История Франции - Марк Ферро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
До промышленной революции праздник был основной формой разрыва с обыденностью, предметом напряженности между желаниями общины, постоянно умножавшей количество праздников, и дисциплиной, которую предписывали институты. Праздник представлял собой одну из форм сопротивления предписаниям и запретам различных властей.
Самыми ранними были, разумеется, церковные запреты. В Средние века были известны, например, шутовские праздники, устраивавшиеся по воскресеньям, часто в ярмарочные дни и сопровождавшиеся танцами, играми и т. д. Эти праздники были запрещены выездной сессией суда в Оверни (так называемый Grands Jours) в 1665 г. по жалобе некоего священника, которая была удовлетворена генеральным прокурором парламента. Для Церкви речь шла о том, чтобы контролировать время и тело, так как период между Пасхой и Троицей — это время крестных ходов, а не турниров или маскарадов (chevaux-jupons)[337]. Церковь осуждала праздничную манеру поведения, которую она не могла контролировать и которая ассоциировалась для нее с чрезмерностью, с неразумным растрачиванием телесных сил. Эти праздники обозначали вольность.
Также был запрещен Праздник шутов в День святых юродивых, который, еще до появления карнавала, характеризовался такими мероприятиями, как перевертывание иерархии и пародии на церковные ритуалы. Праздник был запрещен ордонансом епископа Парижского в 1198 г., но, прежде чем он окончательно исчез в конце XVI в., запрет повторялся еще много раз, что свидетельствует о существовавшем значительном сопротивлении народа церковным властям.
Не меньшим, по сравнению с давлением Церкви, было давление и со стороны муниципалитетов, в частности против бесчинств карнавала. В руках муниципалитета находились политическая, градоправительственная и светская функции, о чем свидетельствует состав процессий. Так, например, в 1580 г. в Меце праздник должен был олицетворять единство городского общества и формировать легенду города, чтобы укоренить его в престиже Истории: нотабли наряжались Давидами, Гекторами, Цезарями, Карлами Великими и Готфридами Бульонскими, что придавало легитимность их власти. Городской праздник стал политическим орудием.
Как установил Ив Мари Берсе, эпоха безобидных праздников закончилась с началом религиозных конфликтов XVI в., когда в Берне был организован антипапский карнавал. В протестантских областях некоторые традиционные праздники исчезли, в то время как в католических празднества превратились в символ утверждения веры. В этом смысле традиционные праздники представляли собой счастливое прошлое, когда население еще не было расколото. Поскольку раскол был проведен сверху, а общество — разделено требованиями чистой религии, с одной стороны, и централизующим этатизмом — с другой, элита понемногу перестала участвовать в народных гуляниях. Таким образом, праздники подразделялись на две категории: те, в которых участвовали все жители города, — религиозные праздники, процессии, приезд короля — и праздники чисто народного происхождения, которые организовывали братства. Так, в Лионе, например, «Братство ракушки» организовывает пародию на «жирный вторник»[338] — «жирное воскресенье» с шествием на ослах и шутовским кортежем. Но понемногу в правило входит практика получения от властей разрешений на проведение праздников, что уменьшает их зрелищность — если, конечно, они не превращаются в место столкновения между плебеями и нотаблями, как на карнавале в городе Романс в 1580 г.
Французская революция становится в этом плане переломным моментом, даже если идеологически противоположные праздники — праздник в честь Швейцарцев и в честь Верховного Существа — походили друг на друга в том, что, исключая друг друга, претендовали на объединение всех граждан. После 1799 г. количество праздников уменьшается, и они становятся менее яркими, зато появляются новые праздники, родившиеся во время Революции и освятившие новые ценности. Их организаторы следовали совету Робеспьера, желавшего, «чтобы праздник внушал религиозное уважение к человеку, чтобы национальные праздники делали людей лучше».
Королевские развлечения, как, например, «Удовольствия зачарованного острова», которые организовывал Людовик XIV, а также грустные благоговейные праздники, как День всех святых, были лишены всякой индивидуальной инициативы. Чего нельзя сказать о развлечениях, которые люди организовывали самостоятельно и которые исходили от отдельного человека, от желания организовать свою жизнь и освободить ее от ограничений контролируемого или обязательного времени, что в своем роде было формой сопротивления и возможностью изменить свою жизнь.
От развлечений к каникуламВплоть до промышленной революции крестьянин и ремесленник располагали не столько развлечениями, сколько свободным временем; развлечения превратились в цель только во время борьбы пролетариата в XIX столетии. Перерывы во времени работы постепенно хронометрировались, и время, которое до тех пор было мертвым и которое долго оставалось свободным, время праздника, игры или религии, постепенно поменяло свой смысл.
В то же время, по образцу аристократии или буржуазии, престижным становится проведение свободного времени на курортах, экскурсиях, в туристических поездках. Пример был подан англичанами, за ними последовала буржуазия континента, а позднее — и простые люди.
Таким образом, развлечения приняли форму каникул, отпуска.
Право на отпуск во Франции раньше всего появилось в армии: офицеры получали отпуск со времен Первой империи. Во время отпуска, длившегося четыре-шесть месяцев, им выплачивалось две трети жалованья. Затем и солдаты смогли увольняться в отпуск на тридцать дней. С 1853 г. право на отпуск получили штатские государственные служащие. Если в Германии и Скандинавии платные отпуска постепенно распространялись на все социальные категории, то во Франции пришлось ждать реформ Народного фронта, чтобы в 1936 г. отпуска обрели силу закона. Отныне все служащие, проработавшие на предприятии год без перерыва, имели право на пятнадцать дней оплаченного отпуска в год…
Раньше свободное время было занято разными видами деятельности: его символом была скорее рыбалка, чем садоводство или работа по дому. «Правящие классы определяли ее как смехотворный образ растраченного впустую времени», так как рыбалка предполагала полный отрыв от каждодневной работы, абсолютно не требовала демонстрации умения, связанного с производственной деятельностью, и полностью занимала время — рыбаки не могли даже читать в ожидании, пока рыба клюнет на удочку, так как не умели читать. Это было времяпровождением бедных людей — в отличие от так называемой спортивной рыбалки, в которой использовались все более сложные приспособления и технический прогресс.
С ускорившейся урбанизацией второй половины XX в., на территории загородных домиков появились огороды, занявшие уголок сада. За которым стали ухаживать
