Пионер – ты в ответе за всё! - Широков Алексей

– Ух, блин! – Виктор Михайлович отскочил, тряся рукой. – Ты смотри, даже с усилением пробил! Вся кисть онемела, будто отсидел. Я так понимаю, это награда за твои вчерашние приключения?

– Типа того, – я пожал плечами. – Это… сложно объяснить. Но да, катализатором стала вчерашняя драка. Был там один зомби… и я ночью увидел сон, ну и вот…

– Ясно все с тобой, – кивнул Выгорский. – Я так понимаю, что ты полностью овладел этим стилем?

– Ну я бы это так не назвал, но в целом да, – я был рад, что разговор ушел от опасной темы, потому что я не знал, как объяснить внезапное использование мной никому не знакомого боевого искусства с крайне необычными техниками. – На самом деле этот стиль весьма прикладной. Обучение начинают с базовых ударов и движений, и чем выше ступень практикующего, тем более сложные техники он может выполнять. Потом подключается и работа с внутренними энергиями, но они, по сути, вплетаются в уже выученные движения.

– То есть это полноценная методика? – задумался Виктор Михайлович, а затем махнул мне рукой. – Пошли. Запишешь все, что знаешь. Такой стиль нам очень пригодится, в той же милиции. И не кривись, если ты столкнулся с парой мудаков, это не значит, что там все такие. Скорее наоборот, это тебе просто не повезло. Зато вышел из заварухи с серьезным прибытком. Свои проблемы решил, новое боевое искусство освоил, да и дырку под медаль можешь сверлить, тебя решено представить к награде «За личное мужество». А это, знаешь ли, не хухры-мухры!

– Обалдеть, – я почесал в затылке и тяжело вздохнул. – Только я бы и без этого обошелся. Жил бы себе спокойно, никого не трогал.

– Ты-то?! – удивился Выгорский и заржал. – Нет, дружок, такие, как ты, никогда спокойно не живут. Уж мне поверь, я насмотрелся. Подобные тебе или шею сворачивают в молодости, или достигают вершин. Третьего не дано. Так что пока тебя не удавили, чеши и напиши мне методичку по этому стилю. А то помрешь, и лишимся важных знаний.

– Не дождетесь, – буркнул я, понимая, что в чем-то тренер был прав, но это не означало, что я не буду пытаться жить мирно. – Я еще плюну на могилы своих врагов. Но лучше бы они сами по реке проплыли. А я, так и быть, их подожду.

Глава 12

Генерал-полковник Калинин широким шагом стремительно шел по коридорам штаба округа, кивками отвечая отдающим ему воинское приветствие офицерам и иногда пожимая руки. Наконец закончились двухнедельные штабные игры в Генштабе, он вернулся в родной округ. Теория и стратегия – это прекрасно, но не стоило забывать и о текущей рутине, ведь поддерживать в рабочем состоянии огромный округ, равный по площади нескольким Европам, было не так просто, и дел накопилось непочатый край. Но больше всего Дмитрия Ивановича интересовало не это. Были у него дела и поважнее.

– Докладывай! – войдя в свой кабинет, генерал повесил китель в шкаф, туда же отправил фуражку и, сев за стол, тяжелым взглядом уставился на полковника Петренко, последние десять лет служащего его адъютантом. – И не про эту всю муть! Что там с пацаном?!

– Как я уже докладывал, – ничуть не удивился тот, открыв папку, – генетическая экспертиза показала стопроцентную вероятность, что Чеботарев сын Павла и ваш внук.

– Это я уже знаю, что ты мне одно и то же десять раз талдычишь, – Калинин в раздражении стукнул по столу кулаком. – Ты мне скажи, какого хрена он еще не в СКА?! Без меня совсем ничего сделать не можете?!

– От вашего имени я направил запрос в КГБ о переводе Чеботарева в Спортивный клуб Армии, но оттуда пришел ответ, что он отказался. – Петренко давно служил с генералом и не удивлялся его вспыльчивости, как и не реагировал на нее. – Я переговорил с Арменом Вардановичем, в целом он был не против, чтобы оформить перевод, не спрашивая согласия Семена Павловича, но возникли сложности с одиннадцатым управлением. Оно почему-то уперлось, даже несмотря на позицию начальника управления. А потом и сам товарищ Тер-Погосян вдруг изменил свое решение. К сожалению, узнать причины не удалось, вы знаете, как комитетчики трясутся над своими секретами, но имеется предположение, что это связано с прорывом Чеботарева. Недавно он стал Разрядником, что превышает нормальную скорость развития, даже для тех, кто освоил сатори.

