Пилот - Андрей Лазарчук

В одиннадцать вечера Малдер в своей квартире выполнил не вполне обычные действия: он ввернул в настольную лампу синюю медицинскую лампочку для прогревания — и направил свет на опущенные жалюзи, развернув их пластины так, чтобы лучи, проходя в узкие щели, были видны лишь с противоположного тротуара. Потом он снял рубашку, распустил пояс брюк и лег на диван, свернувшись под пледом.

Четыре часа спустя его разбудил звонок телефона. Он поднес трубку к уху.

— Слушаю.

На том конце дважды щелкнули пальцем по мембране.

Малдер стал не торопясь собираться. У него было два часа времени — то есть можно сварить и выпить кофе. Побольше кофе:

Перед тем, как выйти из дома, он позвонил Скалли.

— Подъем.

— Я еще даже не раздевалась.

— Молодец. Данные по грузовику готовы?

— Будут с минуты на минуту.

— Отлично. Тогда вари кофе, и покрепче. Я скоро приеду.

Стадион был пустынен, но тем не менее ярко освещен.

— Бейсболисты уже начали летний цикл тренировок, — сумрачно заметил Г. Г.

— Да, — вздохнул Малдер. — Почему бы нам не сидеть здесь же, но днем, и наблюдать, как Билли Крисп летит к базе:

— Слишком много народу вокруг.

— Но вы, наверное, можете доставать любые билеты?

— Могу. Пожалуй, на любой матч: да.

— Но не достаете?

— Наша работа совсем не такая, какой вы себе ее, очевидно, представляете, — усмехнулся Г. Г.

— Я думаю, это сплошной туризм. Слушайте, что происходит?

Сначала грузовик: один из множества, которые оказались там во время этого тарелочного налета, но кто-то — не будем показывать пальцем — шепнул, что обратить внимание следует именно на этот. Хорошо. Но осмотреть грузовик мне категорически не позволяют. И тут еще — подслушивание! Вы что-нибудь знаете о том, кто нас подслушивает?

Г. Г. покачал головой. Вынул из-за борта пальто желтый хрустящий пакет, подал Малдеру.

— Это может вам пригодиться.

Засунул руки глубоко в карманы и пошел, сгорбившись, прочь.

Сразу же почувствовался холод. Холод, ветер, промозглость.

Туман.

— С чем я столкнусь? — спросил Малдер в спину Г. Г. Он не ждал ответа, но Г. Г. неожиданно приостановился.

— Вы выбрали опасный путь, агент Малдер, — сказал он. — Очень опасный путь:

7.

К пяти утра Малдер уже выучил наизусть содержимое папки: около сотни страниц расшифровок радиоперехватов; прослушал кассету с записью этих самых радиоперехватов; просмотрел каждое зернышко на фотографиях не самого лучшего качества: Когда Скалли вошла, он пытался на основе всего этого представить себе, что же именно произошло в небе Ирака. Самолет-невидимка, нарушивший границу и подвернувшийся под ракетный залп иракского МиГа? Или:

— Сплошное вранье вокруг этого грузовика, — сказала Скалли. — Загрузился в порту Норфолка запчастями для фур «Магирус» — это такие специальные машины для перевозки лошадей. Сто восемь коробок общим весом две с половиной тысячи фунтов — согласно таможенной декларации. А при взвешивании на контрольных постах по дороге — пять с половиной тысяч фунтов! И на это никто упорно внимания не обращал. Далее — сам Ронхейм. Все, что он о себе сказал — вранье. Я нашла его по фотографии. Во первых, его настоящее имя — Фрэнк Друкс.

Провел в Ираке более восьми месяцев, с октября девяностого по начало мая девяносто первого. Служил в «черных беретах»

— подразделении для специальных операций, — в Мосуле, в Северном Ираке. Тогда там было восстание курдов. И, конечно, заболел он не вчера. По поводу синдрома Залива обращался к врачам только за последний год трижды:

Малдер вскочил и заходил по кабинету, размашисто жестикулируя.

— Черт! Ведь он же был у нас в руках! И мы его упустили! — повернулся к Скалли: — Четыре дня назад иракский истребитель сбил неопознанный летающий объект. Объект упал на турецкой территории вблизи границы. Его тут же погрузили на «Гэлакси» и отправили в Штаты: Надо полагать, из вполне оправданной осторожности военные не рискнули тащить этот груз по воздуху над населенными районами, а посадили самолет где-то у побережья — скорее всего, на базе Скотленд-Нем. Далее груз повезли на простом, ничем не примечательном грузовике — это часто делалось, когда нужно было скрытно и безопасно перебросить через страну чтонибудь этакое: токсины, ядерные заряды или отходы: Я начинаю говорить прямо как ребята из «Одинокого бандита», — вдруг ухмыльнулся он.

Скалли улыбку не подхватила.

— Откуда ты берешь информацию? — спросила она.

— Скажем так: у меня есть подземный ход в их крепость. Этакая крысиная дыра:

— Я хочу про это хоть что-либо знать, — твердо сказала Скалли.

— Про мой источник?

— Про твой источник.

— Пока скажу лишь, что он увел нас с ложного следа. Это уже не так мало.

— Мы работаем на ФБР. За нами установлена слежка. Что это нам говорит?

— Что многие предметы вовсе не являются тем, чем кажутся иногда в сумерках.

— Малдер, ты не должен забывать, что именно друзья этого твоего источника нашпиговали нас жучками по: — Скалли оборвала себя, так и не досказав, до какого уровня их с Малдером нашпиговали жучками.

— Я ему доверяю, — упрямо сказал Малдер. — Он меня никогда не обманывал.

— А вот я доверяю только тебе:

На это он не ответил.

Молчание почему-то затянулось.

— Тебе удалось выяснить, где сейчас этот грузовик? — наконец выдавил из себя Малдер.

— Приблизительно. Движется на запад в сторону Колорадо.

— Отлично. Надо его перехватить и посмотреть, что он все-таки везет. Я прихвачу кой-какие вещички и заеду за тобой через час:

Малдер стремительно облетел вокруг стола и унесся в дверь, а Скалли осталась сидеть неподвижно. Иногда ее все это просто выматывало:

Малдер открыл дверь и сразу почуял чужой запах. Одной рукой он потянулся к выключателю, а другой — к пистолету:

— Это я, — сказал Г. Г. со стороны кресла. — Я отключил рубильник внизу.

— Зачем вы пришли? — сказал Малдер. — Вы же рискуете засветиться, видясь со мной:

— Дело не терпело отлагательства. В этом конверте фотографии, сделанные одним офицером в Форт-Мэйн, штат Джорджия. Семнадцать летающих тарелок замечены одновременно:

— Это то место, где хранятся обломки иракской тарелки?

Думаете, инопланетяне хотят вернуть своего?

— У вас хорошая квартира, — Г. Г. встал и пошел к выходу.

— Постойте, — Малдер, как и тогда, на стадионе, подумал, что он не обернется, и как тогда, на стадионе, Г. Г. обернулся. И Малдер вдруг растерялся и сказал не то, что хотел.

— Я: я хотел только поблагодарить вас: Вы так много сделали для меня, для моей работы — и никогда ничего не просили взамен: Я знаю, что вы здорово рискуете, приходя ко мне. Спасибо.