Маршал Шапошников. Военный советник вождя - Рудольф Баландин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вскоре ситуация резко изменилась: не менее двух немецких батарей открыли огонь по нашим артиллеристам, а пехота, оправившись, пошла в контратаку. Нужно было срочно отводить назад свои части, спасая батарею. Отступление продолжалось весь день.
«Наступила ночь, — вспоминал Борис Михайлович. — Отдыхать мне не пришлось: работал над подготовкой нового приказа о дальнейших действиях дивизии.
Так прошел бой нашей кавалерийской дивизии под Енджеювом 14 сентября. За этот день немецкая пехота продвинулась вперед лишь
93
на 15 километров, а потеряла не менее 800 человек убитыми и ранеными. Наши потери — 64 человека. Личному составу 14-й кавалерийской дивизии командующий Юго-Западным фронтом генерал Иванов объявил благодарность».
Чуть позже из штаба корпуса пришло сообщение: раненый командир артиллерийской батареи Бриксен удостоен золотого оружия. Однако связь дивизии со штабом поддерживалась порой очень плохо. Примитивно зашифрованные радиограммы противник перехватывал и аккуратно расшифровывал, оставаясь в курсе основных замыслов нашего командования. Хотя из-за отсутствия радиосвязи в штабах дивизий, не зная их ответов на указания «сверху», нередко немцы и австрийцы попадали впросак.
Так, во второй половине сентября германское командование ожидало крупного русского наступления и стянуло немалые силы на предполагаемом направлении главного удара. В результате им удалось нанести ощутимый урон лишь нашей гвардейской стрелковой бригаде, которую атаковали четыре австро-германских корпуса.
Общий вывод Шапошникова: «До мировой среди кавалеристов бытовал термин “завеса”. Более пяти с половиной наших кавалерийских дивизий создавали эту завесу на левом берегу Вислы в сентябре 1914 года, чтобы задержать быстро наступавшую 9-ю немецкую армию. Но едва ли надолго кавалерийская завеса могла противостоять превосходящим силам противника. Ведь он обладал огневой мощью. Напомним, что немецкая пехотная дивизия имела 72 орудия, а наша кавалерийская дивизия могла противопоставить им лишь 8—12 орудий. Мы выигрывали только время, заставляя противника развертываться в боевой порядок. Характерна в этом отношении маневренная оборона 14-й кавалерийской дивизии под Енджеювом.
Большей же частью кавалерийские дивизии, открывая дальний артиллерийский огонь, при приближении пехоты противника отходили назад. Лишь Висла, уровень воды в которой поднялся в то время, способствовала успеху кавалерийской завесы. Но завеса могла достигнуть своей цели при условии, если бы нашим войскам удалось парализовать действия наземной и воздушной разведки противника, срывать его перехваты радиодонесений наших штабов и расшифровку их.
Опыт нашей кавалерийской завесы на левом берегу Вислы осенью 1914 года доказал, что давно прошли времена, когда конница может действовать с той огневой мощью, которую она имела в конце XVIII или начале XIX века».
94
Обратим внимание на заключительную фразу. Дело в том, что за последние 20 лет многие псевдоисторики писали, будто в руководстве Красной Армии, особенно у Ворошилова и Будённого, перед Второй мировой войной преобладало мнение о большом значении конницы. Мол, только великий стратег Тухачевский настаивал на создании мощных бронетанковых сил, но его лишь немногие понимали. Чепуха, конечно. О недостатках конницы в XX веке знали все (хотя в Гражданской войне этот род войск оказался весьма эффективным). Вопрос был лишь в том, какое количество бронетехники может обеспечить советская промышленность и какие следует делать танки. Кстати, Тухачевский, апологет наступательной войны, делал упор на максимальное количество легких и средних танков со слабой броней. Лишь по инициативе Сталина (с подсказки Шапошникова?) началось массовое производство замечательного Т-34 и тяжелых танков.
БОИ ПОД ЛОДЗЬЮ
По-прежнему 14-я кавалерийская дивизия маневрировала на левобережье Вислы. Ее успешные действия во многом определялись хорошо организованной (благодаря работе Шапошникова) конной разведкой.
В начале октября дивизия неожиданным штурмом выбила противника из городка Сохачева. Была возможность закрепить успех, ударив во фланг и тыл отступивших частей. Однако Новиков их замысел не поддержал. И напрасно. Вскоре противник, имея большое преимущество в людях и технике, подтянув не менее пяти батарей, открыл огонь по городу. Пришлось отступать. При этом Шапошников попал под артиллерийский обстрел и был контужен ударной волной от разорвавшегося рядом снаряда. Но остался в строю.
