Прочитанные следы - Лев Самойлов

Еще несколько минут назад Алексей чувствовал себя разбитым, подавленным всем случившимся, чувствовал смущение от присутствия неожиданного гостя из Москвы. Но, странное дело, этот полковник сумел незаметно и ненавязчиво завязать беседу, которая теперь уже не тяготила Алексея, а, наоборот, облегчала душу. Ему захотелось выговориться, поделиться своим горем и услыхать объяснение всему тому, что он сам объяснить не мог. И Алексей начал говорить о тревоге отца, о его находке на берегу, о старых фронтовых фотографиях, которыми внезапно заинтересовался Игнат Петрович.

Сергей Сергеевич внимательно слушал. Все, что говорил Алексей, совпадало с предположениями, возникшими при чтении записок Кленова-Васильева. И сейчас полковник хотел в рассказе Алексея уловить что-то такое, что подтвердило бы правильность всех его догадок и напрашивавшихся выводов. Ему важно было ухватиться за какую-нибудь мелочь, деталь, ускользнувшую от внимания следователя и майора Ширшова. Эта деталь, возможно, и определит направление дальнейших поисков.

Алексей заканчивал свой рассказ.

— Когда меня вызвали в милицию, я сообщил все, что знал. Никого подозревать я не могу. Врагов у отца не было. Денег он с собой не носил. Мне дали осмотреть вещи отца, они оказались в порядке. Паспорт, партбилет, ключи, в бумажнике несколько пробных фотографий, немного мелочи. Украли только «лейку».

Алексей тяжело вздохнул и, будто подводя итог всему сказанному, добавил:

— А отца нет!

Дымов, казалось, не заметил этого вздоха, не расслышал последних слов. Лицо его сделалось напряженным, глаза сощурились.

— Перечислите, пожалуйста, еще раз вещи отца, — попросил он.

Алексей удивленно пожал плечами и повторил:

— Партбилет, паспорт, ключи, мелочь…

— Значит, украли только фотоаппарат?

— Да. И в милиции так говорят.

— А фронтовые снимки и водолазная деталь? Ведь отец взял их с собой из дому?

— Взял.

— Где же они?

На этот вопрос Алексей ответить не мог. Но он твердо помнил, что среди вещей убитого ни фотоснимков черенцовских следов, ни найденного на берегу моря металлического предмета не было. Они исчезли.

Глава 4.

На полигоне

Как и в кроссвордах, которыми так увлекался Дымов, пустые клетки постепенно заполнялись, почти все становилось на свои места. Правда, еще многого не хватало в той оперативной головоломке, которую сейчас разгадывал Сергей Сергеевич. Но последние сомнения отпадали, предположения превращались в уверенность. Нет, это не обыкновенный грабеж и не уголовное преступление. Убийство Семушкина было задумано и осуществлено по другим причинам и с другой целью. Преступника интересовали фронтовые снимки черенцовских следов и более поздние снимки следов на берегу; ему нужна была деталь от водолазного скафандра, кем-то потерянная и найденная Семушкиным. Преступник спешил, это очевидно, иначе он не стал бы «работать» так открыто. Отчаянный, хладнокровный и опытный убийца!

Раздумывая над всем этим, Сергей Сергеевич все же не находил удовлетворения: да, многое оставалось неясным и загадочным. В руках у полковника пока не было той ниточки, за которую можно было ухватиться в поисках врага. Кто он? Где прячется? Почему так поспешно убит фотограф Семушкин?

Поблагодарив Алексея за откровенный разговор, Дымов признался, что очень устал и не прочь бы с дороги отдохнуть часок-другой. Уже на пороге комнаты, которая, со слов Алексея, давно ждет гостей, Сергей Сергеевич попросил послать телеграмму в Москву Васильевым.

Алеша даже изменился в лице, услыхав просьбу полковника. Уже позже, через несколько дней, он признался, что в этот момент как-то особенно отчетливо вспомнил отца. В то роковое утро отец обратился к нему почти с такой же просьбой.

Алексей молча взял протянутый ему Дымовым исписанный листок бумаги и ушел, ни слова не говоря.

Комната, где временно поселился Сергей Сергеевич, окнами выходила в сад. Небольшая, квадратная, оклеенная светлыми обоями, она радовала глаза опрятностью, чистотой, свежестью. На стенах висели фотографии. Дымов начал внимательно рассматривать их. На одной он сразу узнал Андрея Николаевича в военной форме. На другой фотографии Андрей стоял в обнимку с тремя боевыми товарищами. Один — низенький, узкоглазый, второй — среднего роста, крепыш, а третий — высокий, рослый молодец с «лейкой» через плечо, Семушкин!

Сергей Сергеевич долго разглядывал последнюю фотографию, словно не мог оторваться от нее.

