Игра без правил - Роман Выговский

— Не знаю как именно, но твой разум и сердце навсегда станут иными, старая личность, память умирают, пожираются Силой. Иногда меняется облик, — приглушено ответила Ситара, каждое слова она словно выдавливала из себя. — Я видела, как это бывает. Это очень печально.

Анри горестно вздохнул, от таких перспектив даже горло перехватило. Какой же дурак согласится, чтобы вместо него в его же шкуре жил кто-то другой, с другим умом и воспоминаниями? Что же тогда остается от Я? Выходит это то ж самое что умереть. От мыслей у Анри пошел мороз по коже, в животе неприятно кольнуло.

— Остается выжженная оболочка, — ответила Ситара на немой вопрос, — но если инициацию проводит один из магистров ложи, то память и личность сохраняются, правда, лишь поверхностно. Сила все равно берет контроль над личностью. Отношение к жизни, поступкам, мотивы действий меняются навсегда. Это словно яд отравляющий душу.

Анри поморщился.

— Ясно. А ты что собиралась сделать? Как проходит инициация в Белую ложу?

— Я не знаю, — произнесла Ситара так тихо, что Анри едва расслышал, — я могу поделиться лишь тем, что пережила сама. Я хотела отвести тебя к священному месту. Там ты мог бы сделать выбор.

Анри стиснул челюсти, от досады. Некоторое время боролся с желанием громко выругаться. На кон ведь поставлена его жизнь, какой он ее знает, и как ни прекрасна молодая волшебница, но не ее дело вершить за него судьбу. У каждого собственная жизнь, свои заботы…

— Ты не знаешь, — сдержанно произнес Анри, но Ситара и так поняла что у него на душе.

— Никто не знает Анри, или ты думаешь те, кто пришел за тобой знали, зачем ты нужен магистрам? Думаешь, они знали, что произойдет с тобой? — в голосе Ситары звенела сталь.

— Так что же я должен делать? — сурово спросил Анри, — не могу же я идти вслепую?

Черный океан безмятежно спал, лишь мелкая рябь разбегалась в стороны, Анри пытался представить, что может прятаться там, в глубине непроглядной черноты, что таят в себе загадочные глубины? Мысли путались, затем почему-то зависла мысль, что не знает, с чего начать, куда идти и что икать. Но одновременно понимал, что жить как прежде не выйдет, те кто послал убийц придут снова.

— Они ведь придут, да? — холодно спросил Анри.

— Да, — кивнула Ситара, — придут. После того как ты спас меня, обязательно придут. Теперь они понимают, что ты не просто еще один ведьмак или прорицатель. Магистры поймут, какая сила зреет в тебе.

— И какая же? — с интересом спросил Анри.

— Непонятная, но могучая, раз даже Зло не смогло замутить ее источник.

— А что за место? — наконец задал Анри давно тревожащий его вопрос. Как те двое забросили тебя сюда?

— Это один из миров ловушек, — пояснила Ситара, — тот квадрат, что у тебя в руке, один из артефактов Харна. А там под черными водами, руины их городов. Нам надо поскорее выбираться отсюда, или мы застрянем здесь надолго. По сути мы сейчас между мирами.

— Согласен, пора отсюда убираться, мне здесь не нравится, — живо произнес Анри, протянул Ситаре ладонь с лежащим на ней черным квадратом.

— Я не могу взять это, — девушка вновь пристально взглянула в глаза Анри, — только Черная ложа может пользоваться Харнскими артефактами. Я этого сделать не смогу.

— Так выходит я…, - Анри запнулся, — я из этих?

— Нет! — ноздри Ситары раздулись, грудь задвигалась часто-часто, — ничего это не значит. Я вижу твое сердце. Ты не такой как они! Ты не должен думать так, это тебя погубит.

— Хорошо-хорошо, я не буду, — поспешил успокоить Ситару Анри, — ты только не волнуйся так. Сейчас я нас верну обратно, я уже понял, как эти штуки работают.

Анри торопливо зажмурился, крепко сжал в ладони теплую пластинку. Перед глазами завращался огромный черный вихрь, воронка разрасталась и ширилась, вскоре она охватила и небо и землю, всосала мертвые воды океана, тот кусочек земли, где стояли двое.

Анри продолжал концентрировать мысль, вырисовывая в воображении восходящее солнце, обрывки облаков, каменное плато на котором растянулись двое мертвецов. Вот уже кожа ощущает холодное покусывание ветра, утреннюю прохладу и запах свежести, что появляется в воздухе после грозы. На этот раз перемещение произошло быстрее и руку не жгло, как проклятую. Пластинка лишь немного нагрелась.

Когда Анри открыл глаза то увидел стоящую перед ним Ситару, девушка улыбалась.

— Получилось, — довольно произнес маркиз.

Багровый утренний свет залил каменное поле, узкие полоски облаков все стремились окутать солнце, почти касались пламенного диска, но дотянутся так и не могли. Анри вдохнул полной грудью свежую прохладу гор, жадно насытился воздухом. Вгляд скользнул по столь милым ему агатовым прядям волос, что горели в лучах солнца, как черное золото. Искорки света озорно отскакивали от блестящих локонов, играли. Ситара уловила настроение Анри, посмотрела с добротой. Глаза ее также горели, словно сапфиры чистой воды, даже оторопь берет.

— Ты молодец, ты спас нас обоих, — тихо сказала Ситара, — спасибо тебе Анри.

— Пожалуйста, — ответил радостно Анри, благодарность девушки грела душу, — всегда рад помочь такой прекрасной даме.

Ситара бегло скользнула горящим взором, Анри ощутил на обнаженной коже легкую снежную пыль: «То ли от холода, то ли от ее взгляда мороз пробежал по шкуре?». Догадаться было легко, Ситара, чувств не скрывала. Ее красивое смуглое лицо слегка дрогнуло, исчезла привычная твердость, на скулах проступили красные пятна. Девушка опустила взгляд, легко закусила нижнюю губу. Анри расплылся в довольной улыбке: «Значит, мои комплименты ей приятны».

— Анри, нам нужно решить что делать, — сбивчиво сказала Ситара, — мы не можем тут оставаться, кроме того нам нужно закончить инициацию.

— Хорошо, что будем делать? — продолжая улыбаться, спросил Анри.

— Для начала посмотрим, что еще есть у наших гостей при себе.

Анри осторожно подошел к распростертому телу горбуна. Взгляд злых глаз по-прежнему казлся живым. Анри поморщился, по шкуре побежал мороз. Холод шел от позвоночника до самого сердца, казалось, Анри очутился во внутренностях этого уродливого трупа, в ушах зазвучало негромкое зловещее пение, пальцы на руках охладели.

— Я слышу какие-то звуки, — сказал Анри твердо, чтоб Ситара не почувствовала дрожи в голосе, — что-то не так с этим горбатым.

Ситара быстро подбежала к трупу горбуна, окинула взглядом. Фигура почти человечья, только уродливый горб на спине и невероятно длинные руки. Если не смотреть на лицо, то можно принять уродца за старика. На груди под сердцем висел на цепочке красивый синий кристалл, лучи солнца высекали на его гранях искорки света, что живо разбегались золотистыми линиями по гладкой поверхности камня и угасал где-то в глубине. Такая красивая вещь, у столь уродливого создания. Ситара перевела взгляд на лицо горбуна. Сводящие с ума блики продолжали выплясывать в алых глазах мертвеца. Злоба и ненависть до сих пор читались в жуткой оскаленной морде.