Наступил ноябрь. Штаб корпуса поставил перед 14-й и 8-й кавалерийскими дивизиями задачу усиленным маршем пройти по тылам двух неприятельских армий. Получив распоряжение от комдива Эрдели, Шапошников набросал два маршрута движения бригад с придачей каждой по батарее. Представив начальнику проект приказа для подписи, услышал:
— Зачем, Борис Михайлович, мы будем тащить по пахоте за собой артиллерию? Не лучше ли направить ее по шоссе вслед за восьмой кавдивизией? Тогда она скорее дойдет, и нам будет легче.
95
— Но мы не знаем обстановку в районе передвижения, — возразил Шапошников. — Артиллерия может понадобиться бригадам на этом пути.
-Ну какая там неясная обстановка — будем двигаться по тылам! Нужно сохранить силы наших коней.
По своему обыкновению Шапошников не стал спорить с командиром. Его обязанность — доложить свои соображения, пояснить свои доводы, оставляя последнее слово за начальником и выполняя его указания. Тем более что обстановка действительно была неопределенной. Поэтому в приказе Шапошников указал бригадам выслать на 15 км вперед ближнюю разведку. Кроме того, превышая свои полномочия, отправил хорунжего с шестью казаками в штаб 2-й армии, чтобы выяснить общую обстановку на фронте.
Когда дивизия подошла к городу, неожиданно выяснилось, что там находятся немецкие пехотинцы. Генерал Эрдели забеспокоился: где же артиллерия. Однако никаких сведений о находящихся на марше батареях не поступало. В полночь пришло распоряжение штаба корпуса: во что бы то ни стало взять город Тушин. Но этого сделать было нельзя из-за отсутствия артиллерии.
Отправив разведку, Шапошников прилег отдохнуть. Вдруг в избу ввалился командир артиллерийского дивизиона подполковник Арцишевский. На упреки в долгом отсутствии он отрезал:
— Пока вы тут все спите, я уже воевал!
— Как воевал, где?
На шоссе он оказался в потоке обозов, где встретил командира 1-го Сибирского корпуса и получил от него приказ обстреливать наступающих немцев. Выяснилось: противник в данном районе сосредоточен крупными подразделениями. Уложив Арцишевского спать, Шапошников пошел к Эрдели с докладом и для обсуждения действий дивизии.
Дневной штурм оказался неудачным. На залпы двух наших батарей (8 орудий) немцы ответили выстрелами вдвое большего числа тяжелых орудий, а наступление спешенных частей было встречено пулеметным огнем. Город удалось взять ночным штурмом преимущественно силами подошедшей пехотной дивизии.
Тем временем севернее войска 2-й армии, неся большие потери, с трудом удерживали город Лодзь, а ее командующему запретили выезжать из него. Грохот артиллерийских дуэлей не прекращался ни днем, ни ночью. Горели деревни. 14-я кавдивизия вела боевые действия главным образом в пешем строю.
96
Судя по всему, с обеих сторон преобладали разрозненные действия отдельных частей. Пасмурная погода поздней осени, распутица, короткие дни затрудняли наблюдение, ориентировку и передвижение разведки и войсковых частей. Происходили отдельные столкновения. Пехотные и кавалерийские подразделения противника были перемешаны, а отдельные мелкие разъезды бродили в тылах наступающих дивизий 1-го конного корпуса.
Показателен один эпизод, рассказанный Шапошниковым. Части 14-й дивизии 12 ноября впервые встретили небольшие группы пехотинцев-сибиряков в характерных папахах, бродивших бесцельно. «Когда я остановил одну из таких групп, приняв их за пехотную разведку, и поинтересовался, какую задачу они выполняют, то получил ответ: “Мы стрелки 6-й Сибирской дивизии. Ищем свой полк”.
— Где же находится ваш полк? — спросил я.
— Да вот мы и не знаем. Кажется, наша группа единственной осталась из полка, — бойко ответил один солдат.
И действительно, рассказ солдат-сибиряков подтверждался, на поле боя, в районе Галкувека, лежали убитые русские и немцы. Здесь мы обнаружили винтовки, пулеметы, орудия, брошенные русскими и немецкими солдатами. Плакать, конечно, не приходилось, да и некогда было. Требовалось извлечь урок из этого боя».
И еще одно его свидетельство: «Следует отметить, что Лодзин-ская операция имела для русской армии и два положительных результата: во-первых, был отстранен от должности командующего армией Ренненкампф — представитель «авантюризма»; во-вторых, был смещен с поста командующего армией и Шейдеман, оказавшийся бездарным начальником».
