Я надену чёрное - Терри Пратчетт

— Когда вы сказали Фиглы, вы же не имели в виду Нак Мак Фиглов, мисс?

— Верно, их.

— Диких? Говорящих… Кривенс? — медленно уточнил он.

— Практически постоянно, — ответила Тиффани. Она решила, что нужно окончательно прояснить ситуацию, поэтому добавила: — Вообще-то они мои друзья.

— Ух ты, правда? — воскликнул гном. — А кто-то из ваших маленьких приятелей сейчас находится рядом?

— Ну, я попросила их пойти отыскать для меня одного молодого человека, моего знакомого. Но к настоящему моменту они наверное в каком-нибудь кабаке. В городе много кабаков?

Гномы переглянулись.

— Около трех сотен, наверное, — ответил номер второй.

— Так много? — удивилась Тиффани. — Тогда не думаю, что они появятся здесь раньше, чем через полчаса.

И внезапно первый гном пришел в хорошее расположение духа:

— Ну, где мои хорошие манеры? — сказал он. — Мы сделаем все, что в наших силах для друзей миссис Прост! Вот, что я вам скажу: для нас будет удовольствием оказать вам экспресс-сервис и совершенно бесплатно, включая совершенно бесплатные щетину для помела и креозот!

— Экспресс-сервис означает, что вы покинете наш сервис прямо после этого, — сухо добавил второй гном. Он снял свой шлем, вытер с его внутренней части пот носовым платком и быстро надел обратно.

— О, да, точно, — подтвердил первый. — Именно это и означает экспресс.

— Значит ты дружишь с Фиглами? — сказала миссис Прост, когда гномы умчались чинить помело Тиффани. — Насколько я понимаю, друзей у них немного. Однако, раз уж вспомнили о друзьях, — продолжила она в дружеском тоне. — Ты ведь встречала Дерека, не так ли? Знаешь, он мой сын. Я повстречала его отца на танцплощадке с очень плохим освещением. Мистер Прост был очень добрым мужчиной, который был достаточно вежлив, чтобы сказать, что целовать женщину без бородавок все равно, что есть яйца без соли. Он покинул нас двадцать пять лет назад из-за инсульта. Мне так жаль, что я не смогла ему помочь. — Ее лицо просветлело. — Но я рада сообщить, что Дерек отрада моих… — она на секунду замешкалась, — моих средних лет. Мой мальчик — прекрасный паренек. Та девушка, которой достанется Дерек вытянет счастливый билет. Точно тебе говорю. Он полностью поглощен работой, и уделяет много внимания деталям. Ты знаешь, что он каждое утро настраивает все подушки-пердушки, и расстраивается, если какая-нибудь из них звучит плохо. И какой добросовестный! Когда мы готовили нашу новую коллекцию «Жемчужины тротуаров» в которой будут представлены искусственные собачьи какашки, он несколько недель с блокнотом ходил за каждой породой собак с совком и таблицей оттенков, просто чтобы добиться полной достоверности. Очень основательный паренек, довольно опрятный, и все зубы на месте. А как заботится о нашем бизнесе… — Она одарила Тиффани несчастным, но полным надежды взглядом. — Не сработало, да?

— Ой, а что заметно было, да? — спросила Тиффани.

— Я слышу задумки, — ответила миссис Прост.

— Что такое «задумки»?

— Ты не знаешь? Задумка это мысль, которую кто-то хотел высказать, но не сказал. На какое-то мгновение они всплывают во время беседы, но не бывают произнесены вслух, и должна сказать в случае моего сына Дерека, он точно такой, как ты не произнесла вслух.

— Мне действительно жаль, — ответила Тиффани.

— Да, это верно, — ответила миссис Прост.

Пять минут спустя они уже выходили из мастерской, ведя на веревочке полностью исправное помело Тиффани.

— Вообще-то, — по пути заявила миссис Прост, — сейчас, когда я немного подумала, твои Фиглы напоминают мне Двинутого Крошку Артура. Он крепкий словно гвоздь и точно такого же росточка. Правда, никогда не слышала, чтобы он говорил «кривенс». И он служит полисменом в Городской Страже.

— Мама дорогая! Фиглы терпеть не могут полицию, — сказала Тиффани, но решила нужно чем-то выровнять ситуацию, поэтому добавила: — Но они очень верные, почти всегда полезные, смирные, если поблизости нет алкоголя, честные относительно понятия честь, и, в конце концов, это они изобрели хорошо прожаренного горностая.

— А что такое горностай?

— Ну, э… хорьков знаете? Горностай почти такой же.

