Черный мерин - Андрей Кивинов

«Фигня! – сказал Глазунов,– выкручусь…» И выкрутился! Обегал весь «пятизвездочный» отель и насобирал по урнам пустых бутылок из-под дорогого спиртного. Вискарь, коньяк… Пузырей пять. Поставил все это хозяйство на пол под столом, на стол набросал объедков из тех же мусорных баков и пару стаканов. Сам разделся до трусов, одежку спрятал в шкаф и лег в постель. Перед этим выпил грамм двести ларечной водки для запаха.

В назначенный час продавцы постучались в номер-люкс. Глазунов, не вставая с кровати, пригласил войти. После, держась за голову, принялся извиняться. Так, мол, и так, извиняйте, мужики – приятеля вчера пригласил, посидели немного… Теперь вот отхожу… Располагайтесь.

Никаких сомнений в крутизне. Под столом – батарея пойла на штуку баксов, не меньше, на столе – остатки деликатесов. Да и ситуация вполне обычная. Человек встретил друга, посидели, сейчас умирает. Продавцы даже предложили: «Может, в бар сгонять, принести чего-нибудь?». Егорка им эдак томно отвечает: «Да, бутылочку „Реми Мартен“, если не трудно. И минералки. Лучше „Перье“. Я потом оплачу».

Естественно, у продавцов про подставу вообще никаких мыслей. Стали бы менты или комитетчики такую комедию ломать?.. Они б, наоборот, серьезно к вопросу подошли.

Короче, убедившись, что все чисто, крадуны принесли алмазы и были жестоко наказаны за потерю бдительности. Деньги за «Реми Мартен» и минералку Егорка им, разумеется, не вернул – раскатали потом всем отделом за успешно проведенную комбинацию…

Друг не подвел. Когда алябинский автобус распахнул скрипучие двери, я увидел родную небритую рожу и снова чуть не расплакался, упав в объятия Глазунова.

– Обидели, Егорка…

– Разберемся, Тёма… Ты извини, ботинки я тебе не привез. Опаздывал на самолет, оставил в прихожей впопыхах. И ксиву свою забыл в пиджаке. Хорошо «Хенесси» успел в сумку сунуть.

– Это неважно. Я себе уже купил кеды. Главное, ты здесь. Мне даже не верится.

– Чего-то видок у тебя неважнецкий.

– Болею… Как там, кстати, «Зенит»?

– Сливает бесславно. Видно, с зарплатой задержки.

Обсуждая проблемы «Зенита», мы пошли к Ленину, возле которого обещал ждать Горохов. По пути я делился впечатлениями о городе Суходольске и его обитателях. Людях и животных. Потом слово взял мой друг.

– Времени у нас не особо. Меня до конца недели отпустили. И то в счет отпуска. Поэтому, чем раньше вернемся, тем лучше. Я на всякий случай у следователя, который твое дело ведет, постановление на выемку джипа захватил. Чтоб все было по закону. И еще кое-что. О твоем Демидове.

Он кивнул на кончик папки, торчащей из его спортивной сумки.

– Что, про него даже в Питере знают?..

– Я Вялого попросил. Он в секретную базу ГУБОПа1 забрался и в местную, алябинскую. Никаких проблем…

– А если Демидов не отдаст джип? Вадик сказал, что он его наверняка перепрятал.

– Так мы попросим, чтобы показал. Сам.

Наверное, Егорка так и не понял, кто такой Данила-мастер…

По пути мы завернули в аптеку, и я купил просроченный аспирин. На знакомом мне месте появились две тени. Одна с перевязанной головой.

– Мужики, закурить не будет?..

Я спокоен. Сегодня со мной Егор Михайлович. И у него есть большой пистолет. Если что, даст прикурить.

– Держите,– вместо пистолета он достал пачку легкого «Винстона».

– Спасибочки, мужики… Ой, спасибочки.

Угостившись, тени исчезли. Я облегченно вздохнул. Потому что человек после моего удара остался жив. Правда, напрасно пострадал «Наполеон».

Вадик ждал нас, как и договаривались. Он был в больших очках с простыми стеклами и в бейсболке с длинным козырьком (конспирация!).

Я представил ему Глазунова. Егорка подарил Горохову коньяк в коробке.

Потом мы перешли в сквер и принялись обсуждать план боевых действий.

– Мне человек пять надо. Силовиков. ОМОН или СОБР. С оружием. Есть у вас такие, кто Демида не дрейфит? – спросил Глазунов.

– Да омоновцы все на него зуб имеют. Месяц назад он велел, чтоб они особняк его охраняли. Денег, естественно, не платил. А когда калькулятор у него пропал, весь наряд уволил. Без разбора. Мужики сейчас без работы сидят. Короче, договориться можно.

– Договорись. Часиков в одиннадцать собираемся. В каком-нибудь неприметном месте.

– На стадионе,– брякнул я,– среди футболистов затеряемся.

– Да, там нормально,– поддержал Вадик,– а на что людей настраивать?

– На лирическую волну,– ответил Егорка.– Скажи, что все последствия мероприятия беру на себя. Предупреди только, чтобы не трепались. Офис у Демидова есть какой-нибудь? Или он только на острове тусуется?

