секунду остановилась в дверях, Анжела подняла свою, как бы приветствуя их обоих, и мило сказала:

- За чудесный вечер! Что будешь пить, Лу? Херес? Джин?

- Спасибо, я сейчас пить не буду. Думаю, я подожду, пока мы прибудем на место. Как поживаешь, Аллан? - спросила она, высвобождая руку из его затянувшегося пожатия.

- Лучше всех на свете, киска, когда ты со мной! - голос Аллана звучал шутливо, но он не сводил с нее полных обожания глаз.

- Остальные поехали прямо в Яннап, - сообщил он ей. - Дженни должна сначала собрать стол, так что у нас масса времени. Эти вечеринки никогда не начинаются раньше, чем через час после назначенного времени. Но все равно, нам, наверное, пора ехать, Лу. Ты, должно быть, захочешь помочь подготовить помещение. По-моему, Пенелопа не слишком хорошая помощница, и Дженни сказала мне, что очень надеется на то, что ты приедешь пораньше.

Он быстро допил рюмку и взял с кресла кофточку Лу, закутав ею ее плечи, а потом передал ей вышитую вечернюю сумочку, которая когда-то принадлежала ее сестре Hope.

- До скорого свидания, - сказал он Анжеле, которая продолжала стоять у окна и не спеша отпивала херес из рюмки. - И.., спасибо.

Лу, услышавшая знакомые размеренные шаги в коридоре за дверью, заметила, что Анжела и Аллан обменялись многозначительным взглядом. Но она была вся поглощена тем, что приехал Стивен Брайент, и не обратила на это особого внимания. Она привыкла, что Анжела дарит завлекающие взгляды каждому мало-мальски интересному мужчине, который попадается ей на пути, и была уверена, что на Аллана они не произведут особого впечатления. Анжела слишком высокомерна, чтобы ему понравиться. Больше того, казалось, она внушила ему почти что трепет.

- Добрый вечер, сэр, - почтительно приветствовал он Стива, когда они встретились в дверях.

- Добрый вечер, Йетс. - Ответ прозвучал совершенно равнодушно, а серый взгляд, охвативший Лу одним оценивающим движением, был мрачен и не поддавался толкованию.

- Желаю хорошо провести время, - несколько неохотно сказал он ей, кивнул и направился к столику налить себе немного виски.

Пробормотав: "До свидания", Лу поспешно вышла вслед за Алланом.

Мягкий свет, и гул голосов, и звон посуды доносились из шерстехранилища в Яннапе, когда к нему подъехали Аллан и Лу.

Они оставили машину там, где уже стояло несколько других, у начала загонов, в которых в сезон стрижки собирали овец, и прошли мимо пустых стойл, нескольких джипов и старенького грузовика с массой сорокагаллонных канистр.

- Запас воды на сегодняшний вечер, - объяснил Аллан. - Дженни и ее помощники уже должны были перенести часть канистр в помещение. Просто удивительно, сколько ее уходит: на приготовление напитков, на мытье рюмок и даже на то, чтобы окатить хорошенько тех, кто в конце вечера будет не в состоянии вести машину.

Перед ними в темноте возникли очертания длинного низкого склада. Пробираясь вместе с Алланом, Лу думала, что, пожалуй, в его последних словах зазвучал смех, но не знала, шутит он или нет.

- Значит, тут не будут соблюдать светских условностей? - спросила она чуть встревоженно. Она никогда не бывала на подобных сборищах, но уже знала, что не может угнаться за этими здоровыми, энергичными и, по ее мнению, совершенно неутомимыми австралийцами.

- Не то чтобы не будут, - поправил ее спутник, - правильнее было бы сказать, что здесь не будет лишних формальностей. Все будут от души веселиться. Социальные барьеры снимаются, и все общаются со всеми: просто хороший старомодный праздник для всех.

Он провел ее через открытую дверь, и Лу негромко вскрикнула от изумления. Сдержаться было невозможно.

Огромных размеров помещение было залито разноцветным светом, который, как она увидела, лили сотни китайских фонариков и лампочек, обтянутых гофрированной бумагой, подвешенных к балкам потолка. Стены были украшены ветвями ивы и бумажными гирляндами, а вдали широкая площадка пола блестела, как навощенная.

- По правде говоря, это овечий жир, - поправил ее Аллан, когда она выразила свое удивление вслух. - Это "доски", на которых идет стрижка. Вон, видишь, подставки, по одной на каждого стригаля, а их машинки на сегодняшний вечер подняли к потолку, от греха подальше. Посмотри на те колеса, разбросанные вдоль оси блока - они приводят в движение гребни.

Он ткнул пальцем в пол.

- Ланолин с овечьего руна, много лет трущегося о доски, создает иллюзию отполированного пола. Идеальный под для танцев - лучшего в мире не найти!

