Тонкий мир - Софья Ролдугина

– Да, с отоплением здесь проблемы, – ответ прозвучал шаблонно и неловко, но Поющая совершенно не обратила на это внимания. – Найта.

– А меня зовут Малин. Это значит что-то вроде «обаятельная, та, что обращает на себя внимание»… Только я людей не люблю. А производить впечатление на них – тем более, – она запнулась о выщерблину в полу, и я едва успела подхватить девочку под локоть. – Спасибо тебе, Найта, – улыбнулась она так же серьезно, как говорила до того. У Малин не было челки и лоб оставался открытым, отчего девочка казалась чуточку старше. – Я это к тому, что нам вовсе не обязательно быть тем, кем нас видят другие люди.

Я невесело усмехнулась, пряча руки в карманы. Неловкость куда-то испарилась, но волнение только усилилось.

– Ну, кажется, мне мое имя вполне подходит. То ли «нет», то ли «темнота» – словом, нечто неопределенное.

Малин внезапно рассмеялась – грудным, низким смехом, больше подходящим взрослой женщине, а не подростку.

– Я не об имени твоем говорила, Найта!

Она крутанулась на пятках и в два шага догнала Мелиссу и Риан. Ухватила их обеих за руки, как ребенок – родителей, и, обернувшись через плечо, подмигнула.

Впрочем, рядом со мной тоже были те, кто всегда готов подать руку.

Я скосила глаза.

Ну, или почти всегда. В конце концов, нести инструменты и аптечку одной рукой для Дариэля было бы неудобно, а Ксиль…

– Я здесь, – шепнул он на ухо, переплетая свои пальцы с моими.

Нервная дрожь от этого стала меньше, пусть и на капельку.

А лаборатории действительно оказались опечатанными, почти все. Удивительно, когда маги успели это проделать! В самой главной, где находилась «бездна», остался только один из дежурных магов, равейна боевого вида и кланник, которому явно было не по себе.

На входе случилась небольшая заминка. Тантаэ и Ириано прошли внутрь относительно спокойно, а вот Ксиль побледнел и некоторое время не мог переступить порог. Акери и вовсе остался снаружи, дальше по коридору, безразличным тоном сообщив, что «ситуация, боюсь, стала еще хуже» и находиться поблизости от «бездны» ему, старейшине, довольно болезненно.

Когда Максимилиан пересилил себя и прошел в лабораторию, Риан уже расчертила мелом расчищенное от столов и оборудования пространство. Четырехлучевая звезда с точкой фокуса – для нас. Большой круг, заключающий в себя эту звезду, был приготовлен для Триады Искусств. В узловых точках мы поставили стулья и положили подушки для сидения – проводить обряды стоя чревато сотрясением мозга при падении.

Холо уселся с ногами на стол в компании осунувшегося Ксиля. Дариэль, вопреки предупреждениям, вместе с ректором, кое-что смыслящим в лекарском деле, устроился поближе к месту проведения обряда.

На «бездну» я не смотрела. Достаточно было мерзкого, давящего, и уже привычного, к сожалению, ощущения, чтобы понять, где она находится.

Никакой команды «Начали!» так и не прозвучало. Просто в какой-то момент оказалось, что я вслушиваюсь не в едва различимый гул электрических приборов и вой вьюги где-то далеко за стенами, а в негромкое пение Малин. Нити не появлялись, как обычно, по щелчку, а проступали с изнанки мира, словно вода – на брошенной в лужу тряпке. И чем дальше – тем больше наполнялся силой узор.

Я прикрыла глаза, сосредотачиваясь. Волнение, страх, дурные предчувствия – все постепенно отступало на второй план. Веяло сухим жаром и чем-то невыносимо жутким от Феникс. Расслабленная фигура Айне, различимая даже сквозь веки, источала мерцающий свет и сырую прохладу. Воздух вокруг Джайян, казалось, копил напряжение, как грозовые тучи высоко в небе. Через Этну, через ее прижатые к полу ладони я слышала, как стонут на морозе камни, а нутро гор дрожит в вечном предвкушении катастрофы, мечтая о селях, камнепадах и коварных лавинах.

Пение становилось громче. Я слышала, как позванивают медные браслеты на запястьях Риан и как шепчет что-то Мелисса…

Из глубины моего существа поднималось странное чувство. По венам словно разлилась кипящая смола. Через сорок шесть ударов сердца – мне показалось это неимоверно важным – я начала не спеша вливать в едкую тьму ту силу, которая копилась в узоре.

А потом – отправлять по нитям туда, где словно зияла дыра в пространстве.

В «бездну».

Постепенно те нити, что уходили через провал на тонкий план стали иссыхать и скручиваться. Я подхватила их и, по наитию, начала плести из мертвой, пропитанной тьмой материи кокон вокруг «бездны».

От любого случайного прикосновения накатывала отдача, с каждым разом все сильнее. Потом мертвых нитей стало не хватать.

Не задумываясь, я «открылась» – и на «бездну» хлынул поток силы от Звезды Стихий и Триады Искусств.

Через меня.

…так мокрый снег облепляет гладкий стеклянный шар – сначала почти все соскальзывает, уходит в пустоту, больно бьет отдачей. А потом за первую снежинку цепляется вторая, третья… Слой нарастает за слоем…

«Бездна» определенно обладала разумом… и не хотела «умирать».

С тонкого плана выплеснулся клуб золотистой пыли. «Снег» от него таял, но и сама пыльца исчезала. Кто кого, значит, да?

Я усилила напор, добавляя еще и своей собственной силы. Жгучие черные капли тьмы впитывали золотистые облачка – и словно испарялись. Мне казалось, что я уже не силу – свою кровь перегоняю по нитям.

Песня Малин превратилась в комариный писк на грани слуха. Немели ноги, в груди становилось тяжело… но все физические ощущения долетали словно издалека, как во сне.

Еще чуть-чуть…

…немного силы…

…еще…

– Прекратите! Шатт даккар, остановитесь!!

– Они не…

– Дариэль, воды, холодной!

Кажется, я спала. Но даже в этом сумрачном состоянии ощущала себя невероятно слабой, как будто снова оказалась в плену у ведарси, опоенная пиргитом. И… мокрая?

– Максимилиан… – с трудом разомкнула я губы. Перед глазами плавали золотистые пятна.

– Тише, тише, – убаюкивающе прошептал князь, прижимая меня к себе. – Все в порядке… я же говорил, что не дам тебя умотать этим идиотским подобием обряда… Правда, пришлось вас всех водой отливать, как загулявших кошек, но ты ведь меня простишь?

– Я… – меня скрутил приступ кашля. Но постепенно становилось лучше. Головокружение и слабость потихоньку отступали. Зрение прояснялось. Я уже могла разобрать опрокинутые столы, какой-то железный хлам в углу… Ах, дорогущая лабораторная установка, кажется…

Откуда-то из-за спины доносились негромкие голоса. Риан спорила с Айне, но о чем – я разобрать не могла.