– А как же. Голубое здание видели, когда со станции шли?

– С ангелом на крыше?..

– Оно самое. Данила верующим прикидывается. Вот там и заседает.

– Охрана есть?

– Конечно. Человек пять. Рамка на входе. Даже ботинки заставляют снимать, как в аэропорту. Что внутри – не знаю, не заходил.

Глазунов нахмурился.

– Это не очень прекрасно. Что, и кабинет его не знаешь где?..

– Без понятия. Что я там забыл? Не музей же…

– Ладно, спросим. Остальное объясню завтра, на месте… Начальство ваше, как я понимаю, с Демидычем дружит.

– И не только начальство.

– Ясно. Поэтому рапортовать о моем приезде не надо. На всякий случай сказал. Сам ты, Вадик, тоже никуда вписываться не планируешь?

– Поймите правильно,– Горохов виновато опустил глаза.

– Не переживай. Про тебя мы никому не скажем. Встретим на улице – не узнаем и даже не поздороваемся. Ну что, теперь по сто грамм за знакомство и на боковую?.. Денек завтра предстоит веселый, выспаться надо.

Глазунов повернулся ко мне.

– Иди в отель, лечись. А то не доживешь до рассвета. Ну и рожа у тебя, Григорьев! Побрился бы, что ли…

Ровно без десяти одиннадцать утра, чисто выбритый, в зеленом пиджаке и красных кедах я сидел на южной трибуне стадиона и наблюдал за вялой тренировкой своих соседей по номеру. Несколько гусей паслись во вратарской площадке, но их прогнали в аут. Шел мелкий дождь. Приближалась осень.

Спустя пять минут ко мне подсел Глазунов. Видуха – «поможите люди добрые, сами мы не местные…». Плюс характерный выхлоп. Видно, ночь выдалась тревожной, и отдохнуть не удалось.

К слову сказать, на моем друге была брезентовая ветровка с эмблемой «Зенит», спортивные темно-синие штаны и заношенные кроссовки. Типичный турист, вернувшийся из запойного похода. Достойный облик для общения с хозяином города.

– Ну как, Тёма? Оклемался?..

– Ломает… Но температуры вроде нет.

– А мы вчера с Вадиком часов до трех не спали. За жизнь болтали. Под «Хенесси». Ну, Тёма, они и живут… Бедно и счастливо.

– В смысле?

– Полный…

Егорка произнес эвфемизм, тоже всем знакомый с пеленок.

– А мы еще жалуемся… Да у нас рай по сравнению с ними. Бога должны благодарить. Их там восемь человек на десять квадратных метров. Как арестанты в камере. Дети в кладовке на полу. А видел бы, что они едят…

Он достал сигареты.

– Я тут недавно статейку прочитал. Оказывается, если продать нашу великую страну – ну, там недра, землю, заводы, то на каждого жителя получится по двадцать четыре лимона баксов. Цифры проверены, не с потолка. Может, я, Тёма, крамолу сейчас скажу, но не продать ли нам родину?.. В буквальном смысле. Тем же китайцам или японцам. Им за счастье – купят. Ну, не будет на карте России, будем мы гражданами Китая, но зато какими гражданами!.. Миллионерами! Хрен с ней, национальной гордостью, зато из говна наконец выберемся. Лучше быть богатым китайцем, чем нищим русским. Ты бы согласился?..

– Я родиной не торгую.

– Просто тебе пока никто не предлагал… А я бы вот подписался… Ладно, пошли. Мужики, наверное, уже ждут. Они на тачке обещали подъехать, если бензин найдут.

Потрепанный микроавтобус отечественного производства с зашторенными окнами ждал нас за центральными воротами стадиона. Отомстить за несправедливо уволенных коллег вызвалось семеро добровольцев во главе с командиром. Все были в камуфляже и с масками на лицах. Когда мы знакомились, масок они не снимали. Из вооружения я заметил пару автоматов. Видимо, остальным не хватило. С оружием в Суходольске тоже напряженка.

Мы забрались в автобус. Потирая лоб, Егорка поставил задачу. Захват Зимнего дворца и передача власти революционному комитету. Причину революции не объяснял. Впрочем, бойцы и не спрашивали. Есть возможность поквитаться за братьев. Других причин не надо.

– Кто опасается последствий или боится быть узнанным, может остаться. Без обид. Дело добровольное.

Автобус никто не покидает.

– Хорош агитировать! Поехали!..

Водитель, тоже в маске, развернул технику. Мы с Егоркой маски надевать не стали. Нам бояться нечего. Мы чужие. Чужой-1 и Чужой-2.

За сотню метров до голубого здания с ангелом мой друг забрал у командира автомат.

– Одолжи, я верну… Так, мужики. Работаем нежно, но на совесть. Как всегда. В разговоры не вступать, женщин, детей и ангела на крыше не трогать. Наша цель – коммунизм. В смысле, Демидов. Давай, братишка, рули прямо к дверям,– Егорка стукнул по плечу водителя и поставил автомат на предохранитель. Потом повернулся ко мне.