Сквозь завесу времени (сборник) - Евгений Рысс

— Может быть, на других планетах роботы едят? — неуверенно предположил ДС-0043.

— Роботы нигде не едят, — сказал я и положил железную руку ему на плечо. Другой рукой я сорвал изоляцию с электропровода, который был натянут над узкой дверью.

…Не знаю, сколько времени мы пролежали на полу, рядышком, как родные братья. Робот, убитый коротким замыканием, и я, контуженный ударом тока. Напряжение, слава звездам, было небольшое, иначе бы я не выжил.

С трудом встал. Мышцы болели так, будто мясо отрывалось от костей. Я держался за рычаг, чтобы не упасть, и у меня не было сил его повернуть.

Вцепившись в рычаг двумя руками, я наконец дернул и порвал золоченый шнур. Ударом плеча вышиб дверь. Шагнул через порог.

Ну, конечно, другого входа нет. Верховного Водителя планеты Экз заменяла мощная радиостанция и магнитофон с часовым механизмом.

Первое — связь с Землей. Я надеялся, что роботы. внешней охраны не ворвутся в здание без сигнала тревоги. Однако они могли оказаться более сообразительнымии менее дисциплинированными служаками, чем я предполагал. Надо торопиться. Отрегулировав передатчик, я наклонился к микрофону:

— SOS! Слушай, Земля! — Я начал с древнего межпланетного сигнала, чтобы все радиостанции в космосе замолчали и настроились на мою волну. Слушай, Земля? Космолеты, находящиеся вблизи созвездия Эридана! Говорит планета БА-117. Говорит разведчик «Одиссея» Тванд. Планета БА-117 обитаема. Отношение к землянам враждебное. Будьте осторожны. Жду помощи.

Я знаю, что созвездие Эридана лежит в стороне от проторенных космических дорог.

Но древний сигнал человека, зовущего па помощь, дойдет до Земли. Мои слова летят сейчас через черные пространства космоса, и астронавты решают, кто из межзвездных кораблей ближе к оранжевой планете…

Теперь обращение к обитателям планеты Экз:

— Слушайте все! Говорит дворец Верховного Водителя. Верховный Водитель мертв. Он давно умер. Именем Верховного Водителя правят бесчестные люди. Богатей, палачи и соглядатаи.

Люди! Не бойтесь службы наблюдения. Не доносите друг на друга! Не рассказывайте соглядатаям о себе!

Я, Путник далеких звезд, говорю вам: верьте друг другу, помогайте друг другу!..

А теперь, чтобы вы хоть несколько дней подумали над моими словами в тишине, я ломаю радиостанцию. Передача закончена.

Я отключил ток. Железными кулаками крушил хрупкие радиодетали. Не успокоился, пока рация не превратилась в осколки битого стекла и мешанину порванных проводов.

Затем я втащил в комнату Доблестного Стража Два Ноля Сорок Три. Соединил шлем робота с электропроводами. После этого дал сигнал тревоги.

Вслед за роботами в комнату вбежал человек в голубой куртке, который привез меня из оранжевой пустыни.

Я показал ему на ДС-0043.

— Он взбесился, хозяин. Я убил его.

— Поздно ты убил его, робот…

Расследования не было. Думаю, что службе наблюдения теперь не до меня. Я брожу по городу Ок. Изредка нахожу пищу. Чаще голодаю. Ослаб. Жду помощи. Слышишь Земля?

Седьмое донесение соглядатаев:

Роботы ушли из оранжевой пустыни. Еретики, фантазеры, враги порядка затерялись среди жителей планеты…

Восьмое донесение…

Матери требуют вернуть им, детей из школ становления мыслей. Разгромлено две такие школы. Задушено семнадцать соглядатаев…

Д е в я т о е…

Люди в одиночку и даже по ночам выходят на улицы. Большинство роботов не обращают на это внимания.

Д е с я т о е…

В городе Ок роботы захватили склады запасных частей. Объявили себя бессмертными. Считают Путника Роботом далеких звезд. Отказываются выполнять приказания службы наблюдения.

Одиннадцатое и последнее, принятое и расшифрованное космолетом «Сибирь».

Летучий снаряд опустился возле города Ок. Пришельцы увезли к звездам Бессмертного Робота Ноль Один. Летучий снаряд Путника, оставленный им возле города Туе, уничтожен пришельцами.

Ходят слухи, что БР-01 и есть Путник, который бежал из оранжевой пустыни.

Рабочие организуют комитеты самоуправления. Роботы планеты Экз бездействуют…

Виталий Савченко

Черта, за которой…

Он был обречен. Стрелка давно находилась за чертой, предупреждающей об опасности. Шкала прибора разделилась надвое: справа — черные цифры, слева красные.

И вот уже более двадцати минут стрелка дрожала на красной половине. Это означало, что доза облучения в несколько раз превысила допустимую норму.

Ему все еще не верилось, что он умрет. Как-то не укладывалось в голове, что сильные ловкие руки заломятся в конвульсиях, а чуткие пальцы скрючит нелепая судорога. Может быть, от неверия было не страшно, а только грустно.

Он выключил, потом снова включил портативный индикатор радиоактивности. Стрелка упрямо пересекла черту, остановилась на красной половине.

Тогда ему в голову пришла мысль, что через всю человеческую жизнь проходит такая же невидимая черта, и одним людям раньше, а другим позже все-таки приходится перешагивать через нее.

Когда он пересек свой невидимый рубеж?

Закрыв глаза, он представил события сегодняшнего дня…

Утро началось с массажа. Массаж был закончен, но он все еще лежал на животе, упираясь подбородком в твердый валик кушетки. Раздался звонок. Пилот поднялся с кушетки, подмигнул массажисту.

— Значит, летим?

— Летим, — закивал головой негр.

— Что тебе привести оттуда?

— Горсточку лунной пыли. Я расфасую ее в пакеты и буду продавать в розницу, как лучшее средство от лунатизма, — хихикал негр, старательно натягивая на Пилота противоперегрузочный костюм.

— Я лучше привезу тебе лунный камень, белый, как кусок рафинада. Ты натрешься этим камнем и станешь совсем таким, как я. Ведь ты мечтаешь стать белым?

— О да! Я с нетерпением буду ждать вас. Возвращайтесь скорей, мне не терпится стать белым.

Пилот приветливо помахал рукой и пошел к выходу.

Его ослепило солнце. Под жаркими лучами белели бетонные плиты ракетодрома, а огромное тело ракеты казалось отлитым из расплавленного металла. Здесь все до мелочей было знакомо ему — и бегущие с грузом оранжевые автокары, и муравьиная суета людей, облепивших ракету, и оглушительный грохот динамиков. Он смотрел на цветные кубики зданий Компании, на дрожащий в знойном мареве город, и ему начинало казаться, что когда-то давно, в детстве, необъяснимым внутренним зрением он уже видел все это. Ему показалось, что еще мальчишкой он знал, что будет вот так стоять в дверях и всматриваться в причудливо изломанную линию гор на горизонте.