Московский бродвей - Фридрих Незнанский

– Поймите, Анжелика, если я буду знать полностью всю информацию, я смогу вас эффективно защищать. Я должен быть в курсе всех ваших дел. И по возможности в курсе всех отношений, которые у вас были с деловыми партнерами, конкурентами… Всеми, кто мог вам поставить подножку. А если нет… Если я не буду знать всего, то защита имеет гораздо больше шансов провалиться. Понимаете?

Анжелика кивнула. Лицо Петрунина осталось каменным. Он явно не хотел, чтобы она рассказывала мне об этом случае…

– Я могу дать любые гарантии, что все наши разговоры останутся в тайне. Поймите, это и в моих интересах… И в ваших… У нас сейчас общие интересы.

Анжелика кивнула и, осторожно глянув на Петрунина, начала:

– Да… я понимаю… Хорошо, я расскажу… Как-то раз мне позвонил тот же самый человек, который с тех пор был вроде нашего куратора. И пригласил на встречу, сказав, что нужно обсудить кое-какие важные вопросы. Это было странно, потому что обычно он сам приезжал.

– Зачем?

– Подписать бумаги. А чаще получить деньги. Ведь обычно основные сборы за билеты проходят черным налом. То есть вне нашей бухгалтерии, которая попадает в налоговую инспекцию. В провинции вообще иначе не бывает…

– Значит, это было что-то вроде дани?

– Ну… Можно так сказать. Но они это называли «оплатой услуг». Понимаете, все равно мы не могли отказаться от их этих самых «услуг» просто потому, что больше никто их не оказывал… Они были почти монополистами.

– Почему – почти?

– Потому что Разина и Консон – их конкуренты. Как мы со временем поняли, не такие сильные, но все равно время от времени вспыхивают схватки.

– Ясно… А что, если сейчас идет именно такая схватка?

– Может быть… И это лишний раз подтверждает, что всю эту чудовищную провокацию организовали именно они…

Я с сомнением покачал головой. Все-таки предположить, что всенародно любимые артисты устраивают покушения на самих себя…

– А что, если это ваши «хозяева»?

Анжелика отрицательно помотала головой:

– Я же приношу им деньги. И немалые. Зачем им это?

– Понятно, – вздохнул я, – ну и что было дальше? Когда вы приехали на встречу.

– Мы встретились в каком-то ресторане. За столиком сидел внушительного вида немолодой уже человек. Мы сели напротив.

– Как он представился?

Анжелика вопросительно посмотрела на Петруника.

– Георгий Ильич, – как мне показалось, не слишком довольно ответил он.

– Да, именно так. Он сказал, что возглавляет фирму, которая оказывает нам услуги. Мы все поняли и вопросов больше не задавали.

– О чем был разговор?

– Поначалу обо всякой ерунде. Мы ужинали, он рассказал пару анекдотов, потом немного выпили. Совсем чуть-чуть, ведь впереди был важный разговор. Ну и потом Георгий Ильич сказал, что планируется выпуск двух моих компакт-дисков. Мы их давно записали, но не могли выпустить – фирмы предлагали невыгодные условия. А он предложил очень странный путь… Мы выпускаем диски маленькими тиражами. И не получаем за это ничего. Зато потом, в течение полугода, он обязуется не взимать с нас деньги за «гастрольные услуги». Слава быстро посчитал все в уме – и получилось, что это нам очень выгодно.

Петрунин кивнул в знак подтверждения.

– Маленькие тиражи… И все равно выгодно, – сказал я, – значит, это предложение было связано с пиратами?

Анжелика кивнула:

– Да. Конечно, он не употреблял слова «пираты», но это было ясно… Он сказал, что имеет возможность основной тираж выпустить по более низкой себестоимости и соответственно продавать гораздо дешевле. Я спросила, какой будет этот «основной тираж». Он улыбнулся и сказал, что тираж будет большим. И мы поняли, что он не намерен говорить, какой именно будет этот тираж. А я думаю, он и сам не знал. Просто пираты будут штамповать диски до тех пор, пока их не перестанут покупать. Рынок у нас большой, значит, нетрудно прикинуть, что тираж будет несколько миллионов.

– Скажите, а если бы такой легальный компакт-диск выпустить таким тиражом, какой гонорар вы могли бы получить?

– О-о! – Анжелика закатила глаза к потолку. – Очень большой! На Западе артисты получают золотые и платиновые диски, огромные гонорары… А наши тиражи не меньше, а больше. А получаем мы лишь малую часть того, что причитается. Основные деньги оседают в карманах этих дельцов.

– Ясно… Значит, вы согласились с этим предложением?

