Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Ищите связь... - Владимир Архипенко

Ищите связь... - Владимир Архипенко

Читать онлайн Ищите связь... - Владимир Архипенко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 65
Перейти на страницу:

Вошедший сел за стол, предложил сесть Думанову, достал из кармана коробку папирос, протянул арестованному. На мгновение Тимофей поколебался, но потом все те закурил. А человек пододвинул к нему блюдечко, заменявшее пепельницу, спросил небрежно:

— Надеюсь, ты понимаешь, почему тебя арестовали?

— Не имею понятия! — ответил Думанов. — Ошибка, наверное.

— Ах, вот как…

— И к тому же на каком основании меня называют на «ты»?

— Ух, ты какой, голубчик, — человек за столом присвистнул. — Не желаешь, стало быть, фамильярности. А на каком, собственно, основании не желаешь? Людям твоего сословия отродясь «тыкали», а к тому же я статский генерал, между прочим… Но опять же, между прочим, это никакого отношения к делу не имеет… Ладно, в интересах того же дела, которому служат отнюдь не одни бурбоны, могу просьбу уважить. Итак, возвращаюсь к вопросу: вы понимаете, почему вас арестовали?

— Нет, не имею понятия! — теми же словами ответил Думанов.

— Что же, придется объяснить. Мудрец в древности очень метко заметил, что тайна, в которую посвящено более одного человека, перестает быть тайной. От этого изречения мы и будем танцевать. Представим себе такую ситуацию: в один город из другого города прибывает человек, которому нужно связаться с кем-то, объясняет ему причины срочности встречи. Тайна уже становится достоянием троих. А затем она переходит как бы по цепочке — к четвертому, пятому, шестому… Одно звено цепочки — это наш человек. От него сведения попадают ко мне… Ну как, теперь разумеете, в чем дело?

— Пока не очень, — ответил Думанов, хотя из рассказа все стало предельно ясным — в каком-то звене сведения просочились к провокатору.

Правда, охранка могла узнать о причине его приезда лишь в общих чертах. Деталей она знать никак не могла. Значит, надо выстоять.

Полный чиновник, словно угадав его мысли, развел руками, с улыбкой сказал:

— Только, ради всевышнего, вы уж нас за дилетантов, то бишь за любителей, не считайте. У нас здесь специалисты работают… Вот представьте себе: узнаём мы о приезде гонца из Гельсингфорса в Петербургский комитет, везет он вести о восстании на кораблях, но его неожиданно хватают. Он надеется, что полиция всего не знает, начинает юлить, скрывает все. Но ведь лишнее это. Подумайте, голубчик, о такой ситуации: мы уже несколько месяцев ведем слежку в Гельсингфорсе, заметьте — и за вами, и за вашими товарищами. Узнаём, что готовится серьезное выступление, а потому усиливаем наблюдение опять же за вами и за вашими товарищами, ну, например, за Тайми…

Чиновник бросил в блюдечко окурок, молча закурил вторую папиросу. Молчал и Думанов, хотя мысли его лихорадочно метались. Выходит — имя Тайми им известно. А может быть, и других? Но кого именно? Неужто всех? Но если это так, то почему его схватили, не дав связаться с членами Петербургского комитета? Им же выгоднее было его проследить… Ловчит, подлец!

Но собеседник будто опять угадал его мысли.

— Вас, наверное, удивляет, почему мы арестовали вас, не дав связаться с членами Петербургского комитета? Могу сказать вполне откровенно, ибо по ряду причин имею редкую возможность на откровенность. Нам они известны все до единого. Мы их не трогаем чисто по тактическим соображениям. Вас же арестовали только потому, что наступило время ликвидации всей гельсингфорсской социал-демократической группы, которую вы изволите называть ревкомом. Именно мне поручено произвести этот арест, имеющий место произойти завтра утром. Перед отъездом же мне хотелось поговорить с вами, хотя в известной мере это чисто формальный момент, ибо и без того в результате наблюдения известны имена всех ваших сотоварищей.

— Так о чем же тогда говорить?

— Э-э, голубчик! Для полиции любая подробность будет нелишней. А потом есть у меня относительно вас одна идейка… Но об этом мы позже. Сейчас мне хочется только одного: чтобы вы четко уяснили для себя свое собственное положение… С вами я буду предельно откровенен и жду того же от вас.

Чиновник сказал Думанову, что за участие в революционной организации, ставящей себе целью подготовку вооруженного восстания, направленного на свержение существующего строя, обеспечено, как минимум, лет пять каторжных работ. Условия на каторге известно какие — каторга она и есть… Без туберкулеза, желудочных болезней, ревматизма оттуда редко кто выходит, если вообще выходит. Одно только может облегчить Думанову его участь — чистосердечное, добровольное признание во всем, указание имен, адресов, явок, каналов связи с кораблями, мест подпольных собраний и так далее и тому подобное. В случае такого признания Думанов может отделаться совсем легко — кратковременной ссылкой, а то и вовсе могут его оправдать. Причем не надо будет никаких протоколов подписывать, ничего письменно излагать, а всего-навсего рассказать сейчас с глазу на глаз все, что он знает, — и дело с концом.

