Сфинкс - Робин Кук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Уважаемый мистер Мальмуд!
Это письмо составлено с моих слов собственным моим сыном. Сам я писать не умею. Я уже старый человек, и, если вы прочтете это письмо, не стоит оплакивать мою упасть. Воспользуйтесь лучше данной секретной информацией против тех людей, которые решили, что будет проще заставить меня замолчать, чем заплатить мне деньги. Я хочу сообщить вам маршрут, вернее, схему, по которой уже несколько лет из нашей страны вывозятся наиболее ценные сокровища древности. Сам я был нанят зарубежным посредником (чье имя предпочитаю не называть) с целью контроля над вывозом и отбора некоторых предметов.
Когда появлялся дорогой подлинник, Лахиб Зайед и его сын Фатхи, владельцы антикварного магазина „Курио“, немедленно отправляли потенциальным покупателям снимки. Те, кто проявлял интерес, съезжались в Луксор и осматривали „вещь“ на месте. Если сделка считалась состоявшейся, покупатель должен был перевести деньги в цюрихский Кредитный банк. „Вещь“ после этого попадала в каирский филиал туристического бюро „Эгейские каникулы“, владелец — Стефанос Маркулис. Там антиквариат упаковывали в багаж ничего не подозревающей туристской группы (большие предметы разбирались на части) и самолетами югославской авиакомпании по воздуху доставляли в Афины. Подкупленные люди из обслуживающего персонала устраивали секретный багаж на самолет, следующий до Белграда или Любляны. Оттуда „вещь“ переправлялась в Швейцарию, где ее получал уплативший деньги владелец.
Совсем недавно был введен новый маршрут, через Александрию. Фирма по экспорту хлопка „Футурис Лимитед“, которой руководит Зайед Наквиб, занялась контрабандной доставкой сокровищ древности в Марсель, в галерею „Пирс Фовэ“. Антиквариат пакуется в тюки с мануфактурой. Детали этого маршрута мне не известны.
Ваш преданный слуга Абдула Хамди».
Эрика аккуратно свернула карту и вложила ее обратно в книгу. Несомненно, статуя Сети, купленная Джефри Райсом, попала в Швейцарию именно по афинскому каналу, как она и предположила при встрече с Маркулисом. Это было неплохо придумано, поскольку на таможне багаж туристской группы не проверяют столь тщательно, как вещи пассажиров-одиночек. Кто бы догадался, что в розовом огромном чемодане шестидесятилетней старой девы из Канзаса спрятаны сокровища египетских фараонов? Эрика задумалась над тем, что ей делать дальше. Наверно, нужно отдать книгу Ахмеду или Ивону. Лучше всего Ахмеду. Но, может быть, имело смысл немного подождать; хотя бы до тех пор, пока ей позволят выехать из Египта? Так было бы безопасней. К тому же, понимая всю значимость попавших ей в руки сведений о механизме действия структур черного рынка, Эрика в то же время была заинтересована в поисках статуи фараона Сети, а также и того места, где ее откопали. Прежде всего она вновь выступит в роли заезжего покупателя в побывает в антикварном магазине «Курио». Затем постарается узнать, жив ли еще десятник Картера Сарват Раман. Ему в конце концов должно быть не более восьмидесяти лет. Ивон тем временем успеет навести справки о дочери лорда Карнарвона.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ
Луксор, 8 часов 15 минут
Протяжный, гнусавый голос муэдзина, доносившийся из мечети у Луксорского храма, вернул Эрику к действительности. Она открыла глаза и вспомнила мучившие ее во сне ночные кошмары. Холодный душ помог окончательно избавиться от них.
После завтрака, уложив в сумку фотоаппарат и путеводитель, Эрика отправилась на поиски антикварного магазина «Курио». Магазин находился на улице Шари эль Мунтазах, около отеля «Савой», так ей объяснили уже знакомые лавочники.
Плотней прижав сумку локтем. Эрика вошла в «Курио». Выбор антиквариата был совсем не плохой, однако при ближайшем рассмотрении почти весь оказался поддельным. У прилавка пожилая французская чета давала продавцу настоящий бой, выторговывая маленькую бронзовую статуэтку.
Из всего многообразия выставленных на продажу предметов Эрика обратила внимание только на черную как смоль фигурку «ушебти» с тонко вырезанным лицом и поврежденным основанием. Когда французы, так ничего и не купив, покинули лавку, хозяин услужливо повернулся к Эрике. Это был респектабельно одетый араб с седой шевелюрой и аккуратно подстриженными усами.
— Меня зовут Лахиб Зайед. Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Я бы хотела взглянуть на черную статуэтку Осириса.
— Да, да, пожалуйста. Это один из лучших моих экспонатов. Найден в гробнице крупного сановника, — Он осторожно взялся за фигурку «ушебти». — Поаккуратней, пожалуйста. Это чрезвычайно хрупкая вещь.
Эрика кивнула и незаметно потерла статуэтку мокрым пальцем, но он не запачкался. Пигмент оказался устойчивым. Тогда она пристально вгляделась в резьбу и раскраску глаз. Фигурка все-таки была подлинной.
— Эпоха Нового Царства, — сказал Зайед. — Такие веши попадают ко мне не чаще одного раза в год.
— И сколько вы за нее хотите?
— Пятьдесят фунтов. Обычно я прошу больше, но вы так прекрасны.
— Сойдемся на сорока, — улыбнулась Эрика, понимая, что продавец вовсе и не рассчитывает получить назначенную им стартовую цену. В конце концов поладили на сорок одном фунте.
— Вообше-то я представляю группу очень серьезных людей и интересуюсь только по-настоящему дорогими вещами. Имеется ли у вас что-нибудь в этом роде?
— Кажется, у меня есть то, что вы ищете. Но, разумеется, не здесь. Я мог бы показать вам эти предметы в более подходящем месте. Не хотите ли выпить чашечку мятного чая?
Они прошли в заднюю часть магазина. Зайед позвал сына, оказавшегося черноволосой долговязой копией своего отца, и велел ему принести мятного чаю для гостьи.
Усевшись в кресло, он принялся задавать Эрике обычные в таких случаях вопросы. Как она находит Луксор? Побывала ли уже в Карнаке? Что думает о Долине Царей? После этого он интимно признался ей в своей любви к американцам: «Они так дружелюбны».
«И так легко провести их», — добавила про себя Эрика.
Наконец появился чай, и Зайед выставил на обозрение несколько весьма интересных предметов: бронзовые статуэтки, побитую, но узнаваемую голову Менхотепа III и целую коллекцию ритуальных фигурок из дерева. Больше всего Эрике понравилось деревянной скульптурное изображение молодой женщины с иероглифами по подолу платья и безмятежным, исполненным улыбчивой насмешки над временем красивым лицом. Зайед оценил его в четыре сотни фунтов. После тщательного осмотра Эрика убедилась в том, что оно подлинное.
— Меня заинтересовали эта деревянная статуэтка и, кажется, каменная голова. — Эрика старалась говорить как можно более деловым тоном.