Тайна леса Рамбуйе - Владимир Катин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мадам Курне была польщена. Намек на ее артистичность, похвала дорогому вину подействовали на тщеславную женщину. А Жан-Поль продолжал хвалить дом и вкусы хозяйки.
— Но, помилуйте, мадам, в наше время содержать такой дом с конюшней и гаражом стоит больших денег, занимает массу времени.
— Безусловно. Но этот дом, месье, как и все вокруг, — не наша собственность. Мы арендуем.
— Ах, вот как…
— Да. Я понимаю, что у нас с вами не допрос, а беседа. Ну, так вот, мы получили кое-какие деньги, в некотором роде наследство, по завещанию. Да! И пусть вас не удивляет, не придумали мы ничего лучше, как снять хороший дом и пожить в собственное удовольствие! Мы могли бы, конечно, завести свое дело — открыть ресторан, гостиницу или дансинг, но нет! Мы не предприниматели по характеру. Мы решили прожить то, что нам свалилось, а там будь что будет.
Жан-Поль вздохнул, подумав: «Складно врет».
— Вы мне все больше нравитесь, мадам. Действительно, необычное применение деньгам. Как-то не по-современному. Но ведь столько хлопот по дому, с лошадью, с машиной. У вас, полагаю, не одна машина?
— Две. Дом ведет горничная. Лошадью и садом занимается Тони, а машинами Жан. Все просто и рационально.
«Так-так, мадам, — ликовал про себя Жан-Поль. — Еще одно маленькое усилие, и мой визит будет оправдан».
— Ах, да, да! Машинами занимается Жан… Жан — как его?
— Жан Горлье, гаражист в Сен-Дени.
— А почему не здесь, не в Сен-Жермен-де-Прэ обслуживаются ваши машины?
— Жан Горлье наш старый знакомый, у него прекрасный гараж и ремонтная мастерская, к тому же он из Эльзаса, а это говорит о многом.
— О чем, мадам?
Улыбка мадам Курне разом увяла, она насторожилась.
— У вас есть еще вопросы, месье?
— Нет, мадам. Больше у меня вопросов нет. Позвольте откланяться. Мне было весьма приятно…
— И мне. Марта! Проводи месье.
«Итак, Жан Горлье из Сен-Дени, — размышлял Жан-Поль, покидая Сен-Жермен-де-Прэ. — Интересно, что это за птица? Он и капитан Курне, оба из Эльзаса. «А это говорит о многом…» Что она имела в виду?»
Сен-Дени был неподалеку, и Жан-Поль без труда отыскал гараж Горлье. Понаблюдав со стороны за работой слесарей и механиков, спросил у алжирца — мойщика машин, где хозяин.
— В своей конторе, месье, — ответил тот, промывая шлангом колеса лимузина.
— А где это?
Алжирец мотнул шлангом, выбросив струю в сторону стеклянной будки в углу гаражного ангара. Там, как в аквариуме, сновал взад-вперед и жестикулировал невысокого роста человек, очевидно, он с кем-то разговаривал.
Жан-Поль подошел ближе к прозрачному кабинету Горлье. Гаражист бурно объяснялся с кем-то по телефону.
Жан-Поль долго стоял около стеклянной стены в укромном теневом углу. Горлье тем временем закончил свой разговор и принялся разбирать пачку счетов. И тут Жан-Поль догадался, что гаражист его не видит. Тень и ракурс угла, в котором он находился, напрочь скрывали его.
План возник моментально.
Незаметно покинув гаражный цех, Жан-Поль позвонил Роберу, попросив срочно приехать в Сен-Дени. Когда встретились, объяснил свой замысел: он заходит к Горлье, представляется и начинает допрос о его отношениях с капитаном Курне, а Робер прячется в тот самый угол, откуда хорошо виден кабинет. По расчету Жан-Поля, едва он выйдет от Горлье, как тот бросится звонить — звонить, чтобы спешно доложить о его визите. Вот тут-то Робер из своего укрытия должен будет напрячь зрение и высмотреть номер, который наберет гаражист.
Войдя в застекленный кабинет, Жан-Поль показал удостоверение.
— Моран. Следователь по особым делам.
Горлье встал из-за стола. Он был маленького роста, немолодой, косоглазый, седой.
— Сядьте, Горлье.
Жан-Поль уселся напротив.
— Сядьте, — повторил он требовательно.
— Простите, вы по какому ко мне…
— По делу покушения на капитана полиции Филиппа Курне. Когда вы видели Курне в последний раз?
— Не помню. Но при чем, простите, здесь я?
— Вопросы задаете не вы. Не помните, говорите, когда видели капитана Курне? Не помните, когда занимались его машиной? А ну-ка, дайте вашу учетную книгу, где, надеюсь, с эльзасской или почти немецкой точностью записаны все ремонтные работы.
