Возраст гнева - Сергей Самаров

И опять женщина удивила меня своим послушанием. Встала, взяла от стены три оставшихся стула и выстроила их в ряд. Только теперь ей хватило места.

Дальше допрос вела капитан Саня. Задавала вопросы, записывала ответы. Вопросы в основном касались пропавших из квартиры убитого вещей и его машины. ГИБДД по запросу уголовного розыска проверила все платные стоянки в близлежащих районах, но внедорожник «Тойота Ленд Крузер 200» так и не обнаружился. На вопрос Радимовой, мог ли Равиль Эмильевич поставить машину в гараж к кому-то из своих знакомых, вразумительного ответа не последовало. Мог поставить, а мог и не поставить. Знакомых у него половина города. Но услугами чужих гаражей он раньше никогда не пользовался. В принципе, ничего нового Аглинур Раджиховна нам не сообщила. Александра Валерьевна прочитала ей протокол допроса и попросила подписать. Сарафутдинова подписала.

— А вы вообще человек верующий? — спросил я не для протокола.

— Конечно.

— И в мечеть ходите?

— Обязательно.

— А ваш новый муж?

— И он тоже.

— В салафитскую?

— Да. А откуда вы знаете?

— Я знаю, что Равиль Эмильевич в эту мечеть ходил. Других мечетей я просто не знаю. Что-нибудь об Абди Акберовиче Гаджиеве сказать можете? Что он за человек?

— Он не просто человек, он — имам… — это прозвучало с такой обидой в голосе, словно я ей, мусульманке, предложил бутерброд с салом.

— А разве имам — инопланетянин? — спросила капитан Саня, поддерживая меня.

— Просто имам всегда выше других людей. Не ростом, конечно, а духом.

— Не буду спорить, поскольку я с ним лично еще не знаком, — миролюбиво сказал я. — Но вам поверю. У меня нет причины сомневаться в ваших словах.

— Не буду вас больше задерживать, — завершила допрос Александра Валерьевна.

Аглинур Раджиховна встала, отчего ряд стульев колыхнулся, но, слава богу, не обрушился на пол, шагнула к двери.

— Повестку возьмите. Без отметки вас внизу не выпустят. И еще. Я где-то уже записывала ваш телефон. Не могу найти. Подскажите еще раз.

Женщина назвала номер. Капитан Саня записала его на календаре.

— Если я правильно помню, у вас раньше был другой номер. Кажется, МТС. Я запомнила, потому что у меня тоже МТС. А сейчас у вас «Билайн». По старому номеру я вам как-то звонила. Помните?

Радимова, как я понял, начала какую-то игру. На самом деле у нее был «Билайн».

— Помню. Это другая трубка. Той я уже не пользуюсь. Где-то дома валяется… Мне муж хорошую купил. Вспомнила, я старую трубку ему отдала, а он хотел ее сыну подарить. Ребенку такая трубка как раз по возрасту будет. Ему с сыном только два раза в месяц встречаться разрешают.

Радимова мило улыбнулась на прощание. Аглинур Раджиховна вышла, переведя дыхание на пороге. Я подошел к окну и стал ждать, рассматривая свой «Джимни».

— Что-то интересное? — спросила капитан.

— Она мимо моей машины пойдет. Хочу представить, сможет ли женщина с такими габаритами в ней поместиться?

— Вы собрались пригласить ее покататься?

— Нет. Это чисто умозрительный вопрос. Прицеп, например, для меня слишком дорогой, мне пока не по карману. Там ведь, помимо прицепа, надо еще фаркоп на машину ставить.

Из окна было видно крыльцо городского управления внутренних дел. Аглинур Раджиховна вышла и стала с опаской спускаться по ступеням, придерживая себя за бедра. Вдруг какой-то худощавый мужичок небольшого роста подскочил к женщине и подхватил ее под локоть. Сам он едва доставал затылком до плеча спутницы, но вел ее уверенно, крепко стоя на коротких ногах. Миновав крыльцо, она сама взяла его под руку, и вместе они двинулись к решетчатым воротам. Было понятно, что это не посторонний. Должно быть, новый муж, сообразил я.

Капитан Саня встала рядом со мной, посмотрела на странную парочку, потом вдруг достала трубку и набрала номер. В трубке послышались гудки. Я увидел, как мужчина полез в карман и достал оттуда свой телефон. Капитан Саня сбросила вызов. Мужчина недоуменно пожал плечами, что-то сказал Аглинур Раджиховне и положил трубку обратно в карман.

— А вот это уже интересно… — сказала капитан Саня.

— Что интересно? — переспросил я, чувствуя по тону капитана Сани, что она сделала какие-то важные выводы.

