Случайное знакомство - Кэтти Уильямс

— Что ты хочешь этим сказать?

— Не знаю, — солгала она. Больше всего на свете ей хотелось провести остаток жизни вместе с ним, выйти за него замуж, но, судя по его тону, Энгусу подобная мысль и в голову не приходила.

— Знаешь, я снова хочу тебя, — удивленно пробормотал он хриплым от страсти голосом.

— И ты не понимаешь, почему, — тихо вздохнула Лиза, глядя на него.

— Ты совершенно не похожа на женщин, которых я знаю.

— А каких женщин ты знаешь? — поинтересовалась Лиза. Реальность, сменившая эйфорию любви, безжалостно крушила мечты и то призрачное счастье, которое надеялась обрести Лиза.

— Не скажу, иначе ты сбежишь от меня, заявив что-нибудь вроде «я не в твоем вкусе».

— Я настаиваю.

Пожав плечами и взъерошив и без того взлохмаченные волосы Лизы, Энгус ответил:

— Эффектных и сногсшибательно красивых.

— Как Каролина?

— Ну, в общем да, только постарше.

Лиза села и обвила руками колени. Все ясно, мрачно подумала она. Я совершенно не твой тип, ты это хотел сказать? Я и привлекла-то тебя лишь потому, что совершенно не похожа на женщин твоего круга. Как только я тебе надоем, ты снова вернешься к эффектным, утонченным, хрупким блондинкам, а я останусь лишь кратким эпизодом твоей жизни.

— Я бы хотел иногда встречаться с тобой, когда мы вернемся в Англию, — неожиданно сказал Энгус.

— В самом деле?

— Да. Скажем, раз или два в неделю. — Он выжидающе взглянул на девушку, но она молчала. Вот она, ничем не приукрашенная реальность. Ему нужен только секс, простой, не отягощенный никакими сентиментальностями, да и то пока он не устанет от нее.

Я люблю тебя, продолжала Лиза свой тайный диалог, и не смогу встречаться с тобой месяц или два — ну пускай даже шесть, — зная, что в один ужасный день ты уйдешь, чтобы не вернуться. Зачем же я рассказывала тебе о родителях, если ты так и не понял, что неопределенность и непостоянство — мои худшие враги?

— Но Рединг довольно далеко от Лондона.

— У меня скоростная спортивная машина.

Дрожащими пальцами Лиза принялась натягивать тенниску, с внезапным отвращением глядя на мелкий белый песок. Надев трусики и шорты, она встала, так и не произнеся ни слова.

— Что случилось? — робко спросил он, тоже вставая и одеваясь, но Лиза лишь пожала плечами. — Ты скажешь мне наконец или будем играть в «угадалки»?

— Ничего не произошло, с чего ты взял?

— Нет, что-то все же стряслось. — В его голосе уже слышалось раздражение. — То ты полностью раскованна и свободна, а в следующую минуту опять возводишь вокруг себя крепостные неприступные стены! Так скажешь, что случилось, или мне надо вытрясать из тебя каждое слово?

Девушка медленно побрела прочь. Если она сейчас начнет объяснять что-либо, то рискует сорваться и рассказать о своей любви, но тогда она точно потеряет все его уважение вместе с остатками гордости.

— Ответь же, черт тебя подери! — Железные пальцы вцепились в ее запястье, заставляя остановиться и посмотреть в потемневшие от гнева глаза Энгуса.

— Я не могу… — На нее вдруг накатилась безмерная усталость. — Я не хочу опять оказаться под чьей-то властью, как когда-то была полностью подчинена родителям. Я хочу совершенно другого.

— Я и не говорил ни о чем подобном.

— Нет, — согласилась она. — Но это одно и то же.

— Что за чушь ты несешь!

Помотав головой, Лиза подняла глаза, полные слез.

— Я все сказала, что хотела. Я так не могу.

— Но как же сегодняшняя ночь? Неужели ты не хочешь ее продолжения?

— Мне было очень хорошо с тобой… — пробормотала Лиза, резко отворачиваясь. Опять Энгус заставил ее сказать то, о чем она бы предпочла молчать, вновь напомнил то, что она предпочла бы забыть, — как она извивалась в его объятиях, без малейшего стыда принимая самые смелые ласки… — Но любовницей я не стану, как бы нам ни было хорошо вдвоем.

Не выдержав гробового молчания, воцарившегося после ее слов, Лиза, всхлипнув, побежала к отелю.

— Увидим, — мрачно пробормотал Энгус, бредя вслед за Лизой. Девушка перешла на шаг и дрожала как от озноба. Легкий бриз, еще час назад так приятно обвевавший разгоряченную кожу, теперь казался ледяным зимним ветром, нещадно бившим в лицо.

Вбежав в комнату, Лиза направилась прямо в душ, на ходу стягивая мятую тенниску. Все ее движения были автоматическими, поскольку ее голову занимало только одно — Энгус. Только он царил в ее мыслях, его прикосновения огненными метками горели на коже, его слова звучали в голове. Забравшись под одеяло и накрыв голову подушкой, Лиза без особого успеха пыталась думать о чем-нибудь еще — о чем угодно, лишь бы выкинуть из головы Энгуса Гамильтона, — когда вдруг кто-то прикоснулся к ее плечу.

Резко сев, она увидела чью-то фигуру — это был не кто иной, как надоедливый Энгус Гамильтон, закрывший ей рот ладонью, прежде чем девушка успела вскрикнуть.

— Шшш, это я, не пугайся, — прошептал он, не убирая руки с губ ошарашенной Лизы. — Мы же не закончили разговор, — как ни в чем не бывало продолжал он. Видимо, говорить будет Энгус, решила Лиза, раз не дает мне вставить и слово.

— Ммм, — промычала она, стараясь скинуть ладонь, закрывшую ей рот. Железные пальцы лишь крепче прижались к нежной коже, доказывая, что он вовсе не призрак.

— Ты должна понять, что я не выношу шантажа.

Да я не шантажировала тебя! — хотела крикнуть Лиза, но единственные звуки, вырвавшиеся у нее, больше напоминали бессвязное мычание, нежели речь разумного человека, и она предприняла еще одну попытку скинуть его руку с губ, которая также закончилась неудачей.

— Открыто — нет, — согласился он, взъерошивая свою густую шевелюру. — Но пойми, мы современные люди, а ты со своими пуританскими принципами морали…

Лиза вновь забилась в знак протеста.

— Лиза, — невозмутимо продолжал он, — я же честно предложил тебе жить со мной, но твой отказ, основанный на давно устаревших принципах, следует принимать именно как шантаж: или супружеское ложе, или ничего. — При этих словах он убрал руку, но несколько секунд потрясенная Лиза не могла вымолвить ни слова. Он же только что открыто сказал: ему нужен лишь секс, и ничего больше!

— Я уже сказала: нет, — неожиданно спокойно ответила девушка, когда наконец смогла говорить, хотя внутри у нее все клокотало от ярости. — Я не буду вашей любовницей никогда и ни на каких условиях.

— Но почему? — взбешенно прорычал Энгус. — Чего ты хочешь? Свадьбы? Законного брака, этого клочка бумаги? — И, видя, что она не отвечает, яростно продолжил: — Тогда запомни: это не для меня. Я не вижу в браке никакого смысла — тем более насмотревшись на родителей, смертельно надоевших друг другу, но продолжающих жить вместе, дабы их не осудило общество. Теперь понятно, почему я никогда не женюсь? — Опершись руками о постель, он навис над девушкой — мрачный, угрожающий, злой.