— Пожалуйста. Вот книга. В ней, вероятно, есть и отметка о том, когда мои механики занимались машиной Курне. Но это не значит, что я его видел. Видеть человека и ремонтировать его автомобиль — это разные вещи.
Жан-Поль долго пристально смотрел в глаза Горлье, но тот выдержал взгляд, нисколько не смутившись. Перелистав большую, как альбом, тетрадь в твердом картонном переплете, нашел нужную запись.
— Вот и Курне. Ай-ай-ай! Какое совпадение! Накануне взрыва «пежо-504» капитан. Курне побывал в вашей мастерской. Что тут написано? Замена трамблера, масло…
Жан-Поль захлопнул учетную книгу.
— Все ясно.
— Что вам ясно, месье?
— Кто здесь задает вопросы? Отвечать будете вы!
— В присутствии моего адвоката, месье.
— Вот как!
— Да, месье.
— Значит, вы к такому повороту событий подготовлены, и адвокат — шаг, продуманный заранее?
— Считайте как хотите, месье следователь по особым делам.
Горлье встал из-за стола и уже не казался Жан-Полю маленьким и невзрачным: косые глаза смотрели зло, с ненавистью.
Жан-Поль тоже встал.
— Вас скоро вызовут куда нужно. И позаботьтесь о своем адвокате.
Выходя из кабинета, Жан-Поль столкнулся с механиком в синем промасленном комбинезоне. Он направлялся к хозяину, но Жан-Поль остановил его.
— Шеф просил не беспокоить минут пятнадцать.
— Но у меня срочно…
Все срывалось! Если механик войдет и отвлечет Горлье каким-то делом, то прервется эмоциональная волна, вызванная неожиданным появлением следователя Морана. Горлье, по его расчету, должен сразу же, ни о чем не думая, схватиться за телефон и бить тревогу. На это и надеялся старый сыщик — на эффект психического шока, когда даже хорошо владеющие собой люди делают опрометчивые поступки. Если волна будет сбита, то Горлье может повести себя непредсказуемо. К тому же на Робера, скрывающегося в темном углу, могут обратить внимание.
Механик все еще пытался проскользнуть мимо пожилого месье, не пускавшего его к патрону. Тогда незнакомец решительно и грубовато взял его под руку и велел идти с ним, коротко бросив: «Полиция».
Жан-Поль по опыту знал, что в таких случаях сопротивляются только вооруженные бандиты. Во всех остальных и виновные, и правые беспрекословно подчиняются.
Выйдя за ворота гаража, Жан-Поль расспросил свою жертву об отношениях хозяина с капитаном Курне.
— По-моему, они друзья, — отвечал он.
— Почему вы так думаете?
— Я часто их видел вместе. Однажды, например, в ресторане. Согласитесь, не каждый клиент станет обедать с хозяином гаража.
Как только Робер появился рядом, Жан-Поль отпустил механика.
— Вы угадали, месье Моран, все оказалось по-вашему.
— Не угадал, Робер, а точно рассчитал. Как в бильярде — бьешь так, чтобы в лузу пошел именно тот шар, который тебе нужен.
Робер протянул лист бумаги, вырванный из записной книжки, с цифрами 337-87-11.
— Вот номер, набранный Горлье тотчас, как только вы перешагнули порог.
— Вы не смогли понять по движению губ, кого он спрашивал, о чем говорил?
— Нет. Он очень торопился. Как в кадрах ускоренной съемки. Ничего нельзя было разобрать. Похоже, назначал встречу — смотрел на часы. Бросив трубку, полез в сейф. Дальше я ничего не видел.
Жан-Поль улыбнулся.
— Дальше ясно и так. В сейфе — компрометирующие улики. Ладно, пусть немножко поволнуется. А мы поедем в Париж и узнаем, за кем числится телефон под номером 337-87-11.
Телефон был зарегистрирован в небольшом кафе «Мистраль», его владелец Луи Бернар на подозрении у полиции не значился.
В тот же вечер Жан-Поль и Робер отправились в кафе «Мистраль», оказавшееся одним из тех многочисленных парижских бистро на левом берегу Сены, где всегда многолюдно, где свои постоянные клиенты, у которых давно сложились приятельские отношения с хозяином, что дает им право свободно пользоваться телефоном. В подобных заведениях можно часто видеть такую сцену: бармен, перекрывая гул голосов, кричит кому-то: «Жак, тебя к телефону!», и завсегдатай, оставив собутыльников, берет трубку. Эта привилегия, однако, лишь для избранных.
Жан-Поль и Робер оглядели помещение, присмотрелись к публике.
Интерьер бистро «Мистраль» был уютным. Неяркий свет настенных бра в виде свечей создавал полумрак, лучистыми бликами отражался в колоннадах бутылок на полках за подковообразным прилавком стойки. На бордовой драпировке стен были развешаны гравюры парусных фрегатов в золоченом багете.
За стойкой работали двое мужчин: крупного телосложения, коротко стриженный, похожий на циркового борца, и бледный флегматичный молодой человек.