И это объясняло всепроникающий завах шерсти и овец, который нельзя было ничем забить, несмотря на гениальные украшения помещения. Лу, критически сморщив носик, решила, что в результате получилась любопытная смесь, и отправилась на поиски Дженни. Она вскоре нашла ее: та разделывала гигантскую индейку. Скелеты еще нескольких говорили о том, что этим делом она занята уже довольно давно.

Повернув к Лу озабоченное лицо, она тепло с ней поздоровалась, познакомила ее еще с четырьмя или пятью девушками, которые тоже были заняты последними приготовлениями к вечеру, а потом поручила Луизе срезать корки с целой горы хлеба для сандвичей.

- Разложи их по тарелкам - а вон в той кипе есть салфетки, чтобы их накрыть. Потом возьми эти скатерти и расстели на столах - да-да, на тех, с деревянными решетками сверху. Обычно за ними работают чистильщики и сортировщики, они убирают обрезки шерсти и сортируют руно, но об этом не догадаешься, когда они накрыты яркими материями и заставлены едой. Мы стараемся, чтобы все присутствующие на этот вечер забыли о том, что это обычный склад для шерсти.

Разнося тарелки с сандвичами, ветчиной, индейкой, пирожками, пирожными, желе и огромными посудинами с салатом из фруктов на застеленные цветастыми скатертями столы, Лу не переставала удивляться, насколько хорошо им удалось преобразить шерстехранилище.

Во всю длину одной из стен склада был устроен буфет, а каждый маленький альков у противоположной стены был занавешен цветастой тканью. Там стояли маленькие круглые столики, по два-три стула и горели уютные неяркие фонарики. Лу застыла в восхищении. Такой ее и нашел Аллан.

- Совсем как в солидном ночном клубе, правда?

Лу никогда не была в ночном клубе, но решила, что он, вполне возможно, мог бы выглядеть именно так - не считая, конечно, запаха овец. Аллан сообщил ей еще кое о чем.

- Это вообще-то бункеры для шерсти разного сорта - сорт обозначен буквами, которые видны над каждым. Когда шерсть рассортирована, ее переносят от сортировочных столов в соответствующие бункеры. В них поместится только малая часть народа, который сегодня соберется, но это Дженни придумала, чтобы создать такую уютную атмосферу.

- Еще какую уютную, - с восхищением вскричала Лу. - По-моему, все просто замечательно! Хоть бы уж скорее все началось!

- Уже скоро. На улице уже собралось немало народа, они ждут, когда оркестр начнет. А уж когда зазвучит музыка, то сюда набьется столько людей - ты не поверишь.

Так и случилось. С того самого момента, как бородатый скрипач издал первую протяжную ноту, к которой стройно присоединились скрипучий аккордеон, настойчивый барабан и решительный кларнет, у Лу уже не было времени думать о сверлящей боли, притаившейся - внутри, о тяжести в области сердца, которая преследовала ее с самого утра, с завтрака.

Весь вечер она кружилась в танце, переходя от одного кавалера к другому. Некоторые из них, облаченные в смокинги, были изысканно любезны, желая хотя бы в этом придерживаться своего социального статуса. На большинстве были обычные костюмы, а некоторые были одеты по-спортивному. Но в конце вечера стало совершенно неважно, что на них было надето, потому что на складе стало так жарко, что все мужчины остались в одних рубашках - и к тому же закатали рукава! Но все они танцевали с полной энтузиазма самоотдачей, несмотря на жару и тесноту. И ни один из них не смущался, если не слишком хорошо умел танцевать.

Аллану удалось потанцевать с Лу пару танцев, а во время третьего ее перехватил Фред - их почтальон.

К часу ночи вечеринка закончилась, и народ стал разъезжаться так же быстро, как и собирался. Усталая до полусмерти Лу, у которой ныли ноги и разболелась голова, пробралась через группки оставшихся туда, где Дженни и Пенелопа складывали вырученные за вечер деньги в коробки пожертвований Красного Креста.

Обе были в восторге от успеха своей благотворительной акции и обе казались такими же свежими и жизнерадостными, как и в начале вечера. Измученная Лу могла только восхищаться их выносливостью и живостью и решила, что она, наверное, пропустила тот момент, когда Господь раздавал эти качества.

Но вообще-то она не могла не признаться, что в настоящий момент жизнь в Ридли Хиллз была для нее нелегкой, поскольку она сильно осложнялась присутствием Анжелы и отсутствием Марии. Она постаралась отогнать тревожную мысль, что у нее будет всего три-четыре часа, чтобы поспать, а потом ей надо будет опять готовить мужчинам завтрак, и сумела-таки стойко улыбнуться, прощаясь с Дженни и ее кузиной и поздравляя их с успешным завершением вечера.