Автостоп - Колетт Вивье

Официантка подбежала к нему в холле:

— Вы уже уходите, завтракать не будете?

Еще шесть франков?.. Люк покачал головой и, попрощавшись с этой доброй женщиной, с трудом доплелся до домика Пьера. Его друг выносил из сарая корзину с морковью.

— Как отец? — крикнул Люк еще издалека.

— Порядок! С ногой вроде ничего страшного — ему наложили гипс, и все. Но вот рана на затылке тревожит доктора. Хорошо еще, что из раны шла кровь, иначе могло бы быть внутреннее кровоизлияние, гематомой называется. Ему сделали рентген, к счастью, ничего опасного нет, и у меня отлегло от сердца… Мама и Мариэтта остались в больнице, а я приготовлю овощи и буду убирать дом. Ты что, поедешь поездом в девять тридцать пять?

— Разве есть такой поезд?

— Ты не знал? Сейчас девять или около того… Если ты побежишь, то успеешь.

— Мне надо переодеться.

Он быстро переоделся на кухне. Пьер поставил туда свою корзинку и уже схватился за метлу.

— Ну, значит, я пошел, — сказал ему Люк.

— Иди. Надеюсь, у тебя все уладится в Соланже. Но вот как будет с отцом… с отцом…

Люк подавил вздох и побежал по направлению к станции. Он шел сюда еще весь под впечатлением вчерашней драмы, и теперь эти небрежно брошенные Пьером слова, это торопливое прощание… Понятно, Пьер думает сейчас только о своем отце, и все иное потеряло для него всякий интерес. «Я не должен на него обижаться, — убеждал себя Люк. — Но вчера вечером я ощущал себя так прочно связанным с их семьей… Мне сейчас до того скверно, что и думать обо всем этом нет охоты. Болит голова, саднит горло… Что это со мной?» Когда несколько минут спустя поезд уносил его из этих мест, его уже одолевал сон. За окном промелькнул кемпинг, напомнив ему, как он стукнул Фредерика. От Файе до Соланжа — десять километров. Сумеет ли он их пройти?

Но тут Люку повезло. Перед вокзалом стоял автобус. Он сел в него и оказался в Соланже прежде, чем успел опомниться. Погода разгулялась, и хотя туч было много, в их разрывах уже проглядывала голубизна и видны были снежные вершины. Теперь Люк глядел на них с какой-то неприязнью — эти горы, которые казались ему такими прекрасными, таили в себе, оказывается, грозную опасность для человека. Он стоял посреди главной площади, не зная, куда податься, и зашел в конце концов в бар, где выпил подряд три чашки чаю. Зал был полон, все громко разговаривали, курили. Хозяин, раскрасневшийся и оживленный, ходил от столика к столику, наполнял стаканы, возвращал сдачу клиентам.

Люк остановил его.

— Месье, вы не могли бы мне сказать, где здесь кукольный театр?

— Театр, — изумленно переспросил хозяин. — Нет, здесь нет театра… Мелони! — крикнул он кассирше. — Ты слышала что-нибудь про кукольный театр в наших краях?

— Небось он спрашивает о той труппе, что сняла загон «Эдельвайс», — ответила кассирша.

— Да, и представьте, это был очень забавный спектакль, — вставила какая-то худенькая женщина, которая пила маленькими глотками кофе со сливками. — Крошечные марсиане вытворяли одну шалость за другой. Дети просто заходились от смеха.

«Был…» «Заходились…» Люк изменился в лице.

— Но они ведь будут играть сегодня? — пробормотал он.

— Вы ошибаетесь, мой друг, они играли вчера, — ответила дама, — и видели бы вы, как сегодня утром ребята бежали за их грузовичком, когда они уезжали.

— Не может быть… Мариэтта мне сказала…

— Твоя Мариэтта ошиблась, это бывает.

— А куда же они уехали? Куда?

Об этом никто не имел ни малейшего представления. В Межев? В Вальдизер?.. Каждый наугад называл какой- нибудь маленький городок, и Люк в полном отчаянии глядел на свою пустую чашку.

— Может быть, дети знают? — сказала вдруг худая женщина. — Аделаида! — громко позвала она бледненькую девочку, которая стояла у игральных автоматов.

— Что? — отозвалась девочка, не оборачиваясь.

— Аделаида, ты не знаешь, куда уехала вчерашняя кукольная труппа?

— В Эвиан.

Дама поглядела на Люка.

