Илинара. Драготариус - Елена Шмидт

Егор обещал заехать ближе к вечеру, чтобы забрать её, они должны были рвануть своим ходом до Радужного. У отца что-то происходило на работе, о чём он упорно молчал, но отпуск брать категорически отказывался, говорил, что не время. Дарья не хотела бросать его. Двойняшек отправили к бабушке ещё в июне, Лина же соскучилась по родителям, и теперь очень хотела повидать их. А потом бы они тоже рванули в Краснодар, может, и родители с ними.

— Егор, ты ненормальный, далеко же, — пыталась отговорить его она.

— Для бешеной собаки, — смеялся в трубку Егор, — сто вёрст не крюк.

— Может, всё же самолётом? — уточнила она, когда он сказал, что приедет своим ходом.

— Не-а, хочу по тайге полазить, — отказался он. — Да и вообще давно хотел те места посмотреть.

— Так и скажи, что тащишь аппаратуру, надирает исследовать место нашего с матерью десанта.

— Угадала, жди.

Про то, что ей рассказали родители, Лина не выдержала и поведала ему в том же году. Он не особо удивился. Пожал плечами, словно всегда об этом знал.

— Ты себя видела? — спросил у неё так, как будто у неё на лбу печать стояла. Она недоуменно уставилась на него. — Я уже не говорю про твой странный цвет глаз, я такие встречал только у товарищей с линзами, — подмигнул ей и принялся объяснять свою точку зрения. — Но ты же вечно что-то находишь, как будто чувствуешь аномалию нутром. Я уже стал думать, что ты экстрасенс какой-нибудь. А мои глаза? Ты же провернула это, будучи ребёнком. А то, как ты умудряешься общаться с ящерицей? — не унимался он.

— А Золотинка тут каким боком прилепилась? — глаза Лины округлились. — Я её здесь, вообще-то, нашла.

— Ага, — усмехнулся Егор, — в колодце, я помню. И теперь запросто болтаешь с ней, а она от тебя не отходит уже столько лет? Сидит то в сумке, то в кармане.

Тогда они ещё немного поперепирались. Лина считала, что она абсолютно обычная девушка. Вот и сейчас, когда Золотинка выскользнула из кармана рубашки, она улыбнулась, нежно погладив её пальцем. «Подумаешь ящерица? — пожала плечами. — Некоторые же заводят себе собак и кошек, и даже спят с ними. А это всего лишь ящерка», — она нежно улыбнулась хвостатой подруге и почувствовала, как в ответ её обдало теплом.

Лина собирала сумку, думая, всё ли взяла. Ящерица выскользнула из кармана и бегала по кровати туда-сюда, словно проверяя, чтобы ничего не забыли.

— Фу, — скривилась Вика, соседка по комнате, которая терпеть не могла Золотинку, та, впрочем, платила ей той же монетой. — Опять твоя хвостатая.

— Вик, ну что она тебе сделала, — улыбнулась Лина, — ты же её практически не видишь?

— Я всяких змей и ящериц с детства терпеть не могу. Как представлю, что эта ещё и хвост откидывает, так вздрогну. Вдруг он мне в еду попадёт? — девушку передёрнуло, а Лина только покачала головой. Золотинка свой хвост ещё никому не оставляла. — Кстати, ты пойдёшь обмывать окончание института? Намечается грандиозная пирушка.

— Не получится. Егор приезжает к вечеру.

— Да?! — оживилась девушка, поправляя перед зеркалом безукоризненную причёску. — Вот скажи, Линка, у тебя с ним что-то есть? Только правду, — шутливо пригрозила она, разворачиваясь к ней.

— Сто раз тебе говорила, что он мне как брат.

— Так может уговоришь его остаться на вечеринку, а? — она закусила нижнюю губу и просительно захлопала глазами. — Ну, пожалуйста, — протянула, умоляюще глядя на Лину. — Когда он ещё сюда приедет?

— Я постараюсь, — рассмеялась Ветрова и, увидев довольное лицо подруги, вздохнула. — Но ты же знаешь, что он не любитель таких мероприятий.

— А ты постарайся, тем более там Стас интересовался, будешь ли ты.

Лина поморщилась. Навязчивый парень порядком её доставал. Раньше она просто не обращала на него внимания, а это здорово злило любимца женской части института. Он не раз предлагал ей встречаться, пытался всячески подловить в институте. Недавно вообще удумал, отправился с ней на практику, что проходила на границе Иркутской области и Якутии у разлома Байкальского рифа. Там добывали на водоразделе реки Чара и реки Токко необыкновенный по красоте минерал чароит. Лина тогда мало обращала внимания на красивого парня, больше увлекаясь ледяными пещерами Байкала, куда мечтала попасть, и самим чароитом, который хранит массу загадок для геологов.

— Удивляюсь, почему ты не хочешь с ним что-нибудь замутить? — пристала Вика.

— Может, потому что он мне не нравится, — пожала плечами Лина, — я же не виновата, что он не в моём вкусе. Я вообще не вижу пока никого, кто бы меня по-настоящему заинтересовал. Наверно, как говорит бабушка, я ещё не встретила своего мужчину.

— Ты его так можешь всю жизнь прождать, — фыркнула подруга. — А потом посмотришь в зеркало, а время тю-тю, — она помахала рукой. — А Стас такая душка. Если бы мне повезло, и он обратил на меня внимание, я была бы страшно рада. Уж поверь, своего не упустила. Ты поразмысли немного, пока я за платьем к Виталинке сбегаю.

— Ладно, я подумаю, — отмахнулась Лина, лишь бы Вика прекратила на неё наседать.

— Что передать Стасу, если встречу? — она игриво выгнула бровь.

— Скажи, что я обещала всё тщательно взвесить, — улыбнулась девушка, уже твёрдо уверенная, что никуда не пойдёт.

Поэтому не успел Егор подъехать, она схватила сумку и бросилась из комнаты вон, пока случайно не вернулась недавно ушедшая соседка.

— Привет. За тобой что, нечистые гнались? — улыбнулся Егор, когда она запыхавшаяся забралась в автомобиль.

— Не поверишь, это похуже, еле ноги унесла. Вика уверена, что Стас предел моих мечтаний и я должна быть счастлива, что он решил обратить на меня внимание.

— А ты? Разве так не думаешь?

— Кстати, — коварно улыбнулась Лина, — она ждёт и тебя сегодня вечером.

— Ну уж нет, — парень быстро дал по газам и стал выруливать со стоянки, — у меня появились срочные дела.

— Вот и у меня тоже.

ГЛАВА 6

Моралус.

После удара он впал в безвременье, не ощущая его течения, не чувствуя обычно изнуряющего голода и окружающего холода. Моралус плыл по волнам странной реки, называемой неизвестностью, и ему было всё равно. Проходили года, сплетаясь в десятилетия, над ним нарастали деревья, птицы вили гнёзда, звери строили убежища. Потом они погибали от старости или болезней, на их месте появлялись новые. Жизнь шла своим чередом.