Говорил чиновник доброжелательно, как будто даже с сочувствием, а когда Тимофей наотрез отказался сказать хоть слово, сокрушенно покачал головой.

Он посоветовал Думанову поразмыслить пока в одиночестве, ибо им придется вернуться к разговору день-два спустя, нажал кнопку звонка, вызвал часового и приказал увести арестованного.

Его переодели в тюремную одежку — серую суконную куртку, такие же штаны, войлочные туфли и отвели в одиночную камеру Трубецкого бастиона. В таких камерах ему сидеть еще не доводилось. По первому взгляду она показалась непомерно просторной — он даже вымерил ее шагами. Их оказалось десять в длину и пять в ширину. Потолок высокий, сводчатый. Пространства и воздуха здесь на одного человека вполне хватало. И все же в нем постепенно нарастало какое-то давящее ощущение. Все здесь было одинаково серым — пол, потолок, стены, одеяло на привинченной к полу железной койке. Серый свет из высоко расположенного окошка, перекрещенного толстыми железными прутьями, едва освещал камеру, в углах ее плавал полумрак. Тусклость, лежащая на всем, давила на сознание. Угнетала и мертвая тишина. Не слышно даже, как ходят надзиратели за дверью — там в коридоре лежали половики, а служащие тюрьмы носили мягкую обувь. Бесшумно отодвигалась снаружи заслонка «глазка», когда хотели понаблюдать за ним. Ну да черт с ними, пусть наблюдают сколько хотят, нервничать от этого он не станет. Нервы еще пригодятся ему на допросах. Главное сейчас — это сосредоточиться и обдумать, какую еще каверзу ему могут устроить и откуда только им стало известно так много?

Думанов мучительно думал о том, что могло произойти в Гельсингфорсе и как там его товарищи? Думал о предателе, донесшем в охранку о приезде связного Гельсингфорсского комитета. Шурканов ли, не ведая, передал сведения в руки провокатору либо кто-то другой? Кому по цепочке попали они в руки?

В душе нарастала тревога. Ведь арестовали его накануне назначенного срока восстания. Толстый, с рачьими глазами чиновник, который его допрашивал, прямо сказал, что известен срок выступления, известны имена. Но даже если это правда, не могли они узнать все. А значит, будут допрашивать его снова и снова.

Он ходил по камере из угла в угол. Потом надзиратель молча принес скудный тюремный обед, так же молча забрал после еды оловянную посуду. Разговаривать с ним не полагалось — об этом предупредили еще в канцелярии. Есть не хотелось, но Думанов заставил себя. Неизвестно, сколько еще придется просидеть, и надо было беречь силы.

…Ночью Думанов проснулся от ощущения давящей тишины. Он несколько минут лежал прислушиваясь. Но ни один звук не доносился сюда снаружи, ни один шорох не слышался из тюремного коридора. И если бы не знать, что за стенами в таких же оштукатуренных камерах, на таких же металлических койках не спят другие арестанты, то вполне можно подумать, что ты один замурован здесь в затхлой каменной полости Трубецкого бастиона.

Он приподнялся, сел, опершись спиной о холодную стену, и почти тотчас же ощутил на себе чужой взгляд. Искоса глянул на темную дверь и в слабом свете мерцавшей под потолком лампы заметил, что «глазок» снаружи отодвинут. Видимо, до ушей дежурного надзирателя долетел слабый скрип железной койки, и тот поспешил проверить, чем занят арестант. Ну и черт с ним — пусть смотрит сколько влезет, у него служба такая. Думанов сидел не шевелясь и через какое-то время скорее почувствовал, нежели услыхал, что «глазок» на двери снова закрылся.

Но Тимофей уже и не думал о притаившемся снаружи надзирателе. Перед мысленным взором вновь встало бритое холеное лицо говорившего с ним следователя. По манере держаться, неторопливым движениям рук, уверенному взгляду сразу видать барина. Да он и сам сказал, что ходит в генеральском чине. Скорее всего статский или даже тайный советник при министерстве.

Едва Думанов вспомнил о Гельсингфорсе, об оставшихся там товарищах, как вновь навалилось на него ощущение тревоги и сжалось сердце. Неужели жандармам и в самом деле известно все и они успеют произвести аресты, помешать восстанию? Следователь как раз на это напирал, но что-то в его объяснении было не так. Но что именно? Во всяком случае, если бы пронюхали обо всем раньше, то давно бы уже проявили себя. Ясно, что сведения о вооруженном выступлении поступили к ним совсем недавно, а точнее сказать, уже после приезда Думанова в Петербург.

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 65
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Ищите связь... - Владимир Архипенко торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Вася
Вася 24.11.2024 - 19:04
Прекрасное описание анального секса
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит