Обьект - Дмитрий Щербинин

— Решил поучаствовать что ли? — с любопытством уставился на него мужчина.

— Ну да. Конечно, ведь там такой приз.

— Десять миллионов… Деньги, конечно, большие. Но, например, в прошлой гонке участвовало триста гонщиков. Среди них настоящие профессионалы. Видал те гонки, а?

— Нет, не видел.

— Так много пропустил. Я на трибуне стоял. Трибуна-то непробиваемым стеклом закрыта, и хорошо, а то один такой — неумеха врезался на своём цикле прямо в это стекло. Цикл его в дребезги, сам вниз полетел, кости поломал, не знаю — остался жив, иль нет. А на стекле — веришь ли — трещина появилась…

Эван кивнул, но, на самом деле, уже представлял, как выиграет гонку и сядет за одним столом с Мэррианной Ангел…

Мужчина же продолжал:

— По официальным данным в той гонке погибли десять участников, и столько же получили разные травмы, но… — тут мужчина быстро оглянулся, и, выгнувшись к Эвану и дыхнув на него винным перегаром, доверительно зашептал. — У меня приятель, он на труповозке работает. Он говорил — тридцать человек погибло — то бишь каждый десятый участник, и ещё восемьдесят получили разные травмы. Некоторые уже навсегда калеками останутся. Ну а выиграл, как и всегда Покоряющий Бури. Видал его, а?

— Нет, не видел.

— Ну так его настоящее имя — тайна. А это — такой псевдоним. Понимаешь?

— Да.

— Не передумал лететь?

— Нет. Не передумал.

— Вот молодец. Уважаю… Отчаянный, безрассудный. Может, и войдёшь в тридцатку лучших и получишь какой-нибудь приз.

— Мне нужно только первое место.

— Об этом можешь даже не мечтать, — весело проговорил мужчина. — То есть запомни — шансы этого равны нулю.

Следующий вопрос Эвана заставил мужчину отшатнуться и ещё раз испуганно оглядеться.

Вот что спросил Эван:

— Так, стало быть, полёты на аэроциклах всё же разрешены?

— Что ты такое сказал? Зачем? Ужас какой… И как только такая ересь тебе в голову пришла. Конечно, нельзя. Строжайше запрещено?

— Но как же тогда в лабиринте летают?

— Конечно, в лабиринте, во время гонок летают, а потом аэроциклы возвращаются государству. Что за глупые вопросы?..

— Да, я просто не знал.

— Как же можно не знать? — искренне удивлялся мужчина. — А то ведь найдутся такие идиоты, как в сегодняшнем фильме показаны, ну которые на другой мир сбежали. Ещё привезут оттуда какую-нибудь заразу. Понимаешь?..

— Да…

— И прилетят к нам выродки с тех миров, и начнётся тут бардак. И так скоро на всех шахт не хватит.

Тут зазвенел прилагающий в зал звонок, и Эван прошёл в шумный большой зал, где с трудом нашёл своё место, и во второй раз посмотрел глупый, пустой фильм.

После окончания сеанса вышел на улицу, и уже не был в Эване прежней рассеянности. Он знал, что будет дальше — ему надо было попасть на гонки и выиграть их.

Несколько раз он спрашивал дорогу, и ему указывали. Не замечал он уже не подозрительных личностей, который, чем дальше в трущобы углублялся, тем больше становилось, ни грязных стен, ни изъеденных временем, прогнивших домов.

Так он добрался до своей квартиры, повалился на кровать и тут же заснул.

Глава 11

"Бойня"

Когда следующим утром Эван открыл глаза, то обнаружил, что возле его кровати на единственном стуле сидит и смотрит на него седоволосый старичок, чем-то похожий на Эльзара с водного мира. Только, если Эльзар обычно выглядел умиротворённым, то в глазах этого старичка читалась и тоска и боль. Но, увидев этого неожиданного, незваного гостя, Эван почему-то совсем не удивился, а, приподнявшись с кровати (он спал одетым), произнёс:

— Здравствуйте.

— Здравствуйте-здравствуйте. С какого мира к нам пожаловали? — неожиданно поинтересовался старичок.

— С мира… Ну… Мы его никак не называем… Просто — наша родина… А как вы поняли, что я прилетел?

— Так твою фотографию вчера в газете печатали. Там и интервью с тобой было.

— А-а, интервью. Ну, тогда всё понятно.

Старичок покачал головой и произнёс:

— Вряд ли мы бы с тобой встретились, если бы ты не был моим соседом. Я то газету просмотрел, мусор выбрасывать понёс, с тобой на лестнице столкнулся. Это уже в предрассветный час… У меня бессонница…

— А я вас и не заметил, — произнёс Эван.

— Не удивительно. Ведь ты смотрел себе под ноги, по сторонам не оглядывался. А глаза твои — хоть и усталые, а горели. Сразу видно — влюбился…

Последние слова старичок произнёс с некоторой завистью.

— Да, совершенно верно. Я влюбился в Мэррианну Ангел.

— В эту актриску?.. Да, у неё симпатичная мордашка, но играет она исключительно в низкопробных, хоть и дорогих фильмах… Впрочем, другие фильмы у нас и не выходят… Кстати, хотел бы представиться — я Шокол Эз. Я — не волшебник. Через стены ходить не умею, а прошёл к тебе в квартиру потому, что ты не закрыл дверь. Очень опрометчивый поступок, если учесть, что мы живём в трущобах, а здесь публика не самая воспитанная. Могут придушить. Впрочем, твой предшественник, всегда закрывал дверь, однако ж, это его не спасло. Его увезли, и, боюсь, он уже никогда не увидит свет неба …

— Про какого предшественника вы говорите?

— Про Клодуна. Он в этой квартире жил. И… — Шокол Эз развёл руками.

— Кто и куда его увёз? — спросил Эван.

— Ну как кто — конечно, законники. А куда? Об этом нам, простым людям, знать нельзя. Однако, не сложно догадаться. Он сейчас там, откуда ты так удачно освободился…

— На шахтах?

— Да, конечно. Правительству нужна руда для производства оружия, новых заводов, автомобилей, и ещё много для чего. Ну а Клодуна, как человека опасного для закона отправили в самый нижний забой. Понимаешь, о чём я?

— Да. Я, правда, сам там не был. Но знаю: там такой воздух, что даже самые крепкие люди там долго не выдерживают… Но что же натворил этот Клодун?

— Написал стихотворное воззвание, в котором призывал граждан к выступлению против правительства. Он утверждал, что правительство не имеет права держать людей здесь на Нокте. Монополия в производстве автомобилей также принадлежит правительству, так что воздух отравлен их двигателями, продолжительность жизни в Аркополисе постоянно уменьшается, здесь много больных людей — как физически, так и духовно. В тоже время разработаны безопасные для дыхания двигатели, можно наладить производство аэроциклов, осваивать иные миры. Однако мы живём в тоталитарном обществе, за инакомыслие ссылают на медленную, мучительную смерть… Вот о чём писал несчастный Клодун, вот за что он поплатился…

Рассказывая всё это, Шокол Эз пытливо вглядывался в глаза Эван. Ну а Эван чувствовал, что он полностью разделяет мысли Клодуна. Почему, в самом деле, на улицах Аркополиса так смрадно, почему он уже видел столько несчастных, озлобленных людей. И Эван выпалил: