Перелет - Андраш Шимонфи

10 или 11 ноября я получил от Енё Надя приказ: в указанный час быть на пересечении улицы Ракоци и Большого кольцевого проспекта (в этом здании сейчас находится большой продуктовый магазин). Где-то поблизости мы должны были встретиться с представителем Партии мира. Кто этот представитель, я, разумеется, не знал. Выдался хмурый ноябрьский денек, рано стемнело. Вскоре ко мне подошел Янош Киш, и мы вместе отправились на улицу Харшфа.

С нашей стороны на встречу были приглашены Енё Надь, Иштван Семеш и йожеф Кёваго. Лакей во фраке открыл дверь, помог раздеться. В просторную комнату был подан кофе, коньяк. Там-то мы и встретились с Дёрдем Палфи и Ласло Шойомом…

С Палфи я был знаком давно. Как я уже говорил, в конце 20-х годов он был артиллеристом-зенитчиком. Я. знал, что он стал впоследствии генштабистом, служил в Ньиредьхазе, а в конце 30-х годов ушел из армии. Ласло Шойом был гораздо моложе нас, поэтому я его никогда прежде не видел. Мы с Палфи сделали вид, что незнакомы. И представились друг другу, как это полагалось… Разговор начал Янош Киш. Как всегда, он предельно лаконично рассказал о целях нашего движения, о возможностях нашей организации, проанализировал военную ситуацию. Третьего ноября в Хаймашкере меня застало известие о том, что русские танки уже достигли Вечеша. Любой мог подсчитать, что при таком темпе продвижения через несколько недель они будут в Будапеште. Янош Киш, однако, полагал, что в ведении активных наступательных операций последует четырех-пятинедельная пауза. Он сказал, что, мол, разные вещи: продвижение вперед методом рассечения обороны бронетанковыми клиньями и осада такого военно-промышленного центра, как Будапешт, с населением в полтора миллиона человек. Хотя 23 августа. 1944 года Красная Армия еще была под Яссами, но через месяц она уже достигла венгерской границы, разбив слабо вооруженные соединения 2-й венгерской армии под командованием Лайоша Вереша. Части 2-го Украинского фронта под командованием маршала Малиновского в течение ноября через города Кечкемет — Сольнок вплотную приблизились к венгерской столице. Но под Будапештом по всем признакам наступление должно было приостановиться. Части 4-го Украинского фронта должны были сделать паузу: подтянуть тылы, улучшить снабжение, наладить связь, просто дать своим солдатам немного отдохнуть, принять пополнение и т. д. Янош Киш считал, что до рождества вряд ли можно будет рассчитывать на помощь со стороны советских войск в случае восстания в Будапеште. Именно поэтому дату восстания он предлагал назначить на середину декабря. Тут он ссылался на печальный опыт восстания в Варшаве. И я считаю, не без оснований… Варшавское восстание летом 1944 началось тогда, когда советские солдаты уже находились на восточном берегу Вислы, но из-за перегруппировки сил не смогли оказать восставшим существенной помощи. Янош Киш говорил, что жертвы и неудача варшавского восстания лежат на совести руководителей Армии Крановой, которые до конца не продумали эту акцию.

Палфи же считал, что пауза в ведении наступления будет очень короткой, и поэтому предлагал начать восстание как можно скорее. Янош Киш попросил Палфп в ближайшие две недели по возможности воздерживаться от акций саботажа, диверсий, поскольку они, дескать, увеличивают опасность провала. Палфи отпарировал, что опасность провала возрастает из-за беспечности некоторых офицеров, вовлеченных в движение… Кстати, из-за спора, который произошел между Кишем и Палфи, позднее возникла легенда о том, что Янош Киш якобы противился предложению Палфи о том, чтобы раздать оружие рабочим. Не противился он этому. Вильмош Тарчаи как раз работал над разделением Будапешта на рабочие округа, в которых со временем предполагалось раздать оружие и боеприпасы. И вообще, этот вопрос тогда не поднимался. Просто Янош Киш попросил Палфи уменьшить количество акций саботажа, диверсий, чтобы избежать случайного провала. Кстати, и в ответной реплике Палфи тоже был свой резон… Янош Киш как раз думал о том (поскольку всем нашим планам в отношении 1-й венгерской армии не суждено было сбыться, ведь она была взята под контроль нилашистами и немцами, да к тому же отступала не к столице, а на запад), что нам надо опираться на рабочий класс, который находился под влиянием профсоюзов (социал-демократической партии), а во главе боевых групп рабочих поставить надежных офицеров. Именно пролетариат представлялся нам единственной широкой базой для нашего восстания. Не секрет, что долгие годы действовавшая в глубоком подполье коммунистическая партия не располагала пока широким влиянием в массах…

Таким образом, мы думали вооружить организованных в профсоюзы рабочих, которые тяготели к социал-демократической партии. Ситуация осложнялась тем, что венгерские войска находились на окраинах Будапешта: в город немцы их не пускали. Таким образом, хотя Янош Киш и не был политиком, он как военный человек понимал, что единственная сила в городе, на которую по-настоящему можно было опереться, — это рабочий класс. Кроме того, вооружение рабочих дало бы возможность защитить крупнейшие промышленные предприятия, сохранить материальные ценности… и со временем быстро наладить производство… В нашей организации не было людей, боявшихся вооружить рабочих, они были по другую сторону баррикады…

Янош Киш и Дёрдь Палфи условились, что спорный вопрос рассмотрит председатель Освободительного комитета (Эндре Байчи-Жилински), решение которого будет обязательным для всех. Через несколько дней Янош Киш сообщил нам воистину соломоново решение Эндре Байчи-Жилински: коммунисты должны продолжать свои акции, а Янош Киш — еще более энергично готовить восстание. Новые архивные данные (опубликованные Иштваном Пиитером) свидетельствуют о том, что рождению этого компромисса в немалой степени способствовал Ласло Райк, о котором в то время я знал только то, что это коммунист по кличке Киргиз, играющий важную роль в партии и пользующийся среди коммунистов большим авторитетом.

