Итальянец с дурной репутацией - Кэрол Мортимер

— Габриель, ведь невозможно обнажить другому сердце и душу свою и… тело… Вот так сразу, в первые дни брака.

Он скривился:

— Ты видела мои шрамы, теперь я хочу увидеть твои.

— Лучше не стоит, — рассердилась она.

— Гм, мужчины, женщины — все люди одинаковы даже при дневном свете, Изабелла, — пробормотал он.

Ничего подобного!

Мужчин, как Габриель, больше не было на свете! Никто не обладал такой одухотворенной красотой. Ни один мужчина не мог повергнуть ее в такой трепет! У нее ноги подкашивались от одного взгляда его блестящих шоколадно-карих глаз. Только рядом с ним она ощущала себя такой желанной, чувственной и раскрепощенной. Одно его прикосновение лишало ее рассудка и воли…

Других таких мужчин просто не существовало, подвела итог Белла.

О нет! Силы небесные!

Белла почувствовала, как кровь отхлынула от сердца. Она беспомощно взглянула на Габриеля. О боже, она любит его! Она любит Габриеля!

Да разве она когда-нибудь переставала его любить?!

Теперь она замужем. Замужем за человеком, которого любит всем своим сердцем, но признаться ему в этом никогда не сможет, потому что Габриель от нее этого и не ждет. Он никогда не хотел ее любви, а теперь еще меньше. Все, что ему было нужно, — получить сына. Сама же она досталась Габриелю Данти в нагрузку.

Она вскочила на ноги.

— Ой, нет, Габриель, нет, — в замешательстве пролепетала она. — Я устала. Вернусь, пожалуй, на виллу и посплю до обеда.

Габриель остался на берегу. Он проводил Беллу задумчивым взглядом. Он видел, как она миновала прибрежные деревья и направилась к вилле. Черные шелковистые волосы струились по ее стройной спине, плавно раскачивались тугие бедра.

Что произошло? — задался он вопросом.

Только что она пикировалась с ним, как обычно вызовом отвечая на вызов, а он, как обычно, наслаждался захватывающей борьбой, и вдруг она полностью замкнулась в себе.

А еще Габриель понял, что ни за что в жизни не рискнет здоровьем Беллы, и с очередным ребенком он спешить не станет до тех пор, пока не убедится, что его жене ничто не угрожает…

— Скажи, Габриель, а что случилось пять лет назад?

— Ты о чем? — Габриель насторожился и внимательно посмотрел на Беллу, сидевшую напротив него за столом.

— Об автокатастрофе, конечно, — поспешила уточнить она.

— А! — Габриель откинулся на спинку стула и пригубил вина.

На ужин они с Беллой вместе приготовили лобстера и салат, и Габриель открыл бутылку изысканного белого вина.

Белла нахмурилась и озадаченно спросила:

— А ты о чем подумал?

Из-под опущенных ресниц Габриель смотрел на Беллу. Он любовался ею. Она была обворожительна в простом черном платье до колен. Тонкие бретельки подчеркивали красоту обнаженных плеч и рук, покрытых легким золотистым загаром, волосы волнами рассыпались по спине. Никогда еще Белла не выглядела столь прекрасной! И такой желанной!

— О чем я подумал? — переспросил Габриель. — Возможно, о той ночи, что мы провели вместе.

— По-моему, мы оба хорошо знаем, что именно произошло той ночью пять лет назад! — саркастически заметила она. — Все банально! Впечатлительная студентка встречает сексуально привлекательного гонщика «Формулы-1», — сгущая краски, поведала она. — Вот и вся, как говорится, история!

— А ты что скажешь, Белла? А что она может сказать?

— Белла?

— Честное слово, Габриель, я не хочу снова с тобой ссориться.

Он кивнул:

— Отлично, тогда мы не будем ссориться.

— Но кажется, мы ничем другим не можем заниматься!

Габриель пожал плечами.

— Мы проведем здесь с глазу на глаз целую неделю, Белла. Только ты и я. Ничто не должно помешать нам кое-что выяснить.

— Я тебе уже объяснила, что произошло той ночью. Меня больше интересует, что случилось потом, — гнула свою линию Белла.

— Ты имеешь в виду катастрофу, в которой погибло два человека.

Он мгновенно ушел в себя, и Белла поняла, насколько тяжело ему говорить об аварии.

Ему это было так же трудно, как ей вспоминать безумную ночь любви!

Она посмотрела на него в упор и сказала:

— Можешь не волноваться, меня ни в малейшей степени не заденет твоя исповедь о чувствах к Джанни Чайлд.

— Нет?! — Его глаза сверкнули в темноте, пронизанной лунным сиянием.

— Нет, — подтвердила Белла. — Ты не первый мужчина, который отправляется в постель с одной женщиной, в то время как в действительности влюблен в другую. И наверняка не последний! — закончила она с печальной улыбкой.

Габриель стиснул челюсти.

— Ты полагаешь, у меня нет ни чести, ни совести?

— Ой, не валяй дурака, Габриель, — мягко пожурила она его. — Ты же знаешь, что у женщин всех возрастов особой популярностью пользуются мужчины типа мачо, они находят их чертовски сексуальными и привлекательными.

— А ты? — оживился он.

— Речь не обо мне…

— Почему ты в ту ночь пошла со мной в постель, Белла?

Он снова назвал ее Беллой! Господи, он пробил брешь в ее броне. У нее не осталось сил сопротивляться, особенно теперь, когда она поняла, что любит его!

— Ну, потому, что ты был чертовски сексуальным, — беспечно заявила она. — А теперь позволь мне…

— Ты использовала глагол прошедшего времени, Белла? — вкрадчивым голосом перебил он ее. — Ты больше не находишь меня сексуальным?

«Нахожу, еще как нахожу!» — чуть не завопила Белла. Да она буквально обмирает от восторга при виде этих глаз, губ, лица и мускулистого тела!

Еще немного, и она бросится срывать с него рубашку, чтобы прикоснуться к его теплой коже.

Еще чуть-чуть, и она упадет перед ним на колени и будет умолять его заняться с ней любовью!

Снова и снова…

При одной мысли об этом у Беллы налились груди, затвердевшие соски уперлись в ткань платья, и глубоко внутри ее стал нарастать мучительный жар.

Белла с беспокойством взглянула на Габриеля.

— У тебя на лбу должна быть табличка: «Минздрав предупреждает: опасно для вашего здоровья»! — Она сердито нахмурилась, увидев его ухмылку. — Рада, что хоть тебе смешно!

Габриель продолжал улыбаться, не спуская с нее глаз. Хочет того Белла или нет, но им стало гораздо легче в обществе друг друга, подумал он.

Он слегка нагнулся над столом.

— Знаешь, табличку с предупреждением надо повесить на твои груди.

Белла зарделась.

— На мои груди?! — Она аж поперхнулась от возмущения.

Габриель, кивнув, сказал:

— Они такие красивые, Белла. Упругие. Круглые. Размер как раз для моих рук. А твои соски…

— Не думаю, что это самая подходящая тема для светской беседы после ужина, Габриель! — воскликнула она, отдышавшись.