Число и культура - А. Степанов

Находят ли такие моменты выражение в современной политике? – Сошлемся на декларируемые британскими официальными лицами «особые отношения» со США и на последовательную сдержанность британцев в вопросах формирования общеевропейских институтов, независимых от США.

Знаменателен и следующий факт. Почему в по-прежнему влиятельную Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе, ОБСЕ, входят – наряду с собственно европейскими странами, государствами бывшего СССР (более половины географической Европы – его территория) – также США (пусть на правах сверхдержавы) и дополнительно Канада? Канада формально остается доминионом Британии, поэтому? Но тогда отчего не плюс и Австралия, другой «белый» англоязычный доминион? И здесь мы неизбежно должны обратиться к понятию «расширенной Европы», поскольку ни один политико-экономический блок в современных условиях, включая ЕС, не является строго изолированным. В границах такого расширенного понятия оказываются несколько родственных политико-экономических блоков в собственном, т.е. узком, значении: наряду с ЕС, также СНГ и «белая», англоязычная часть Северной Америки, НАФТА.

Аргументация может быть и конкретнее. «США должны оставаться европейской державой в самом широком смысле, в политическом, военном и экономическом отношениях», – сказал президент Буш» (цит. по: [5, c. 22]). Британии же Ла Манш зачастую кажется шире, чем Атлантический океан.

Опираясь на сказанное, займемся подсчетом «околобританских» элементов в упомянутой расширенной системе. В ОБСЕ входят два члена ЕС Британия и Ирландия, а также два представителя североамериканского континента: США и Канада. Всем им знаком опыт пребывания под британской короной, ныне все они – члены НАТО. Вновь четыре элемента! Конечно, трудно говорить в этом случае о региональном ансамбле в строгом смысле, но тенденцию нельзя не заметить. Несмотря на географическую, политическую «полуизолированность» Британских островов, не позволяющую сформироваться такому же ансамблю, как на континенте везде, на западных рубежах Европы формируется «квазиансамбль», по-своему связывающий ЕС и Америку. Возможно, к нему следует отнести и одного из членов Британского Содружества Мальту (в ней, кстати, два государственных языка: мальтийский, английский), но, имея в виду незначительность ее размеров – 318 тыс. чел. – только в функции «остальных».

Теперь накоплено достаточно информации, чтобы подойти к вопросу об общей ансамблевой архитектуре Европы, о контурах будущего ЕС. Возвратимся к реестру ансамблей. На западе: германский, романский, Скандинавия, Бенилюкс, а также британский «квазиансамбль», лишь наполовину (по списочному составу) принадлежащий Европе и обеспечивающий своеобразную «полуоткрытость» ЕС на Западе. На востоке: Балтия, Вышеградский ансамбль, юго-восточный, югославский и лишь отчасти европейский по характеру исламский. Несмотря на то, что в каждой из половин Европы формально по пять элементов, один из них обладает отчетливой спецификой «полу», принимая на себя роль, так сказать, посредника в контактах с Северной Америкой, НАФТА, с одной стороны, и еще неустоявшимся исламским миром, с другой. Я не хочу сказать, что по отношению к обоим географически крайним полюсам-ансамблям уместна категория «остальных» (ведь Британия, не будем забывать, – одна из вершин «большой европейской четверки»), но изобрести сходный термин, вероятно, уместно.

В следующем пассаже обсуждаются различные термины, которые помогли бы понять роль британского и исламского ансамблей.

В нашем случае, возможно, целесообразнее применить распространенное и нейтральное понятие «лимитроф», учитывая, что два интересующих нас ансамбля представляют собой воплощенную функцию пограничности. Тогда два региональных ансамбля: британский и исламский, – в дальнейшем будут выступать под именем ансамблей-лимитрофов.

Соберем урожай. Европа делится на две части: Западную и Восточную. Первая – преимущественный ареал германских и романских народов, бастион геополитического Запада и, если пользоваться категориями мир-системного анализа, принадлежит ядру капиталистической мир-системы, КМС. Вторая – зона славян, греков, угров, румын, в последние века находившихся в колониальной зависимости от соседствующих великих империй; эта зона более удалена от мировых финансовых центров и ныне стоит на более низкой ступени модернизации, относится к полупериферии КМС. Каждая из двух частей включает в свой состав четыре легитимных региональных ансамбля и один лимитрофный, т.е. может быть описана формулой «4 плюс лимитроф». Формула Европы в целом тогда:

лимитроф

+

четыре

|

четыре

+

лимитроф

Структура Европы оказывается в логико-числовом отношении зеркально-симметричной (хотя в экономическом плане есть градиент: от более высокого уровня жизни на Западе к более скромному на Востоке; о полной симметрии речь, разумеется, не идет).