Мы предполагали разделить Будапешт на четыре округа, в каждом из которых собирались создать либо рабочую, либо национальную гвардию, подразделения которой на первых порах должны были действовать независимо друг от друга. Руководить подразделениями должны были офицеры. В это же время, пока шла подготовка к восстанию, Эндре Байчи-Жилински хотел установить связь с Малиновским (а через него с Молотовым). Мы должны были ждать от Малиновского условного сигнала о начале его наступления на Будапешт. Мы собирались помочь советским войскам прорваться через Пешт к Дунаю, а также попытаться сохранить мосты через реку. Лично я слышал об операции по защите моста Эржебет, которая готовилась у бани Рудаш. В ней я и сам должен был участвовать. Знаю точно, что уже было назначено командование округов, на которые условно был разбит Будапешт. Как известно, осада Будапешта началась 24 декабря, следовательно, в вопросе о паузе в военных действиях прав оказался все-таки Янош Киш. Я уверен, если бы наша работа была продолжена, мы бы к этому времени уже смогли весьма эффективно помочь советским войскам овладеть Пештом… К сожалению, нас почти всех 22 ноября или чуть позже арестовали. К 24 декабря уже не было в живых ни Яноша Киша, ни Вильмоша Тарчаи, ни Енё Надя. 24 декабря фашисты казнили и Эндре Байчи-Жилински. Что было бы… если бы?.. Оставим это…

Я хочу тебе еще сказать, что именно 23 ноября в штаб Малиновского должна была отправиться депутация с письмом Эндре Байчи-Жилински. В ее состав должен был войти Имре Радваньи, осуществлявший связь между организациями Яноша Киша и Дёрдя Палфи, сегедский профессор, лауреат Нобелевской премии Альберт Сент-Дёрди и преподаватель Будапештского университета Золтан Чюрёш (доверенное лицо Эндре Байчи-Жилински) и, кажется, еще Геза Пеизеш.

— Изучая условия, в которых состоялся полет моего отца в Москву, я столкнулся со множеством противоречивых данных, неточностей. Вы знали о его поездке 13 ноября?

— Разумеется, знал. Хотя лично я с ним связь не поддерживал, вовлечен он был другими людьми. Знаю одно: политики, с которыми он должен был лететь в Москву, кажется, из-за какой-то автомобильной аварии не смогли вовремя прибыть на место встречи, и он один перелетел через линию фронта на самолете, который пилотировал Йошка Терек. Между прочим, после этого случая несколько пилотов, которые готовились нами для выполнения аналогичных заданий, были арестованы. Их имена: Адам Круди, Иштван Семеш, Иштван Тимар, Лайош Будаи. Таким образом, этот опасный, но относительно простой способ пересечения линий фронта перестал для нас существовать… Но и у меня есть вопрос к тебе. Кто же, по- твоему, должен был лететь с твоим отцом?

— По ряду косвенных фактов я теперь понимаю, что, хотя отец и примкнул к движению, он, разумеется, не мог знать о военной концепции Яноша Киша, которая была выработана только к середине ноября. Когда отец попросил познакомить его с руководителями движения, его отвели к Золтану Тилди. Там ему дали прочитать меморандум Советскому правительству, который по поручению руководства антифашистских партий был подписан Золтаном Тилди, Арпадом Сакашичем и Дюлой Каллаи. Отец его несколько раз прочитал и запомнил текст наизусть. К тому времени он уже свободно владел четырьмя языками и, обладая прекрасной памятью, мог, два-три раза пробежав глазами довольно длинный текст, запомнить его содержание. В меморандуме говорилось о том, что клика Салаши никого не представляет, что Венгерский фронт, в который вошли три демократические и антифашистские партии, отражает надежды и чаяния венгерского народа, что партии эти готовы образовать правительство, что в движении Сопротивления вовлекаются патриотически настроенные офицеры. Тилди сообщил отцу, что с ним поедут либо политики, подписавшие меморандум, либо их доверенные. Только много лет спустя мой отец узнал, что от имени партии мелких хозяев скорее всего должен был поехать Золтан Тилди-младший, а кто должен был лететь от коммунистов, не знал и Тилди-старший… Интересно, что Имре Радвани, который в составе делегации, направленной к Малиновскому, должен был 23 ноября перебраться через линию фронта, так ответил на вопрос Петера Бокора, телережиссера сериала «Наш век», о том, каким образом собиралась группа пересечь линию фронта: «…Вариантов существовало несколько. По одному варианту мы должны были пересечь линию фронта через Апатии с помощью офицеров из одной, точно сейчас уже не помню, какой части… По другому плану мы, учитывая неразбериху, которая царила тогда в противовоздушной обороне, должны были перелететь через линию фронта на самолете… Самолет должен был обеспечить Иштван Семеш, начальник (или инспектор) Будапештского аэродрома, вести самолет должен был какой-то прапорщик, кажется, по фамилии Терек… Помню, когда Енё Надь говорил мне об этом, он обмолвился, что рядом с Секешфехерваром у Балатонкилинтин есть запасной военный аэродром, площадка для вынужденных посадок или что-то в этом роде. Там-то и должен был сесть самолет пилота по фамилии Терек, и оттуда мы должны были отправиться на самолете прямо в штаб Малиновского…»