– Конечно. Честно говоря, мы уже хотели согласиться на гораздо менее выгодные условия звукозаписывающих фирм. А тут – просто подарок. Реклама, деньги. И потом, каждый диск для артиста – это как книга для писателя или картина для художника. Это что-то осязаемое, понимаете? Что можно подержать в руках, полюбоваться… Гастроли и концерты – вещь, конечно, хорошая, но их ведь с собой не унесешь, на полку не поставишь, друзьям не подаришь… И автограф на них поставить нельзя. А диск – пожалуйста. Так что мы с удовольствием согласились на эти условия.

– И диски вышли?

– Да, конечно, вышли. Надо сказать, этот Георгий Ильич сдержал свое слово и полгода не взимал с нас денег. Вот, кстати, я на эти гонорары и купила лимузин…

– Интересно, а зачем надо было вас предупреждать? Ну вышли бы диски в другой фирме, а пираты все равно бы наладили выпуск нелегальных копий.

Анжелика покачала головой:

– Нет, рынок давно поделен. Звукозаписывающие фирмы – это только прикрытие для пиратов. Если одни пираты перехватывают диск у других, это значит, будут разборки, выстрелы и так далее.

– То есть все равно в любом случае ваши диски попали бы в руки пиратов…

– Да… И никуда от этого не деться.

– Понятно… Но все-таки при чем тут московская милиция?

– Очень просто. Мы спросили, насколько безопасна эта операция, Георгий Ильич засмеялся и сказал, что у нас хорошая «крыша». Когда мы спросили, какая именно, он прямо ответил: Петровка, 38. Мы сначала подумали, что он шутит. А потом к столику подошел какой-то человек. И Георгий Ильич, который был уже немного пьян, сказал, что вот, дескать, и наша «крыша» подошла.

– Интересно… А вы могли бы узнать этого человека?

– Я не только могла, я его и узнала. Как-то раз смотрела телевизор, и в новостях он мелькнул, действительно в мундире, при погонах. В фуражке.

– А фамилию помните? – воскликнул я с надеждой.

Анжелика отрицательно покачала головой:

– Нет, к сожалению. Он так быстро мелькнул… Да я и не хотела узнавать его фамилию. Ну «крыша» и «крыша». Меньше всего меня это тогда интересовало. Я только Славе сказала, и он посоветовал об этом молчать. Я и молчала. Только вот вам рассказала.

– Очень интересно… И все-таки хорошо было бы узнать, что это за «крыша» с Петровки, 38…

– Если еще раз увижу, конечно, узнаю. А так… Мы ведь его мельком видели…

– Ясно. А Разина и Консон работают вместе?

– Что вы! Они на ножах. Конкуренты! – ответил Слава. – Несколько лет назад даже до перестрелок доходило, когда они делили сферы влияния. Но потом как-то договорились и теперь живут более-менее мирно.

– Мирно между собой и людьми, которые контролируют вашу деятельность.

– Да. Но иногда, насколько я знаю, все равно вспыхивают ссоры.

– Но все-таки я не понимаю, кому могло понадобиться дискредитировать Анжелику?

– Это вопрос, – задумчиво произнесла Лена, – но ясно одно: ни Разиной ни Консону это не нужно. Ведь фактически они заинтересованы в том, чтобы артист нормально выступал, а не сидел в тюрьме?

Анжелика, услышав последнюю фразу, вздрогнула, а я незаметно толкнул Лену, чтобы она выражалась потактичней…

– Ну, – попыталась исправиться Лена, – это я в фигуральном смысле… Уверена, до этого не дойдет. Кстати, а сейчас кто организует твои концерты и гастроли? Я имею в виду, название у них есть?

– Компания «Юпитер». Кому фактически она принадлежит, неизвестно. Думаю, этому самому Георгию Ильичу, фамилии которого я не знаю. Но внешне это никак доказать нельзя. Все шито-крыто.

– Но с другой стороны, – задумчиво сказал я, – ни Консон ни Разина не могли предположить, что у Анжелики так хорошо пойдут дела. А значит, она стала конкуренткой. Следовательно, фактически они заинтересованы ее дискредитировать.

– Да, это верно, – согласилась Анжелика, – в том-то и дело. И чем больше денег я зарабатываю, тем больше у них разгорается аппетит. Кроме того, ведь я реально перебиваю доходы других артистов, которые разъезжают по России. Ведь все равно несколько артистов дают им больше барышей, чем одна я.

– Значит, все-таки им было бы выгоднее избавиться от вас?

– Может быть.

– Но все равно, – заключил я, – не такими средствами.

– Хорошо, Анжела, – сказала Лена, – а теперь расскажи о случае в «России». Что за скандал ты там устроила?

Анжелика как-то странно переглянулась с Петруниным, потом поморщилась, как будто ей было неприятно вспоминать, но потом со вздохом начала рассказывать:

– Ну понимаешь, Лена, у меня бывают такие дни… Ну, в общем, не хочется никого видеть. Хочется убежать от всех…