Обратим внимание на один частный момент. В той мере, в какой мы рассматриваем европейскую систему, ее западную и восточную половины в качестве «самодовлеющих», относительно замкнутых единиц, их ансамблевое строение строго кватерниорно. Однако в действительности современная Европа – не замкнутая, а открытая система, и это находит выражение в ее архитектуре: функция открытости реализуется в дополнительных, лимитрофных звеньях, чья роль – быть преимущественным носителем связи ЕС со смежными блоками. Складывающаяся Европа включает в свои рамки не только собственное «ядро», но и «оболочку». Физик в сходной ситуации мог бы вспомнить о феномене «присоединенной массы», лингвист – о приращении тезаврического значения слова благодаря контексту.

О причинах, по которым Европа структурируется именно таким свозным – сверху донизу – образом, см. в книге.

Л и т е р а т у р а

Б р о д е л ь Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм ХV – ХVIII вв. М., 1992. Т.3: Время мира.

Б е р е з о в с к а я Ю. Бельгийское государство трещит по швам // Известия. 1999. 6 марта.

Я к о б с о н Р. Работы по поэтике. М., 1987.

[ О г и А. ]. Хорошие отношения с большим потенциалом: Президент Швейцарской Конфедерации Адольф Оги отвечает на вопросы «Известий» // Известия. 2000. 13 мая.

Ф р а н к А. Г. Экономические парадоксы в мировой политике. Пер. с англ. // Восток. 1992. №6.

ПРИМЕЧАНИЯ

Журнальный вариант части книги «Число и культура. Рациональное бессознательное в языке, литературе, науке, современной политике, философии, истории».

Региональными ансамблями называют группы родственных стран (в культурно-историческом, политическом, экономическом отношениях), например: Скандинавия, Кавказ, Средняя Азия, Прибалтика.

О православных государствах бывшей Югославии, географически более западных, речь пойдет ниже, поскольку там, на наш взгляд, существует самостоятельный региональный ансамбль. В современных условиях не только (и не столько) общая конфессиональная принадлежность ответственна за интеграцию в государства и ансамбли.

Здесь и далее термином « остальные» описываются относительно второстепенные члены соответствующих групп. Например, общим местом является выражение « большая четверка» применительно к ФРГ, Франции, Великобритании, Италии в ЕС (наиболее населенные и богатые страны, резко выделяющиеся на фоне других). В таком случае для описания Европы в целом в этом аспекте может быть использована формула «4 и остальные». Аналогично, в широкой Антигитлеровской коалиции основной вклад – у великих держав: США, Великобритании, Франции, СССР, – они же после победы делят Германию на четыре зоны. Значит, та же формула уместна и здесь: «остальные» – собирательное название для более скромных по значению игроков.

Слова «тетрарность» и «кватерниорность», пришедшие из специальной литературы, – синонимы «четырехсоставности», т.е. выражают факт М = 4.

Подобное не выглядящее политкорректным выражение употребляется безо всякого пренебрежительного оттенка. Все государства – члены ЕС равноправны, в том числе в рамках ансамблей. Другой вопрос, что на фоне формального равноправия разные страны обладают различным фактическим весом, в разной степени влияя на реальное положение дел. Только такая тривиальная градация и имеется в виду.

В Швейцарии, хотя и проживают четыре этнолингвистические общины, но по-немецки говорит 65% населения.

Для сравнения, другая республика бывшей Югославии, – также исповедующая католичество и побывавшая под австрийским крылом, – Хорватия, в отличие от Словении, пребывает с конца ХVI по начало ХVIII в. под османским игом, несколько лет назад ведет кровопролитную войну с соседями, на протяжении почти десятилетия поддерживает сомнительный, с точки зрения европейских стандартов, политический режим (националистический авторитаризм Ф.Туджмана).