Киносъёмки - Наталия Мазова

Ариэль смеялась до слез, слушая этот рассказ. В глазах Эленсэнт тоже растаяли льдинки грусти — видно, она любила эти воспоминания.

— Почему мы после этого сразу не рванули в Минас-Тирит — до сих пор понять не могу. То ли не верили, что мужчины убиты, то ли в нас амазонки проснулись. Короче, остались мы на башне вчетвером — три дол-амротские жены, к тому моменту уже вдовы, и Ланор из Ристании — она к нам пришла вместе с Митрандиром. Отпели покойников — то есть повыли сверху всякую всячину, — надели плащи мужей и приготовились к обороне. Когда пришли первые орки, мы как раз обедать собирались. Орк лезет на башню, а Таллэ нарезает колбасу. Надо на него дерн сверху кидать — у нас куски были заготовлены — а Таллэ не разобралась, схватила остаток колбасы и орку прямо по морде — раз! А тот тоже не разобрался и сказал «раз». Тут мы с Хелкой его пару раз мечами ткнули, орк сказал: "Два, три", — и упал со второго этажа. Так мы сотворили первого покойника — с помощью колбасы.

А со второй атакой вообще отпад вышел. Дело в том, что среди орков было двое наших бывших дол-амротцев — Артамир и Арсул. После смерти их выпустили урукхаями, хотя по отношению к Арсулу это была подлость — его имели право выпустить собственным сыном, потому что у него была жена Хелл. И получается такая картина: эти двое скачут вокруг собственного Амон-Лоина, причем со стороны Гондора, мы пытаемся их из луков подстрелить, а в Минас-Тирите смотрят на все это в бинокль и не могут понять, в чем дело: то ли Дол-Амрот разминается, то ли девчонки взбунтовались и выгнали парней, так что теперь они вынуждены собственную крепость брать. А в результате никто нам на помощь не спешит, сами отбиваемся, как можем…

Последнюю фразу Эленсэнт произнесла таким же приподнятым тоном, как и все остальные, но Ариэль вдруг увидела всю картину осады Амон-Лоина другими глазами. Четверо девчонок моложе двадцати лет, не спавшие ночь, по крайней мере две из них "держат меч, как будто кочергу", как поет Мелиан… А против них — сначала пятеро назгулов, в том числе Лео, король Харада, у которого свои счеты с девчонками, а затем в общей сложности полтора десятка орков, хорошо отдохнувших в Стране Мертвых. А что с мужьями — неизвестно, а помощь из Минас-Тирита не идет, да и вообще путь в Гондор отрезан. И все это для того, чтобы воины Гондора со смехом рассказывали у костров, как в Дол-Амроте девчата против собственных мужей колбасой воевали… "Когда женщина не нужна, ее оставляют гореть вместе с домом", или как там дословно… А они ведь еще и пели там, на башне, и готовили обед своим мужьям, которым так и не довелось его попробовать…

Средиземский анекдот — для всех. И тяжелая работа — для этих четверых.

— …Ну, вот мы и дома, — сказала Эленсэнт, когда девушки подошли к Маришиному «кораллу». — Доброй ночи тебе, Королева, а я пойду к нашим, у них палатка с электрообогревом.

Она повернулась и растаяла среди деревьев, почти неразличимая в темноте в своем сером плаще. Ариэль осторожно, стараясь не стукнуть дверью, вошла в «коралл» и, не раздеваясь, только сняв грязные сапоги, растянулась на куче искусственных мехов, приготовленных для орков. Но сон не шел к ней. То и дело перед ее внутренним взором вставала Эленсэнт, ее большие серые глаза, легкая походка, рука с тонким серебряным колечком, лежащая на эфесе меча, звучал в ушах ее звонкий насмешливый голос. Эльф с большой дороги, Маленькая Фехтовальщица, загадка природы… Не сидится ей на одном месте. Дождь ли, снег — гитару через плечо и пошла шастать по всему Средиземью. Бродячий менестрель… Вот Таллэ — та тоже всюду шастает, но с какой-то своей целью. Она редко что-то делает просто так. Как любят говорить в «Рассвете», не давал ли ты присягу служения Темным силам?

Эленсэнт куда-то отступила, и перед глазами Ариэль возникла Таллэ в своем неизменном черном свитере и с черным плащом, развевающимся за ее хрупкими плечами. Она куда-то мчалась верхом на вороной лошади, а за нею следом бежал Лео Кортинелли и кричал: "Ты моего коня не касайся! Это я назгул, а ты моя рабыня!"

"Что за чушь? При чем здесь Лео?" — подумала Ариэль и проснулась. Вокруг по-прежнему было тихо и темно, только из примерочной доносился храп Мариши Шедловой.

Тихо в лесу, лишь мастера храпят,Вот соберем против них отрядОчень уж громко спят!..

Мысли мешались в голове Ариэль, и какая-то важная мысль оставалась недодуманной. Таллэ? Нет, не то. Ах да, менестрель бродячий… И вдруг в голове Ариэль сама собой нарисовалась четкая и ясная картина того, кто и как свяжет разрозненные эпизоды фильма в эпопею "Властелин Колец". Эх, черт побери, рэссла вирз эдж наск через левое плечо!..

Через пятнадцать минут Ариэль уже сидела в большой зеленой палатке с электрообогревом, а вокруг нее сидели четыре заспанные девчонки и постепенно вникали в суть сногсшибательной идеи, посетившей Королеву.

— Странствующий менестрель… Он ходит по всему Средиземью, появляется в самых напряженных местах, поет свои песни и не только комментирует происходящие события, но и участвует в них.

— Кайф, — ответила за всех Эленсэнт. — И, конечно, это будет эльф.

— Нет, — возразила Ариэль. — Она родом из Гондора, но много лет не была на родине. Она странствовала на севере, видала и людей, и эльфов, знает многих из Серого Отряда… А дома ее не ждут.

— Все равно в ней есть примесь эльфийской крови, — настаивала Эленсэнт.

— А почему ты говоришь "она"? — спросила Мелиан.

— Потому что это девчонка, — ответила Ариэль и голос ее дрогнул. — А еще точнее — это Сента. Правда, в фильме ее будут звать по-другому.

Она не дрогнула. Не закричала, подобно Рози Шелл, "Не может быть!" Только ее серые глаза вспыхнули, как две звезды, в слабом свете фонарика.

— И как же, если не секрет? — как всегда спокойно спросила она.

— Н-ну, — замялась Ариэль. — хотя бы Иорет. Позаимствуем имя у старой целительницы, все равно оно ей ни к чему. У нас ведь есть своя целительница — Илаир.

— Принимается, — сверкнула улыбкой Эленсэнт. — Только все равно я эльф-полукровка.

— А это мы сейчас все вместе придумаем, — довольно сказала Ариэль, радуясь, что ее предложение пришлось по душе девчонкам. — Я ведь не умею сочинять ни песни, ни истории, так что без вашей помощи мне не обойтись. От себя же я предлагаю только один момент: где-то за неделю до Падения Кольца Иорет объявляется в Дол-Амроте, чтобы принять руководство обороной Амон-Лоина.

— Как так? — расширив глаза, спросила Таллэ.

— Очень просто. Я введу в фильм историю амон-лоинской осады, чтобы заткнуть рты некоторым любителям анекдотов. Пусть убедятся, что если женщины остаются вместо мужчин — это не прикол, а трагедия, и, во всяком случае, это не меньший подвиг, чем, удрав за ристанийским отрядом, прибить короля-ангмарца.