Двойной оскал - Дмитрий Федотов

И, надо сказать, десяти часов ползания по Сети, двух литров чая, полкило баранок и пачки сигарет хватило, чтобы определиться с кандидатом номер один на убийство похотливого юноши кавказских кровей.

Некто Игнат Васильевич Красилин, одна тысяча девятьсот семьдесят первого года рождения, русский, уроженец города Новосибирска, в пору своей молодости, где-то в середине «мутных» девяностых годов, оказался в подельниках у начинающего, тоже молодого, азербайджанского торговца ворованным бензином. Тогда еще вовсю процветала торговля горючим «с колес»: бензовоз с левым бензином вставал где-нибудь у лесочка на пустынном участке оживленной трассы, у обочины ставился самодельный рекламный плакат с дежурным, который по рации был связан с двумя наблюдателями впереди и сзади по трассе, дабы иметь возможность вовремя убрать призыв при появлении представителей закона. Качество горючего на таких «заправочных станциях» оставляло желать лучшего, но оно с лихвой компенсировалось почти смешной ценой, по сравнению с официальными пунктами заправки. А кто ж в России не любит халявы? Только иностранец…

И вот постепенно интернациональная концессия встала на ноги, вобрала в себя еще несколько менее удачливых товарок, потом легализовалась и заключила выгодный контракт на торговлю горючкой напрямую с ее производителем, одним из сибирских нефтяных концернов. Сеть колонок стала быстро расти и вскоре охватила не только родную, но и две соседние губернии. Лишь в наш старинный сибирский город Амиев и Красилин пробиться не смогли, ибо на пути у них неколебимой скалой поднялась банда Вахтанга Дуладзе, скупившего к тому времени в нашей губернии все частные бензоколонки, а заодно и бордели. Дуладзе, он же Нос, наотрез отказался идти под «грязного азера», и началась очередная гангстерская война, в которой, как водится, гибли пешки и лошадки, а слоны и ферзи собирали кровавую жатву в пользу своих королей. И не видать бы Амиеву Сибирских Афин как своих волосатых ушей, но тут Носу неожиданно пришел форменный звиздец. Ирина, моя Ирина, наконец решилась и исключила Дуладзе из списка живущих на этом свете, дабы остановить зло, которое он по незнанию или из тщеславия выпустил на волю…

Короче, когда Нос почил в бозе, весь его бизнес пошел с молотка, а тут уж как в детдоме: кто первый встал, того и тапки! И Красилин, по простоте душевной считая себя уже чуть ли не родственником Амиева, набрался наглости попросить себе не только образовавшийся кусок дела, но и жениться на сестре партнера Гульнаре. Вот именно этого-то Гейдар и не стерпел: какой-то гяур смеет набиваться в родню к нему, потомку древнего рода правителей Ахтамара! Участь Игната была решена, и спасло его от страшной смерти на колу лишь заступничество самого Газават-оглы, бывшего на тот момент старейшиной сибирской диаспоры азербайджанцев и призвавшего собратьев к прекращению кровопролития. Красилин же был не только изгнан из бизнеса, но и лишен всех своих капиталов и недвижимости, то есть попросту ограблен, как и многие до него из славян, кто пробовал сотрудничать с хитрыми и бессовестными в делах сынами Кавказа.

Согласитесь, при таком положении дел, оказавшись буквально на улице, Игнат не мог не воспылать справедливым гневом к подлому «хачику». Красилин неоднократно грозился разделаться и с ним, и со всем его семейством, и даже пару месяцев назад вместе с еще одним обиженным устроил погром в кафе «Агдам» возле центрального городского рынка, где часто собирались торговцы фруктами из Азербайджана. Так что сомнений у меня по поводу мотивов для убийства у Игната Васильевича Красилина не осталось, и с чувством выполненного долга я отправился домой.

Город уже погрузился в вечернюю дремоту, тот самый час, когда ночной развеселый люд еще наводит последние штрихи в макияже для предстоящих развлечений, а дневной, устало и уныло ползет в свое логово к заветной бутылке вина и теплому креслу перед телевизором.

По статистике, науке точной и бескомпромиссной, именно в эти два-три часа и совершается большая часть преступлений против личности: грабеж, изнасилования, убийства и прочая. Я, конечно, мужик неслабый, но от природы осторожный, и хотя могу постоять не только за себя, но и любого нуждающегося защитить от уличной шпаны, которую не боюсь и презираю с детства, все же предпочитаю конфликты решать путем переговоров, а не силы. Поэтому, когда в знакомой подворотне, буквально в ста метрах от дома, дорогу мне преградили сразу три серые личности с характерным запахом завсегдатаев подвалов и дешевых забегаловок, я не особо обеспокоился. Зная по опыту, что отваги у них хватает только до первого серьезного удара, я не стал останавливаться, а попер прямо на них, выбрав в качестве наглядного пособия для демонстрации приемов из арсенала русбоя самого здорового и дурно пахнущего «клошара».

В подобной ситуации не до эффектных «па» типа прыжков и криков «кийя», это вам не Голливуд, поэтому я просто влепил верзиле «колун» точно между глаз, даже не посмотрев на результат, и тут же едва увернулся от весьма неуклюжего, но хлесткого «крюка» того, что остался справа от меня. Однако! Ребята оказались не робкого десятка, к тому же они почему-то, против обыкновения, не предъявили никаких положенных в таких случаях словесных требований. Но времени на обдумывание нестандартной ситуации они мне не дали. Третий персонаж драмы вступил в действие, да не с голыми руками, а с внушительным дрыном, очень напоминавшим обрезок водопроводной трубы. И тут уж мне пришлось проявить чудеса ловкости, дабы не попасть под его замысловатые пируэты. Вдобавок к нам неожиданно присоединился первый обиженный мной детинушка. Втроем они насели на меня так, что я начал подумывать о вполне уместном в подобном положении геройском отступлении. Но троица весьма профессионально зажала меня в тесном углу между двух гаражей, и я понял, что надо прорываться, если не хочу остаться на всю жизнь калекой, а то и трупом. Сделав обманный выпад против здоровяка, я в прыжке достал ногой второго по корпусу, он не удержался и повалился навзничь, открывая спасительный проход, и в этот момент я получил страшный удар по загривку — это «трубач» достал-таки меня своим «инструментом». Падая, я все же смог развернуться лицом к нападавшим и даже сблокировать пару ударов, но на большее рассчитывать не приходилось: один лежащий против трех стоящих — никаких шансов.

И вдруг обстановка изменилась кардинально. Некая полуразмытая в сумерках фигура буквально смела насевших на меня неизвестных бойцов, использовав против них совсем не гуманные приемы русбоя, а нечто жесткое и беспощадное. Детина, «крещенный» мной в самом начале схватки, рухнул первым от страшного удара по затылку. И по тому как неестественно вывернулась его голова относительно шеи, я понял, что парень не жилец: перелом основания черепа — повреждение смертельное. Оставшиеся двое громил попытались сопротивляться, но так же были отправлены или в отключку или к праотцам.