Гадкий утенок - Айрис Джоансен

Джейми Риардон снял номер в отеле «Браун».

– Ну как, узнал что-нибудь?

– Коннер выяснил, кто из окружения Гардо работает на Кэблера. Этот человек живет в Лондоне. Он бухгалтер. Зовут его Найджел Симпсон. Могу на него наехать, чтобы он работал не только на Кэблера, но и на нас.

– Ты уверен, что это именно он?

– Так говорил Коннер. А наш кролик слишком осторожен, чтобы выдавать непроверенную информацию. Так что, поговорить с Симпсоном?

– Нет, я сам вылетаю первым же самолетом. А ты не спускай с него глаз.

– Можешь не волноваться. Симпсон ночует сегодня у своей любимой проститутки. Не похоже, что он намерен сорваться с места. – Джейми хохотнул. – Кажется, наш мальчик собрался поразвлечься. Насколько я слышал, его подружка – дамочка с воображением, так что Симпсону предстоит трудовая ночь. Я буду на Милфорд-плейс, возле дома 23. Старое черное такси «роллс-ройс». – Джейми сокрушенно вздохнул. – Таких теперь осталось совсем немного. Вместо них появляются отвратительные иностранные автомобили, начисто лишенные традиции. Просто трагедия.

– Ты давай следи, чтобы Симпсон не сбежал.

– Не сбежит. И разве я тебя когда-нибудь подводил?

– Вы уже можете садиться? Это хорошо.

Нелл увидела, что в дверях стоит высокая длинноногая брюнетка в джинсах, мужской рубашке с закатанными рукавами и кожаном жилете.

– Можно войти? – с улыбкой спросила незнакомка. – Вы меня не знаете, а я о вас наслышана. Меня зовут Таня Владос.

Знакомое имя.

– Ах да, это вы прислали мне цветы, – вспомнила Нелл.

Женщина кивнула.

– Они вам понравились? Я сама их выращиваю. Говорила она с легким акцентом, странно контрастирующим с таким типично американским нарядом.

– Прекрасные цветы, мисс Владос.

– Зовите меня просто Таня. – Улыбка осветила лицо брюнетки. – Я предчувствую, что мы с вами подружимся, а интуиция меня никогда не обманывает.

– Да. Моя бабушка была цыганкой. Она говорила, что я не обладаю даром видения, но зато обладаю даром слуха. – Таня села в кресло. – Что я умею слышать эхо души.

– Как интересно.

Таня усмехнулась:

– Вы думаете, что я полоумная. Ничего, я не обижаюсь. Но это правда.

– Вы работаете здесь, в клинике?

– Нет, я работаю на Джоэла. Я его экономка. – Таня вытянула ноги. – Если вас это интересует, в половых отношениях с ним я не состою.

Нелл уставилась на нее в шоке.

– Что вы, мне бы и в голову не пришло спрашивать о подобных вещах!

– Неужели? А многие не стесняются задавать такие вопросы. Ах, в нынешнем мире совсем не осталось деликатности. – Глаза Тани лукаво блеснули. – Я многим говорю, что мы с Джоэлом любовники. Он ужасно от этого бесится. Джоэл – очень старомодный, правда?

– Ну, я не знаю…

– Я зиаю, – покивала Таня. – В первые недели мало что замечаешь. Слишком много горечи. Со мной было то же самое.

Нелл напряглась:

– Никакая вы не экономка! Я знаю, вы тоже врач-психиатр! Это Джоэл вас подослал. Уходите отсюда. Я не желаю с вами разговаривать.

– Психиатр? – весело улыбнулась Таня. – Я их тоже терпеть не могу. Когда я лежала в клинике, Джоэл тоже подослал ко мне психиатра, но я быстренько его спровадила.

– Вы тоже были пациенткой?

– Да, меня привезли сюда из Сараева всю в шрамах, но Джоэл меня отлично отремонтировал. – Таня снова хмыкнула. – Ничего, я его тоже доведу до ума. Правда, он душка?

«Душка» – слово, которое никак не ассоциировалось у Нелл с Джоэлом Либером.

– Пожалуй, – осторожно согласилась она. Он очень милый.

– У него золотое сердце! Это так редко встречается. И еще он похож на розу. Я очень люблю смотреть, когда он…

В этот момент в палату вошел Джоэл.

– Ну что, будем снимать покровы? – спросил он.

– Да-да, – с нетерпением воскликнула Таня.

– Я спрашивал не тебя, а пациентку, – покосился на нее Либер.

– Я готова, – сказала Нелл.

– Надеюсь, вы не против, что Таня будет присутствовать при снятии бинтов? Она просила меня об этом с самого дня операции.

– У меня особый интерес, – объяснила Таня. – Я помогала Джоэлу создавать ваше новое лицо. Между прочим, я настояла, чтобы он оставил рот без изменений. У вас шикарный рот.

– Спасибо, – иронически улыбнулась Нелл. – Судя по всему, остальные черты моего лица вы посоветовали Джоэлу изменить?

– Более или менее.

– Твоя тактичность не устает меня потрясать, – заметил Джоэл.

Нелл с удивлением заметила, что впервые за все время ее губы расползаются в улыбке – в настоящей улыбке, а не фальшивой, какую она имитировала, чтобы убедить окружающих в своей нормальности.

Проницательный взгляд Тани подметил выражение ее глаз.

– Ничего, это нормально, – тихо сказала она. – Скоро вы поймете, что улыбка – это не предательство.

Прежде чем Нелл успела ответить, Таня обернулась к Джо злу:

– Она говорит, что ты очень милый, но совсем не похож на розу.

– Какую еще розу?! – в ужасе спросил Джоэл.

– Но ведь ты похож на розу. Я обратила на это внимание с самой первой нашей встречи. У тебя столько лепестков, и они распускаются, как бутон.

– О боже, – вздохнул Либер.

– Конечно, ты пахнешь хуже, чем роза. Я бы сравнила тебя с эвкалиптом…

– Пойду-ка я, пожалуй, кресло-каталку привезу, – поспешно пробормотал Джоэл, выскакивая в коридор.

Таня поднялась.

– Он смешной, правда? Мужчины терпеть не могут, когда их сравнивают с цветами. Хотя мне непонятно, почему цветы считаются атрибутом женственности.

– По правде говоря, мне тоже ваше сравнение показалось немного необычным, – улыбнулась Нелл. – Необычным, но интересным.

– Джоэла все время нужно встряхивать, – объяснила Таня, помогая Нелл надеть халат. – Талантливый врач быстро привыкает к всеобщему обожанию. Это непедагогично. – Она одобрительно кивнула. – Мне нравится этот халат. Все больничные халаты должны быть розового цвета. Просыпаешься утром – и сразу такой замечательный цвет лица. Хороший выбор.

– К сожалению, халат выбирала не я. Он появился сам по себе.

– Мой выбор, – с улыбкой объяснила Таня. – Это я его прислала.

– Может быть, с вашей точки зрения, я тоже похожа на розу?

– Ну вот, мы уже шутим. Это хорошо, – одобрительно кивнула Таня. – Нет, роза – это Джоел. А насчет вас я решу позднее…

– Ну вот и я. – Джоэл в сопровождении Фила вкатил в палату каталку. Кинув на Таню строгий взгляд, хирург сказал: – Не могла бы ты вести себя поприличней?

– Нет, – отрезала Таня.

Тем временем Фил осторожно усадил Нелл в кресло.

– Я слишком взволнована, – добавила Таня.