Тайпэн. Оскал войны - Сергей Девкин

— Это было бы замечательно, — кивнул, соглашаясь, Зэн.

— А пока могу лишь предложить вам посетить сад этого великолепного учебного заведения, скажем, как раз в те часы, когда я буду иметь беседу с другими старостами. У моего дзи прекрасная память, поэтому уверен, вы сможете узнать обо всем, что он сочтет нужным вам передать.

Юнь понимающе закрыл глаза и склонился в поклоне. Завуалированное послание Мяо о том, что он расскажет ему устами своего слуги все, что не будет, по мнению тайпэна, принадлежать к слишком закрытыми сведениями, Зэн понял превосходно.

— Этого для меня, пока, будет довольно. Но лишь «пока».

Пролом в стене был огромен, и потому одновременно пугал и вызывал восхищение. Целый пролет мощной конструкции, возведенной императорскими инженерами, просто разлетелся в древесную щепу, унесенную водами реки. Тысячник Басо Нуен разглядывал эту картину не в первый раз и лишь бессильно скрежетал зубами. Проклятья, что посылал его разум в адрес императорского колдуна, не были такими уж изощренными, но зато более чем искренними.

Шли уже вторые сутки с тех пор как, объединив разрозненные отряды своей армии, Нуен вернулся в Йосо, чтобы вновь захватить опустевший город. Из некогда шести тысяч солдат ему удалось собрать чуть больше двух, половину из которых составляли его собственные люди. Кроме Басо не уцелел ни один полковой командир, и даже сотников не хватало, чтобы закрыть все бреши на офицерских должностях. Припасов и обоза у войск Нуена тоже теперь не было, а собирать повторный «урожай» с уже раз ограбленных окрестных земель не имело теперь никакого смысла. Да и сама мысль о подобных действиях претила Басо, ведь, в конце концов, он не был потомком настоящих строевых военачальников Юнь, и по–хорошему уже этого одного было для него достаточно, чтобы не уподобляться им во всем.

Как один из самых молодых тысячников своего царства, Нуен мог гордиться многим на своем коротком жизненном пути. Он умел объединять людей и вести их за собой, его старания и успехи замечались начальством, а свой нынешний титул он получил из рук самого генерала Манчи. Старый полководец привил в Басо любовь и уважение к императорским армейским традициям, и хотя до коренных внутренних изменений во всех царских войсках было еще довольно далеко, Нуен пытался делать все, что мог, на своем непосредственном месте. Именно нежелание участвовать в погромах, грабежах и убийствах, заставило Басо увести своих солдат из Йосо за несколько дней до атаки. Именно это нежелание и спасло его тысячу от сокрушительного удара тайпэна Ли Ханя.

Признаться, до этих событий Басо не слишком верил во все те сказки и слухи, что ходили вокруг таинственной персоны бывшего императорского раба, сумевшего за пару лет взлететь к вершинам нефритовой пирамиды. Но стоя сейчас перед разрушенной, хотя вернее было бы сказать перед разбитой крепостной стеной, Нуен вынужден был признать, что какая–то доля правды была и в таких глупых россказнях.

Откуда Хань взял свое войско, Басо смутно догадывался. Почему именно это направление он выбрал для атаки, и куда будет двигаться дальше, тоже, в общем–то, было понятно. А вот как ему удалось проделать все это, так стремительно и виртуозно, и как помешать дальнейшим действиям тайпэна–колдуна, Нуен уже не знал. Что вообще мог простой тысячник противопоставить существу, способному подчинять себе демонов и играючи превращать в труху любые преграды на своем пути? Да, даже если не брать в расчет свиту и магические способности Ханя, в запасе у имперского пса были свои собственные карманные армия и флот. Впрочем, нужны ли они человеку, который, согласно одной из легенд, в одиночку на празднике в честь императорских предков в Сиане порубил на кровавый фарш целую толпу отъявленных головорезов, покушавшихся на жизнь градоправителя и возглавляемых несколькими проклятыми монахами?

От тяжелых раздумий Басо оторвал вестовой, присланный с донесением от разведчиков. Как и ожидалось, флот Ханя уходил вниз по течению Чаанцзянь, и скоро весть о его приближении должна была достигнуть осадного лагеря вблизи Таури. Вот только надеяться на то, что генерал Шун Окцу сумеет остановить темного чародея, Нуен не собирался. Равно как и бросаться следом в погоню.

Сверка по сотням уже была проведена, и маленькая армия Басо готовилась к собственному выступлению. Существовал лишь один простой способ не встретиться с Ханем на поле боя, и Нуен собирался воспользоваться именно этим вариантом. Пока императорские солдаты будут воевать в тылах у главных сил Юнь, две тысячи воинов с юга вполне могли устроить небольшой набег на провинцию Нееро, а возможно и куда–то глубже в исконные земли Единого государства. Как знал Басо, первоначальный план генерала Манчи предполагал нечто подобное, и глупо было бы сейчас не воспользоваться представившимися возможностями. Несколько месяцев до появления первых авангардов настоящей нефритовой армии у них еще было. Вот только получиться ли у него превратить свой рейд в тот самый кровавый и разрушительный поход, от которого содрогнуться все центральные провинции Империи, Басо не знал. И пугал его не столько страх потерпеть поражение и обесчестить собственное имя, сколько сомнения в том, что в нужный момент он сумеет отдать приказ предавать огню каждой встречное поселение. Быть может, стоило наоборот, показать Империи тех самых новых юнь, которых Нуен видел в своих мечтах, подаренных ему стариком Манчи? Все это молодому тысячнику теперь предстояло решить самому, и лишь самому отвечать за плоды этих решений.

Глава 5

Длинная вереница мулов, двигавшихся неспешным шагом, и их погонщики с безучастными лицами проходили через торговые ворота прямиком на рыночную площадь Аолянь, еще полстолетия назад носившего имя Джанханагир. О былом сиртакском владычестве здесь еще напоминали округлые каменные башни, вздымавшиеся над обновленным городским пейзажем, и пустующие постаменты на перекрестках дорог. Без стороннего ухода старые постройки быстро покрылись сетью трещин, а ползучие лианы и голуби, облюбовавшие пустующие этажи, быстро довершили разрушительную работу времени. Впрочем, мужчины с характерной смуглой кожей и черными бородами, в закрученных тюрбанах и свободных одеяниях по–прежнему попадались на этих улицах довольно часто, и причиной тому, прежде всего, был здешний базар.

Узкая полоса земли вдоль извилистого русла зеленого Шаанга была одним из немногих мест, где непроходимые джунгли Умбея расступались на достаточную ширину, чтобы город, возведенный здесь, не приходилось бы каждый год отвоевывать заново у буйной растительности. Именно здесь, подобно Аоляню, и располагалось больше десяти пограничных поселений, чье существование обретало смысл лишь в краткие промежутки перемирий, случавшиеся между магараджами северных владений и царскими генералами Юнь. За считанные месяцы торговый оборот каждого городка превышал годовой доход иных зажиточных регионов, и как мотыльки на пламя свечи слетались сюда со всех сторон купцы всех рас и народов, хитрые менялы, иные искатели легкой наживы и те, кто просто надеялся на Судьбу. Любому было понятно, что новая череда войн, как это бывало и раньше, сметет благоденствие этого края, но слишком уж велика была выгода. И хотя мало кто мог похвастать, что сумел пережить больше двух пограничных конфликтов, не покидая устья болотистой реки, но торговый обмен на мелководных переправах порою шел даже в разгар самых жестоких противостояний сиртаков и юнь.