– Эта двинутая баба так и продолжает на нем свои эксперименты? – нахмурился генерал, побарабанив пальцами по столу. – Ладно, с Тер-Погосяном я сам поговорю. Мой внук особистом не будет! Это все, или еще что-то имеется?

– Так точно, имеется. – кивнул Николай Федорович. – На днях Семен Павлович оказался замешан в крупном скандале. Аристарх Владленович Митрофанов, парторг Союза писателей, обвинил его в плагиате. Дескать, для одной из песен Чеботарев использовал часть его стихов. Весьма сомнительное утверждение, как мне стало известно, эксперты однозначно высказались, что заимствования не было, но его поддержали в обкоме. В частности, инструктор обкома партии, некто Галкин, оказал всемерную поддержку и инициировал разбирательство, сам, впрочем, оставшись в тени. Свалил это на райком, где у Семена нашлись недоброжелатели.

– Погоди… Галкин… Галкин… – Дмитрий Иванович пощелкал пальцами. – Это не папаша того урода, что на Семена напасть пытался?

– Так точно, – подтвердил Петренко. – Он самый. Произошло разбирательство, которое, впрочем, ничего не принесло. Доказательств у Митрофанова не было, больше давили авторитетом, но Семен Павлович повел себя крайне жестко, даже попытался выйти из комсомола, когда ему начали угрожать изгнанием. Администрация школы также встала на его сторону. В итоге окончательное решение принято не было. Но буквально через сутки Чеботарева задержали за вымогательство. Якобы он вымогал у Митрофанова деньги за молчание.

– Тоже Галкин постарался? – а вот теперь генерал по-настоящему рассердился, и атмосфера в кабинете сразу стала мрачной и тяжелой, будто на плечи присутствующих легла тяжелая бетонная плита. – Удавлю гниду…

– Да, у него связи в Ленинском районе. Некто майор Карасев, – заглянул в бумаги полковник. – Следствие было поручено капитану Аникину. Кстати, он же вел дело Одержимого, которого убил Семен Павлович. Тогда тоже пытался выбить из него показания. В этот раз допрос третьей степени не применялся, Чеботарева довольно быстро отправили в КПЗ. У Карасева там работает… точнее уже работал двоюродный брат, который все устроил. Планировалось, что Семена Павловича отправят в камеру с уголовниками, которые выбьют из него признание. Но самого родственника Карасева в тот день на службе не было, а остальные решили не рисковать, посадив Чеботарева в обычную камеру. А утром уже сам родственник убрал его на работы, поскольку планировался приезд начальства.

– Я смотрю, там целая банда! – снова грохнул кулаком по столу Калинин. – Куда только Кулагин смотрит!!! Я на ближайшем совещании подниму этот вопрос! Распустились! Бандиты у них по городу с оружием разгуливают, людей похищают, а они школьников в кутузку сажают! Нет, я и с товарищем Васнецовым поговорю, и, если надо, до Москвы дойду! Развели махновщину!!!

– Думаю, что можно и без этого обойтись, – дипломатично заметил товарищ Петренко. – Там сейчас такая буча из-за этого, что вряд ли товарищ Кулагин усидит на своем месте. И началось все с Семена Павловича.

– Ну-ка, а поподробнее? – тут же заинтересовался генерал. – Чего там мой внучок учудил?

– Подробностей нет, КГБ происшествие засекретил, но из косвенных источников известно, что на кладбище в Новолуговом, куда Семена отконвоировали для работ, произошел микро-прорыв. В результате был тяжело ранен один из сокамерников Чеботарева, некто Василий Геннадьевич Иванов. Служил в ВДВ, Разрядник второй ступени. Отбывал наказание в пятнадцать суток за хулиганство. Обмывал рождение первенца и утопил трактор. Также угрожал расправой директору колхоза и участковому.

– Ладно, пес с ним с этим десантником, – нетерпеливо отмахнулся Дмитрий Иванович. – Что с Семеном?!

– Конвойный наряд сбежал, бросив его и других подконвойных, включая раненого. Дальше информации нет, но похоже, что Чеботарев в одиночку защищал остальных до приезда спецназа одиннадцатого управления. – Перевернул очередной лист полковник. – А после его забрали в контору и уже милиции не выдали. Наоборот, инициировали расследование о задержании несовершеннолетнего и заключении его в КПЗ. Причем это не похоже на обычные межведомственные трения. Комитет по-настоящему лютует, припомнили все что только можно. Карасев с родственником и Аникин уже задержаны, как и остальные фигуранты. У Митрофанова обширный инфаркт, откачать не смогли. ГУВД трясет и лихорадит. По слухам, происшествие привлекло внимание Москвы. Как минимум в дело вступил Комитет партийного контроля.