Киоск историй - Василий Владиславович Скородумов

Сам Джек всю жизнь считал себя атеистом до мозга костей. Он не понимал людей, которые искренне верят во всякие байки про рай, ад, бога, черта, реинкарнацию и прочее, однако признавал их право на это, лишь бы не навязывали другим свои убеждения и не лезли куда не следует.

В очередной раз Джек отметил замечательное оформление книги и мысленно воздал похвалу сотрудникам типографии, в которой она была выпущена, но его никак не покидало непонятно откуда взявшееся желание пролистать все от корки до корки, рассмотреть каждую деталь.

Страница за страницей стал изучать содержимое книги. Помимо козлиной головы и пентаграммы, в ней довольно часто встречалось число 666 в различных интерпретациях. Подсознание подсказало, что его еще называют «числом зверя». И только сейчас Джек понял, что означает символ на обложке – три шестерки, слитые воедино.

Он с интересом разглядывал рисунки со сценами пыток и к своему удивлению обнаруживал, что ему нравится то, что на них изображено. Более того, некоторые из них захотелось претворить в жизнь. Он не без удовольствия представил, как в темном сыром подвале тонкими лоскутами сдирает кожу с привязанного к стене цепями курьера, принесшего книгу. Парень вызывал неприязнь, и дело было даже не в шрамах и не в постоянной улыбчивости, просто нутром Джек чувствовал, что этот человек плохой.

Сцены расчленения плавно перетекли в сцены сексуального насилия. От обильного количества иллюстраций, изображающих сатиров, минотавров и просто мерзкого вида плешивых мужчин, сношающих в самых немыслимых позах не только грудастых женщин, но и животных, Джек возбудился так, как не возбуждался от самых горячих порножурналов. Оставлять книгу не хотелось, но ему было просто необходимо снять небывалое напряжение в паху. Он убежал в туалет, но через минуту вернулся, тяжело дыша, и продолжил изучение.

На одном из разворотов красовался рисунок получеловека-полукозла. Он сидел на камне в позе лотоса, черные крылья за спиной расправлены, одна рука поднята вверх, а голова повернута вправо. Джек завороженно изучал каждую деталь диковинного существа, как вдруг вскрикнул и выронил книгу. По всему телу табуном пробежали мурашки.

«Нет, этого не может быть. Мне просто померещилось».

Однако Джек мог поклясться, что четко видел, как человек-козел медленно повернул голову и пристально посмотрел на него. Чтобы развеять сомнения, он перевернул упавшую страницами вниз книгу, нашел нужный разворот и еще больше обомлел от ужаса. Существо продолжало буравить его взглядом и помимо всего прочего за его спиной появились языки пламени, которых раньше точно не было. В следующую секунду картинка ожила, огонь разгорелся еще сильнее, а сам человек-козел вдруг встал во весь рост и протянул руку вперед, словно желая схватить Джека. Тот с хлопком захлопнул книгу и, скорее инстинктивно, нежели осознанно, швырнул ее в дальний конец комнаты.

Потрясенный увиденным, Джек прислонился к стене и медленно осел на пол. Он не мог взять в толк, что за чертовщину только что увидел. Галлюцинациями никогда не страдал, веществами никакими не баловался, алкоголем не злоупотреблял – максимум три бутылки пива в день.

Его прошиб озноб, будто в доме резко стало градусов на двадцать холоднее.

Обняв себя, Джек попытался успокоиться и собраться с мыслями. Будучи реалистом, он постарался проанализировать ситуацию с точки зрения здравого смысла.

Первое, что пришло на ум – ему досталась некая высокотехнологичная книга со встроенным гибким экраном, который мог отображать простенькие видеоролики, один из которых только что был продемонстрирован. Но нет, она выглядела самой что ни на есть настоящей, сделанной из бумаги и кожи.

Тогда, возможно, страницы пропитаны какими-то веществами, воздействующими на разум и психику. Такая версия показалась Джеку более правдоподобной, однако проверять свою догадку и вообще подходить даже близко книге не хотелось.

Его снова передернуло от холода. Нужно разжечь огонь и согреться.

На четвереньках, так как сил встать на ноги не было, Джек подполз к камину. Трясущимися руками он положил в него скомканную бумагу и несколько поленьев, наощупь нашел на полке коробок и с седьмой попытки смог, наконец, заставить спичку загореться.

Пламя быстро охватило дерево и бойко заплясало в камине. Тепла, однако, Джек почему-то не ощущал. Он подкладывал полено за поленом, пока не истратил весь запас в дровнице. От камина шел жар, но согреться не получалось. Он протянул руку почти вплотную к огню и тут же, обжегшись, отдернул.

Знобило все сильнее. Джек явственно чувствовал, как околели пальцы рук и ног, а изо рта при выдохе, как ни странно, шел пар. Переведя взгляд на книжный шкаф, на котором стояла электронная метеостанция, он к своему удивлению обнаружил, что та показывает температуру воздуха в комнате 26°С.

Джек успокаивал себя мыслью о том, что все происходящее – всего лишь страшный сон. Скоро он проснется и обнаружит, что просто уснул в кресле за просмотром телевизора. Не будет никакой книги, никаких сатанинских символов и картинок, никаких…

Внезапно он почувствовал, как кто-то крепко обнял его сзади, и что-то мягкое уткнулось в затылок. Вздрогнув, Джек обернулся и увидел перед собой Лесли. На ней было синее в горошек платье, как в тот день, в который она погибла. Жена выглядела печальной, в глазах стояли слезы.

– О, мой дорогой, ты же весь дрожишь. Замерз, бедненький. Давай я тебя согрею.

Джек не мог поверить, что его покойная жена сейчас здесь, во плоти, и говорит с ним. В голове один за другим возникало сотни вопросов, но ни один из них он не озвучил, а просто повернулся к Лесли и заключил в объятия. Несколько минут они так и стояли на полу на коленях, не в силах оторваться друг от друга. Дрожь понемногу стала утихать.

– Поцелуй меня, – вдруг сказала она, и Джек, не задумываясь, исполнил ее просьбу. Их губы сомкнулись. Лесли была теплая, мягкая, живая.

Они целовались с закрытыми глазами, как и всегда. Джек считал поцелуй неким таинством, предпочитал в этот момент полагаться на все остальные чувства, кроме зрения.

Вдруг в ноздри ударил запах горелой плоти. Джек сморщился, на секунду открыл глаза и в ужасе закричал. Перед ним по-прежнему стояла Лесли, только теперь она выглядела так, какой он увидел ее в морге после аварии. Именно потому, что она выглядела так, ее похоронили в закрытом гробу.

На Лесли не осталось ни единого живого места. Вся кожа обгорела, покрылась волдырями, кое-где даже просвечивали кости. Опознать ее по лицу не представлялось возможным: волос на голове, равно как век и ушей, не