А вот еще одно знакомое лицо. Небольшая фотокарточка, почти над изголовьем кровати. Стройная, худенькая, большеглазая девушка в военной форме, Нина Строева, ныне жена Васильева.

Дымов переходил от одной фотографии к другой, невольно думая о человеческих судьбах, о путях-дорогах, которыми идут по жизни разные люди — друзья, товарищи, родные. Немые фотографии без слов рассказывали о большой дружбе и любви этих людей. Одного уже не стало. Чувство горечи сдавило сердце Дымова.

Когда Сергей Сергеевич проснулся, солнце стояло совсем низко, и ему показалось, что он проспал очень долго. Но, поглядев на часы, полковник убедился, что это не так. Спал он всего два часа и, как это часто бывает с людьми, поглощенными одной заботой, мысль полковника даже во сне продолжала работать в определенном направлении.

Что же дальше? Что же дальше? Каким путем идти? Что конкретно интересует врага здесь, в районе работ «Осинга»? Сам Дымов был лишь в самых общих чертах знаком с задачами «Осинга», а теперь возникла необходимость познакомиться с ними подробнее. Без этого он не сможет определить направление главного удара.

Сергей Сергеевич вскочил с кровати. Посещение полигона и раньше входило в его планы, но сейчас полковник решил начать именно с этого.

Начать?… Сергей Сергеевич глянул в окно. Времени остается в обрез. На юге темнеет рано. Вряд ли ему удастся засветло добраться до «Осинга».

Сергей Сергеевич поспешно открыл чемодан, кем-то заботливо внесенный в комнату, надел штатский летний костюм и, стараясь не шуметь, вышел в соседнюю комнату. Ни Алеши, ни Анки уже не было. Из комнаты больной матери Игната Петровича тоже не доносилось ни звука.

На столе стоял кувшин с молоком, в глубокой тарелке лежал творог, рядом — масло, свежевыпеченный домашний хлебец. Сергей Сергеевич с удовольствием выпил стакан молока, а есть не стал. Он торопился. Осторожно, на цыпочках, он вышел из дому и захлопнул дверь.

Для того чтобы попасть на территорию «Осинга», пришлось исколесить почти весь поселок. Берегом Дымов идти раздумал, хотя этот путь был значительно короче. Он шел улицами, переулками, поднимался, спускался и, наконец, добрался до того места берега, где начиналась изгородь полигона. Но здесь выяснилось, что вход с другой стороны. Пришлось пройти еще с четверть километра.

Наконец Сергей Сергеевич дошел до маленькой калитки, над которой красовалась лаконичная надпись: «Без звонка не входить. Собаки!»

Снаружи, вдоль забора, прохаживался часовой — матрос с автоматом.

Дымов позвонил. В то же мгновение ему ответил заливистый собачий лай.

«Э, да тут целая псарня!» не без удовлетворения отметил про себя полковник и понял, что с этой стороны подступ к полигону достаточно хорошо защищен.

Звякнула щеколда. Калитка открылась, и небольшое пространство входа заслонила широкоплечая фигура другого матроса. На его бескозырке золотели слова: «Черноморский флот».

— Вам кого? — спросил матрос, внимательно разглядывая посетителя.

Дымов назвал себя и попросил сообщить о своем приходе вице-адмиралу-инженеру Рудницкому, начальнику «Осинга».

— Сейчас доложу, — коротко ответил матрос и прикрыл калитку. По видимому, он имел прямую телефонную связь с лабораторией, так как очень скоро калитка снова открылась и матрос попросил предъявить документы. Он медленно и внимательно дважды прочитал их, лихо откозырнул и пропустил внутрь.

— Проходите, товарищ полковник. Вас ждут.

Навстречу уже спешил адъютант вице-адмирала-инженера. Он поздоровался с полковником и повел его по узкой, длинной, покрытой гравием дорожке. Сергей Сергеевич внимательно приглядывался ко всему, что попадалось на пути. Его поразили несколько огромных вольеров, расположенных неподалеку от входа. Спутник перехватил его взгляд и усмехнулся.

— Сторожевые псы. Мы их спускаем на ночь. Собаки тренированные, каждая знает свое место, свой ночной пост.

Дымов молча кивнул.

— У нас есть и другие сторожа. Электрические, — продолжал спутник Дымова. — Но они, как говорится, наш второй пояс.

Дымов увидел палатки, в которых, по всей вероятности, разместились научные сотрудники и обслуживающий персонал. Несколько поодаль, за деревьями, виднелось небольшое здание с огромными черными раструбами вместо окон. Дымов обратил внимание на то, что здание стояло наклонно к берегу моря. Оно было построено из не известного полковнику легкого металлического сплава и казалось легким, воздушным.