Миссис Прост удивленно вздернула бровь:

— Дорогуша, я тщательно оберегаю свое неведение относительно хорьков и горностаев. Для меня они звучат одинаково провинциально. Я ничем не хочу обидеть провинцию, но слишком много зелени вызывают у меня разлив желчи, — сказала она, и, взглянув на платье Тиффани, передернулась.

В этот самый момент, по какому-то тайному небесному знаку, до них донесся далекий клич: «Кривенс!», сопровождаемый довольно популярным, по крайней мере для Фиглов, звуком бьющегося стекла.

Глава 7

Трели в ночи

Когда Тиффани с миссис Прост добрались до источника воплей, улица уже была покрыта впечатляющим слоем битого стекла и встревоженными людьми в доспехах и шлемах, из которых, в случае острой необходимости, можно было есть суп. Один из них готовил баррикаду. Остальные стражники были явно не восторге оттого, что они оказались по другую сторону от нее, что стало особенно очевидно, когда из одного из кабаков, занимавшего большую часть улицы, вылетел очень крупный стражник. Вывеска над дверью заведения гласила «Голова Короля», но если хорошенько присмотреться, было заметно, что сейчас у Короля была явная головная боль.

Вместе со стражником из кабака вылетели остатки стекла, и вместе с телом осыпались на тротуар. Его каска, в которой можно было бы приготовить обед для небольшой семьи и ее гостей, покатилась вниз по улице, сопровождаемая звуком: «Блям! Бряц! Блям! Бряк!»

Тиффани услышала, как один из стражников крикнул:

— Они справились с сержантом!

С обоих концов улицы примчалось еще больше стражников, и миссис Прост, похлопав Тиффани по плечу, ехидно сказала:

— Не могла бы ты еще раз рассказать мне про их положительные качества?

«Я здесь для того, чтобы разыскать парня и рассказать ему о том, что его отец умер, — напомнила себе Тиффани. — А не для того, чтобы вытаскивать Фиглов из очередных неприятностей!»

— Сердца у них на верном месте, — ответила она.

— В этом я не сомневаюсь, — сказала миссис Прост, которая, казалось, развлекалась от всей души. — А вот их задницы сейчас окажутся на битом стекле. О, смотри-ка, вот и подкрепление.

— Не думаю, что это сильно поможет страже, — сказала Тиффани, и к своему удивлению оказалась не права.

Стражники высыпали наружу, освободив проход ко входу в кабак. Тиффани пришлось приглядываться, чтобы разглядеть крохотную фигурку, которая решительно направлялась внутрь.

Она была похожа на Фигла, однако судя по одежде… Тиффани застыла как вкопанная… да, на человечке был надет шлем стражника, который был немногим крупнее, чем шляпка солонки, и это было немыслимо. Фигл на службе закона? Как такое возможно?

Тем не менее человечек добрался до входа в кабак и закричал:

— Эй вы, редиски! Вы все заарестованы! А теперича вот что — либо все будет по-плохому, либо… — он секунду помолчал. — Нет. Я все равно не ведаю иного способа! — И с этими словами он прыгнул внутрь.

Фиглы дерутся всегда. Для них драка что-то вроде хобби, зарядки и развлечения одновременно.

Тиффани как-то прочла в известной книге профессора Чаффинча о мифологии, что многие древние народы считают, что после смерти герои попадают на некий пир, где они всю посмертную жизнь проводят в драках, обжорстве и пьянстве.

Сама Тиффани считала, что там уже на третий день станет довольно скучно, однако Фиглам бы это понравилось, и возможно даже легендарным героям они бы надоели еще до исхода половины вечной жизни, поэтому их выкинули бы оттуда, сперва хорошенько встряхнув в поисках украденных столовых приборов. Нак Мак Фиглы действительно свирепые и страшные воины, с небольшим недостатком — с их точки зрения — попадая в любую драку они так заводятся, что начинают драться друг с другом, с рядом стоящими деревьями и, если нет иных противников, сами с собой.

Стражники, вытащившие своего сержанта, на которого водрузили обратно найденный шлем, сидели в сторонке в ожидании, пока стихнет шум внутри. Спустя минуту или две крохотный стражник вышел наружу из покореженного здания, таща за ногу Великучего Яна, который был великаном среди Фиглов, а сейчас, по всей видимости, спокойно спал. Полисмен бросил его и вернулся внутрь кабака, откуда появился с Робом Всякограбом на одном плече и Вулли Валенком на другом.

Тиффани наблюдала, открыв рот. Этого не может быть! Фиглы всегда побеждают! Никто не может побить Фиглов! Они неудержимы! Однако вот они лежат: остановленные, и остановленные существом таким крохотным, что оно похоже на солонку из набора для соли и перца.