— Возможно, что-то назревает. Но только возможно, другого определения подобрать пока не могу. Короче говоря, одному известному коллекционеру в Екатеринбурге предложили купить ордена вместе с документами на них. Уверили, что ордена принадлежали умершему родственнику. И дали как контактный телефон Аглинур Раджиховны. Но не сказали, кого следует спрашивать. Дали тот номер, который она мне называла в первую встречу. Звонила коллекционеру женщина с низким простуженным голосом. А та трубка, оказывается, у Тулпарова. Это фамилия ее нового мужа. Ширмухтар Уракбаевич Тулпаров. Сообщение нами было получено вчера вечером. Уже поздно вечером.

Меня удивило, как она так легко запомнила эти труднопроизносимые имена. Но для самой капитана Радимовой это, видимо, было привычным делом. Мне же с моей тренированной памятью этому следовало еще учиться и учиться. Я постарался запомнить сложное имя. Кажется, получилось.

— Может, стоит поговорить с этой парочкой всерьез? — Наверное это прозвучало так, будто я предлагал свои услуги. Капитан Саня объяснила:

— Показания, данные под давлением или, что еще хуже, под пытками, как и под воздействием психотропных препаратов, судом не рассматриваются. Подозреваемый всегда имеет право отказаться от таких показаний, если его адвокат докажет применение подобных средств ведения допроса.

— Я никогда этим делом не занимался. Не умею…

— И в армии? На Северном Кавказе?

— Где вы таких сказок наслушались, Александра Валерьевна? Никак «Новую газету» читаете? Или телеканал «Дождь» смотрите?

— Много про вас говорят.

— Много на нас клевещут, пытаясь представить элиту спецназа как отъявленных палачей. Бывает, конечно, кому-то и приходится проводить допрос с пристрастием в боевой обстановке. Или даже спецдопрос с применением психотропных средств. По необходимости, чтобы спасти жизни других людей. Однако это не система. Мне лично не доводилось. Давайте лучше вернемся к нашим делам. Вы пустите за ними «наружку»?

— Что это даст? Мы просто возьмем под контроль телефон. Будем прослушивать разговоры. Это максимум, что мы можем сделать. Точнее, уже сделали. Начальнику уголовного розыска сегодня утром пришлось долго убеждать суд, что вероятность такого звонка на трубку велика, и для нас это единственный способ найти убийцу. В последнее время суд неохотно дает разрешение на прослушивание разговоров. Все боятся, что нас начнут сравнивать с американцами.

Но «ниточка» здесь присутствует. И за нее необходимо, если получится, ухватиться двумя руками. При этом я вполне допускаю, что кто-то хочет попросту «перевести стрелки», погнать нас не туда, куда следует, и тем самым выиграть время. Позвонили и оставили номер телефона. Коллекционеру звонили на стационарный телефон, не имеющий определителя номера. Даже не на домашний, а на рабочий. Он работает начальником сектора в военном НИИ. О возможной криминальной продаже наград с документами циркулярно были предупреждены все общества коллекционеров. Информация распространялась среди членов этих обществ. Но если была сделана «подстава», это сделали сами преступники.

— Значит, в данном вопросе я пока не помощник?

— Наши технические службы справляются.

— Хорошо. Я тогда займусь имамом. Завтра пятница. У мусульман это день молитвы. Имаму будет не до меня. Пожалуй, навещу его сегодня.

— После визита отзвонитесь мне, чтобы я была в курсе.

— Обязательно…

— Не забудьте оформить у дежурного временный пропуск.

— Обязательно…

Пропуск я оформил без проблем. Единственный прокол во всей этой процедуре произошел в тот момент, когда меня усадили перед установленной на штативе фотокамерой. Майор делал снимок, когда мне позвонили, и я привычно сунул руку в карман за трубкой. В результате снимок получился смазанным. Пришлось переснимать.

Я посмотрел на определитель. Звонила жена. Я уже, честно говоря, начал было забывать, что женат — настолько привык считать себя свободным. Тем не менее официально я не был разведен, значит, был практически женат.

Я нажал кнопку ответа и сказал коротко:

— Подожди пару минут. Я перед фотокамерой сижу. Снимок нужно сделать на документ.

Жена что-то стала говорить, но я не пожелал слушать и отнял трубку от уха. Снова принял позу приличного человека, чтобы майор успел сделать нормальный снимок. Он почему-то очень старался.

— Подбородок чуть-чуть выше… Вот так… — фотограф посмотрел в видоискатель камеры. — Нет. Перестарался. Немного ниже. Годится. Внимание! Не отвлекаться…