ВЛАСТЬ ПРОКЛЯТИЯ - Игорь Ревва

Опять эти мины дурацкие, с неудовольствием подумал Кирк. И сдались они вам, мины эти. Кварцевые…

– А откуда вам, сержант, известно, что Мелони действительно разбирается во всем этом, а не просто треплет языком?! – ядовито осведомился Кирк. – Вы сами-то хорошо знаете обсуждаемый предмет? Если да, тогда – откуда?

– Эти мины использовались всего один раз, – проговорил сержант Савойски. В три тысячи семьсот тринадцатом году, на второй планете Тионисия, во время диверсионной операции Имперского отряда специального назначения.

– Что это за отряд такой? – нахмурился Кирк. – Впервые слышу.

– Он был сформирован лишь для одной-единствен-Hoii операции, – пояснил сержант. – По типу вашего отряда, капитан. Двадцать три человека. Я был в том отряде. Нас осталось в живых только четверо.

– Где сейчас остальные? – спросил Кирк.

– Не могу знать, капитан, – покачал головой Савойски. – Из того отряда здесь только один солдат – рядовой Андрей Кожухов, которого Тас-Кса-Сит зачислила в группу «эпсилон». Где сейчас остальные двое, я не знаю. Но я знаю другое. В том нашем отряде не было человека по имени Патрик Мелони. Если бы он там был, я бы его запомнил.

– Послушайте, сержант! – строго проговорил Кирк. – Патрика Мелони я знаю очень давно. Это задание – не первое, которое мы с ним выполняем совместно. Если я решил, что он пойдет с нашим отрядом, значит, я доверяю ему. Все! Можете быть свободны, сержант!

– Есть! – Сержант щелкнул каблуками, развернулся и направился к двери. Но перед тем как покинуть отсек, ом остановился, посмотрел на Кирка и тихо произнес:- Я доверяю вам, капитан ван Детчер. Я знаю о вас очень много. Вы – легенда десантных бригад. Но я знаю также и то, что Патрика Мелони не было на Второй Тионисия в семьсот тринадцатом…

Кирх на стал ничего отвечать. Он проводил сержанта взглядом и подумал, что эта операция (черт! он уже думал обо всем этом как об операции, а не как о заказе!) будет одной из самых сложных в его жизни. Почти как в Лабиринте Анкора. А может быть, даже и сложнее.

Патрика Мелони не было на Второй Тионисия в семьсот тринадцатом, припомнил Кирк слова сержанта. Черт его знает, где он вообще в семьсот тринадцатом был. И зачем сержант мне обо всем этом рассказал? Интересно, что ты имел в виду, сержант Савойски, подумал Кирк, напяливая на голову шлем мнемографа.

К моменту начала странных и необъяснимых событий на второй планете Париса находились четыреста два человека, восемнадцать альгатирейцев и четверо кассилиан. Группа из семерых человек и одного кассилианина работала в одной из лабораторий второго вспомогательного корпуса исследовательского центра. Чем они там занимались, Кирк так и не понял – пытались разобраться в каком-то устройстве, собранном по чертежам и инструкциям Предтеч. Кассилианин выполнял функцию охранника – эта раса с техникой была не в ладах, а уж с научными исследованиями и подавно.

В один из дней, ближе к вечеру, вся группа покинула лабораторию. По словам очевидцев, все семеро вели себя как-то странно – молчаливые, казавшиеся растерянными и задумчивыми сверх обычного. В зоне отдыха кассилианин столкнулся с альгатирейцами. До этого момента он никак не проявлял своей неприязни к ним, но в тот вечер случилось нечто из ряда вон выходящее.

Безо всякой видимой причины кассилианин напал на альгатирейцев и принялся убивать их одного за другим. Находившиеся тут же остальные трое кассилиан попытались ему помешать. Возможно, им это и удалось бы, но кто-то из людей открыл пальбу из бластера, убил кассилианина из второго корпуса… и еще одного его сородича.

Пока удалось ухлопать остальных двух кассилиан, ими было убито тридцать семь человек. В возникшей свалке и перестрелке погибли и все альгатирейцы. Из семерых людей, работавших в лаборатории второго корпуса, не пострадал никто.

Руководитель исследовательского центра мгновенно отправил гневные письма по адресам, где находились айттеры погибших, – он требовал наказать воскресшего кассилианина и вообще всех тех, по чьей вине были подвергнуты опасности научные исследования. Ответ пришел через пять часов, и ответ обескураживающий. Из пятидесяти девяти погибших ожили только четырнадцать. И только тут руководство центра обратило внимание, что многие из тел не подверглись полному саморазрушению, как это обычно бывает с теми, с кого сняты матрицы.

Все семеро человек из лаборатории второго корпуса, как один, выразили желание покинуть планету и разобраться с этим непонятным явлением. Руководство центра не возражало – видимо, не придало значения тому, что все семеро работали вместе. Люди покинули Парис-2, но на место не прибыли. Они обнаружились в совершенно разных точках галактики. И каждый из них выкидывал какой-то фокус, неизбежно приводивший его к смерти. Кто-то садился за управление флаером и разбивался; кто-то отправлялся на охоту и погибал там; кто-то принимал непомерно большую дозу наркотиков… И все они гибли. Гибли, но не воскресали.

Между тем работы во втором корпусе центра продолжались. Так или иначе, но большая часть ученых постоянно бывала там. И со временем все они начинали вести себя одинаково – растерянность, глубокая задумчивость, настойчивое желание покинуть Парис-2, глупая выходка на какой-нибудь другой планете, смерть и… все! Никого из них айттеры не оживили.

Через три недели население Второй Париса составляло всего двести сорок человек. И из них странно вели себя уже двадцать три. Мгновенно была объявлена эвакуация. Всех, в чьем поведении были замечены странности, немедленно переправили на Угара-3 (где находилась Имперская академия, битком набитая учеными самых разных мастей), и подвергли самому пристальному изучению. С них даже на всякий случай были повторно сняты матрицы. Но никаких отклонений обнаружить не удалось, а снятые матрицы оказались «пустышками» – при первой же возможности все двадцать три человека покинули Угара-3, нашли подходящий случай, чтобы погибнуть, и, естественно, не воскресли. После этого на Парисе-2 был объявлен карантин. А дальше Кирку уже и так все было известно.

Любопытную информацию удалось обнаружить Кирку в одном из документов, связанных с этой самой лабораторией второго корпуса. В планах исследования лаборатории на следующий год значилось изучение феномена кварцевых мин. Тут уж Кирк вцепился в информацию, как хищник в пойманную добычу. Но все оказалось тщетным, почти ничего нового он не узнал.

Почти ничего. Почти.

Единственное, что явилось для него откровением, это то, что кварцевые мины хоть и использовались всего один раз, но было это не в семьсот тринадцатом на Тионисия-2, а в семьсот четырнадцатом на Исилерра-3. Маленькая деталь, небольшая неточность, которая тем не менее наводила на вполне определенные мысли. Потому что сержант Станислас Савойски, по его же собственным словам, принимавший участие в обкатке этих мин, не мог этого не знать. Если он действительно тот, за кого себя выдает…