— И все-то она знает! Ничто не может от нее ускользнуть. Вот в прошлый вторник она рассказала мне такие вещи о нашей портнихе…

Но Люк уже выскочил на улицу. Он был настолько взволнован, что забыл, как плохо он себя чувствует. Эвиан?.. Эвиан находится на берегу Женевского озера, и туда, наверно, можно добраться поездом. Скорей на вокзал!.. Но увы, едва он пробежал десять метров, как ему стало дурно. Люк прислонился спиной к стене, чтобы не упасть. «Мне надо было съесть бутерброд, когда я пил чай, — подумал он. — Наверно, меня мутит от голода. Вот я сейчас куплю хлеба в булочной…» Но на площади булочной не оказалось, и на соседней улице тоже. Потом он прошел мимо большой гостиницы, мимо ряда вилл, мимо бассейна и вышел ко второй гостинице, за которой начинался луг. Люк обошел его, хотя еле держался на ногах, в голове роились какие-то бессвязные образы, и среди всего этого хаоса почему-то японские близнецы. Наверно, он их увидит только этой зимой, когда сестра приедет на рождество в Париж. «И я буду их дядей, — сказал он себе. — Дядя Люк, звучит неплохо». При этой мысли он рассмеялся… Спать, спать… И забыть обо всем… А тут как раз этот луг. Он пересек улицу, чтобы попасть на луг, но его толкнула проезжающая машина, и он, не сумев удержаться на ногах, рухнул прямо на изгородь.

Скрип тормоза, шум торопливых шагов.

— Разиня! — услышал он взволнованный голос. — Чего это ты кидаешься под колеса? Кости хоть целы?

— Да, — ответил Люк, подымаясь с невероятным трудом. — Я просто испугался, вот и все.

И он оказался лицом к лицу с круглолицей молодой девушкой спортивного вида, которая с тревогой смотрела на него.

— Похоже, что ты себя плохо чувствуешь, — заметила она. — Это что, от испуга? Да вряд ли… Знаешь, я не могу тебя здесь бросить в таком состоянии, залезай-ка в машину, а там разберемся, что к чему.

Люк не был в состоянии что-либо решить. Он уселся на переднее сиденье и словно провалился. Машина тронулась.

— Да, кстати, куда тебе надо? — спросила девушка.

В самом деле, куда ему?..

— Не знаю, — пробормотал Люк. — Ах да, в… в… Умираю хочу спать.

И он заснул как убитый.

13 ФАЯНСОВАЯ СОБАЧКА

Кто это его так трясет? И почему они остановились? Люк приоткрыл глаза.

— Мы все еще в Соланже? — пробормотал он.

В ответ он услышал смех, и девушка снова его потрясла за плечо.

— Мы уже давным-давно уехали из Соланжа, но ты так крепко спал, что я не хотела тебя будить. Я оставлю тебя здесь, а сама поеду в спортивный лагерь.

— Да… Нет… Да…

— Ты что, еще не очнулся? Окунись в озере и сразу почувствуешь себя другим человеком.

Люк с изумлением взглянул на нее:

— Озеро?.. Озеро?.. Женевское озеро?

— Эх хватил! — воскликнула девушка. — Не Женевское, а озеро Аннеси! Ну, вылезай живей, я и так уже опаздываю.

Аннеси… Машина умчалась, а Люк не мог двинуться с места. Это никак не может быть озеро Аннеси. Зачем ему было ехать в Аннеси? В памяти всплывали обрывки фраз: «Наклоненная колокольня. Сасель… Если ты попадешь в Аннеси…» Ах, до чего же привязчивая эта Элиза! Почему она его так долго преследует? Да нет, девушка, наверное, пошутила, а может быть, он просто ее не так понял…

— Разве я в Аннеси? — спросил он у встречной женщины.

Женщина ничего не ответила, только пожала плечами, а он нетвердым шагом двинулся в сторону озера. Солнце светило вовсю, озаряя своими лучами синюю гладь озера и окружающие его веселые горы. Сады, гостиницы… И вдруг указатель: «Аннеси». Значит, так и есть. Он в Аннеси… Он с трудом спустился по узкой улице, вышел на маленькую площадь и увидел торчащую над крышами наклоненную колокольню. В самом ли деле она была наклоненной? Люк внимательно ее разглядывал, склоняя голову то вправо, то влево так быстро, что ему показалось, что колокольня закружилась как волчок. Он попытался собраться с мыслями. Это колокольня, о которой говорила Элиза, тут нет сомнений. Но где тогда каменная обезьяна и лавочка с зеленой дверью? Он искал их, разглядывая дом за домом, и при этом каждую минуту поднимал голову, чтобы убедиться, что колокольня по-прежнему наклонена. И хотя он обошел несколько улиц вокруг, он нигде не увидел ни обезьяны, ни лавки. Он чувствовал себя все хуже. Горло так распухло, что он не мог уже проглотить слюну, а перед глазами плыли какие-то черные круги. Он остановился, чтобы отдышаться, и тут на него налетел маленький светловолосый мальчик на самокате. Мальчик упал, самокат свалился в канаву, а Люк, который едва держался на ногах, упал вместе с ним.

— Жано! — услышал он чей-то голос. — Жано! Я ведь тебе запретила сюда ехать!

К ним подбежала девочка с длинными волосами, в руках у нее была большая хозяйственная сумка, из которой торчал лук-порей.